Ура! Разбуженная гвалтом, проснулась способность к аналитическому мышлению и мигом выстроила в нужном порядке растрепанные и вспотевшие мысли.

Так. Понятно, что девочки, собранные здесь – именно те, чьи фотографии были помещены в самой первой статье о Лешке. Рита, Оля, Кристя, Галя, Мила – имена мне сообщили в первую очередь. Плюс мой Кузнечик. Первая партия, как цинично назвала их Жанна. Я старалась не думать о том, какая участь нам всем уготована, а сконцентрировалась на том, как отсюда выбраться, причем всем? В первую очередь необходимо осмотреться и получше познакомиться с местностью, с территорией отеля. К сожалению, времени мало. Сегодня вечером – аукцион, где нас будут продавать. Господи, дай мне сил вынести это и помочь малышкам! А в «работу» мы пойдем, как только окончательно примем товарный вид, то есть окрепнем и посвежеем. Вялые, ослабленные перелетом игрушки милейшим существам, собранным на этом клочке земли, не нужны.

В общем, у меня в запасе сутки, максимум – двое. Всего сутки или целые сутки? Ох, боюсь, что всего. Ведь у меня есть только одна, призрачная и почти невероятная, надежда. Надежда на помощь Лютика. Я не знаю, кто он и как здесь оказался, я не знаю его прошлого, возможно, у него за плечами немало дурного, раз он работает в таком месте. Но я знаю, что он – враг Кармановой. Свежеиспеченный, еще тепленький. Ради возможности отомстить женщине, смертельно оскорбившей его, Лютик и может стать нашим союзником.

Как улучить момент и поговорить с ним? Английский, судя по всему, парню знаком, поэтому проблем в общении быть не должно, я с этим языком тоже неплохо справляюсь.

Кто-то потянул меня за нос. Я с трудом вынырнула из мыслительного процесса и удивленно посмотрела на улыбающегося Кузнечика:

– Тебе что, кажется, будто мой славный носик слишком маленький и его надо слегка вытянуть?

– Не-е-ет! – рассмеялась моя маленькая подружка. – Ты просто очень смешно кивала сейчас. Девчонки уже давно тебе ничего не говорят, а ты сидишь с застывшей улыбкой, киваешь и мычишь: «Угу, мгм, мм?» Вот и пришлось тебя за нос вытаскивать к нам. Получилось, правда?

– Правда, правда, – шутливо проворчала я под веселый смех девчушек. – Слушай, Кузнечик, а ведь я теперь и ходить-то толком не смогу, – огорченно продолжила я.

– Почему? – девочка испуганно округлила глаза.

– Да потому, что один такой увесистый, упитанный и просто гигантский слонопотамчик окончательно отсидел мне ноги, и меня теперь придется возить в инвалидной коляске или носить на носилках. Справитесь?

– А мы сейчас тебя будем лечить! – радостно завопила юная хулиганка и, издав индейский боевой клич, повалила меня на кровать, пытаясь защекотать.

Разумеется, у нее ничего не вышло, и через пару секунд лечению была подвергнута она. Но на помощь подруге бросились остальные девочки, и вот уже кровать под нами страдальчески охает и скрипит, а в окна бьется, пытаясь вырваться на волю, радостный визг и хохот.

Эта нехитрая забава так отвлекла девчонок, что они напрочь забыли о том, где они и что с ними. Они просто очень-очень хотели закрыть глаза, сосчитать до ста, потом открыть их – а рядом улыбающиеся мама и папа, на кухне хлопочет бабуля, дразня вкуснющими запахами сдобного теста. И нет больше ничего: ни уколов, бросающих в яму обморочного сна, ни непонятных, а от того еще более страшных спектаклей с фотографиями, в которых участвовал дядька, похожий на певца Майорова, но Инга сказала, что это вовсе не ее дядька Алька. Девочки очень неохотно вспоминали то, что с ними произошло, но мне все же удалось по словечку, не спеша, составить более-менее ясную картину произошедшего.

История похищения Кузнечика несколько отличалась от историй девочек. Кармановы особо не напрягались, придумывая всякий раз новые ситуации. Выбрав очередную жертву, ее пасли до тех пор, пока девочка не оказывалась на улице одна. Тогда к ней подходила очень красивая тетя, похожая на артистку (видимо, Жаннуся не могла отказать себе в удовольствии погонять адреналинчик в крови), и говорила, что она из съемочной группы нового фильма, случайно увидела в толпе такую прелестную девочку и не могла не подойти. Дитя мое, ты – просто находка, именно такой типаж на главную детскую роль мы ищем. Ты не против, если мы сейчас вот на этой красивой машине съездим на съемочную площадку, чтобы на тебя мог посмотреть режиссер? Что, надо у мамы спросить? А как же, обязательно, ты умница, кто же с чужими людьми без разрешения ездит! Пойдем, у меня в машине мобильник остался, позвонишь, и, если мама разрешит, поедем. Договорились? Отлично. Ингу же просто подстерегли в арке, ведущей к дому.

А дальше – вонючая тряпка на лицо, потом – уколы. Иногда их не кололи, чтобы девочки могли хоть немного прийти в себя. В один из таких периодов и были сделаны снимки для газеты. Потом они оказались здесь, судя по всему, одновременно со мной. Но им, в отличие от меня, никто ничего не объяснял. В окно девочки тоже увидели и море, и пляж, и солнце, но радоваться этому не спешили, особенно после того, как утром к ним приходила эта страшная тетя (которая уже никому не казалась красивой) и ужасно ругалась, даже плохими словами, когда увидела, что никто не позавтракал и почти все лежат. Тетя выскочила, хлопнув дверью так, что аж стекла задрожали, и куда-то ушла, но плохие слова доносились еще долго. Тетя Уля, а что с нами будет?

Абсолютное, безграничное доверие, сиявшее в глазах девчушек, убивало меня. Господи, маленькие вы мои, я же вовсе не великая и могучая волшебница, которая может мановением руки перенести всех домой. Я просто слабая и напуганная больше вас женщина, которая и напугана-то больше потому, что знает о том кошмаре, который ждет нас всех.

Стоп, это еще что за мысли? Это кто тут слабый, кто напуганный? Та-ак, понятненько, хандра, в свое время тапком недобитая, незаметно прокралась в душу. Как там у дедушки Чуковского было? «Мы акулу Каракулу кулаком, кулаком, мы акулу Каракулу каблуком, каблуком!» С криком: «За Каракулу ответишь!» – хандра поспешила занять привычную позицию – под плинтусом.

А я, строго взглянув на ожидавших ответа девочек, сказала:

– Что с вами будет прямо сейчас – скажу.

– Что? – Инга подпрыгнула от нетерпения.

– Завтракать вы будете прямо сейчас, вот что, – грозно сдвинув брови, ответила я. – Или, если посмотреть на часы, обедать. – Взглянув и в самом деле на часы, я слегка обалдела. Четыре часа. Чего? Утра? Вряд ли. Дня? Тоже не получается, солнце почти в зените. Фу ты, это же у меня московское время. Лешкино. В Таиланде стрелки нужно переводить назад, а вот на сколько – не помню. Ладно, разберемся.

– Мы не хотим есть, Уля, – нудила тем временем Кузнечик. – Голова болит, тошнит.

– Понимаю, солнышко, – я погладила ее по голове, – но у нас с вами впереди очень трудная и ответственная задача, нам нужны силы.

– Какая задача, какая? – наперебой затрещали девчонки.

– Тс-с, – я приложила палец к губам, – не кричите. Вы же хотите уйти отсюда вместе со мной?

– А у нас получится? – дрожащими губами прошептала Оля.