Так что же произошло? Странная ирония судьбы! Внезапно вспыхнувшее чувство соединило нас, подарило волшебную ночь любви, но всё это лишь для того, чтобы под утро я сбежала… Сама, по собственной доброй воле. Какая-то ерунда получается. Я должна была поговорить с Максом! Так почему же не сделала этого? Испугалась? Обиделась? Нельзя уходить вот так молча, в никуда, насовсем…

— Прости, любимый! — прошептала я, прижимая руку к животу.

Врач, к которому отвёз меня брат, подтвердил беременность. Но определить пол ребенка не удалось — слишком маленький срок. На моё счастье, токсикоза пока не было, зато появились предпочтения в еде: хотелось солёного, клубники и помидоров. А врач говорил про молочные продукты, говядину, овощи. Спасибо Лёше, дом — полная чаша, холодильник буквально ломился от продуктов.

Впрочем, аппетит совершенно пропал после второй бессонной ночи. Я равнодушно взяла со стола стакан с томатным соком и пригубила. Придвинула к себе ноутбук, который выпросила у брата, открыла последнюю страницу со статьёй про беременность, которую читала, пытаясь отвлечься от грустных мыслей. Там советовали воздержаться от горячего душа или ванной, а мне так не хватало тепла…

Память услужливо воскресила события той ночи: красивое тело, горячие руки Макса, его поцелуи, властный рот и требовательная чувственность. Эти воспоминания сводили с ума, обжигали сердце и грели душу. Ночь, которую забыть невозможно, так же, как и повторить. Или лучше не зарекаться?..

Я уже почти смирилась с тем, что никогда не вспомню свою прежнюю жизнь. Сейчас оставалось лишь держаться — быть сильной и думать о будущем, о ребёнке и его судьбе.

Сегодня же возьму у брата номер Макса. Даже если это ему не понравится, всё равно позвоню… Лёше постоянно кажется, что мне угрожает опасность… Но почему? И в чём истинная причина его неприязни к Максу? Ещё из разговоров с отцом я поняла, что эти двое всегда были как кошка с собакой. Пожалуй, с самого детства…

Моя мысль оборвалась на середине.

— Уже проснулась, Викуль? — в комнату заглянул Алексей, одетый в серые брюки и белую шёлковую рубашку. В руках он держал букет ирисов. — Это тебе.

— Красивые! Когда успел? — улыбнулась я, впрочем, несколько вымученно.

— Съездил в посёлок, купил фермерский творог, молоко, сметану и остальное, — он заговорщицки подмигнул и улыбнулся. — На кухне тебя ждёт сюрприз.

Голос брата был мягким и бархатным, с едва уловимыми вкрадчивыми нотками. Я набрала полную грудь воздуха, прежде чем спросить то, о чём думала всю ночь.

— Лёша, мне важно кое-что узнать… Макс пытался связаться с нами с тех пор, как мы уехали? Звонил тебе?

С губ Алексея сползла улыбка, мужчина нахмурился.

— Нет, но звонил адвокат и оставил сообщение. — Я вопросительно подняла бровь. — Оглашение завещания состоится через три недели. — Лёшин голос заметно похолодел, нежные нотки пропали. Он немного помолчал и добавил: — Макс хочет лишь одного: завладеть контрольным пакетом акций головной компании отца. Тебе принадлежит остальная половина, и даже не вздумай передавать свою долю! — проговорил он резче, будто приказал. Впрочем, тут же одёрнул себя, и его тон снова стал деликатно уговаривающим: — Мы поговорим с адвокатами…

Я не дала ему закончить:

— Макс был главной опорой отца в бизнесе. Он заслужил это право!

Уголок Лёшиного рта нервно дёрнулся.

— Да что ты, а кто, по-твоему, получит инвестиционную фирму? Макс. А сеть туристических агентств, в которые отец вложился год назад? Опять он…

— Лёша, пойми, — я прижала руку к груди, — сейчас мне меньше всего хочется думать о разделе имущества. Макс — отец моего ребёнка…

Брат неожиданно схватил меня за руку и, словно опомнившись, прижал её к своей гладко выбритой щеке.

— Он не заслуживает ни тебя, ни ребёнка, Вика. Ему нет до вас никакого дела… — Прикосновения Алексея вдруг стали мне неприятны. — Зато я могу усыновить этого малыша.

Я в ужасе отдёрнула руку.

— Что ты такое говоришь?! Это невозможно, ты мой родной брат!

— Отец перед смертью признался, — в тёмных глазах мужчины вспыхнул недобрый огонёк, — в том, что я кукушонок, мать забеременела от другого. Она рассказала ему об этом при расставании. У нас разные родители, дорогая сестрёнка. Может быть, именно поэтому меня с детства тянуло к тебе, я всегда мечтал о том, что когда-нибудь встречу похожую девушку, с такими же бездонными голубыми глазами и чудесным голосом…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Не веря своим ушам, я попятилась к стене. Но он будто не заметил моей растерянности, напротив, мужчина наступал, глаза его возбуждённо загорелись.

— …Мы можем пожениться хоть сейчас! Хоть сегодня!

— Нет, нет! — задыхаясь от волнения, крикнула я. — Ты с ума сошёл! Ты совсем сошёл с ума!

— Я не сошёл, — Лёша продолжал наступать, — я буду так счастлив…

— Прекрати, слышишь! — меня затрясло при одной мысли о том, что между нами может что-то произойти. — Это безумие!

— Успокойся! Я всего лишь сказал тебе правду. Всё ещё любишь его?

— Уйди, пожалуйста, — на моих глазах выступили слёзы. — Я хочу побыть одна.

Лёша сдался.

— Хорошо, я оставлю тебя ненадолго, мне нужно съездить по делам. Если что-то понадобится, проси Якова Степановича. Через часик вернусь, мы можем погулять по лесу… — предложил он, но заманчивая перспектива не вызвала у меня ничего, кроме ужаса. Впервые за эти дни я почувствовала себя… пленницей.

* * *

Когда за ним закрылась дверь, я не выдержала и расплакалась. Похоже, начался токсикоз: самочувствие было отвратительным, меня тошнило, эмоции зашкаливали. Сердце колотилось где-то в горле. Нет, так продолжаться не может, нужно взять себя в руки! Я не могу здесь больше оставаться!

Но куда, куда податься? Кому я нужна? Если бы вспомнить хоть что-то из прошлой жизни, из того времени, до отъезда в Грецию… Может, мне съехать в какую-нибудь гостиницу, хоть куда-нибудь подальше отсюда, где я смогу остаться одна и всё обдумать? Но Лёша наверняка вызвал сторожа, чтобы приглядывать за мной. А значит, придётся исхитриться и отвлечь его внимание.

Я утёрла рукавом слёзы и подошла к ноутбуку. Села и открыла страницу поисковика, но вместо отеля набрала в два слова: «Кефалос, кораблекрушение». Словно какая-то неведомая сила побудила меня это сделать. По телу пробежала дрожь, когда в сети появились фотографии гигантского перевёрнутого лайнера.