Она некоторое время посидела на топчане молча, а затем вышла во двор. Распахнув дверь, увидела розовый рассвет и нереально красивый, сказочный снег вокруг.

Повинуясь неосознанному чувству, посмотрела наверх – ОНА была там. Черная птица сидела на ветке и смотрела на нее. Женщина перекрестилась, и тогда птица, взмахнув крыльями, улетела прочь, а перепуганной Валентине на ладошку упало перо. Большое серое перо с белыми крапинками.

10

Его увезли под Челябинск, в колонию строгого режима ИПОФ 73/1. Мария взяла на работе отпуск без содержания, купила билет на электричку и поехала к Роману. Она долго и упорно добивалась свидания, и наконец ей его разрешили. В маленькой темной комнате находились привинченный к полу стол, односпальная кровать, раковина и унитаз. Большое, в половину комнаты, окно надежно закрывала толстая и мощная решетка. В двери был глазок.

Марию пустили в комнату еще утром, и она уже два часа слонялась из угла в угол, не зная, чем себя занять. Наконец за дверью послышались шаги, и надзиратель завел Романа.

– У вас есть два часа! – прозвучало в тихой комнате, и дверь захлопнулась.

Роман молча подошел к столу и вопросительно посмотрел на Марию. Она замерла – Рома очень похудел, осунулся, синяки на лице уже почти сошли, а вот глаза до сих пор были красного цвета.

– Я привезла тебе продукты, чай, сигареты… – Мария растерялась под его пронзительным взглядом. – Носки теплые…

Она замолчала, не зная, что сказать дальше.

– Спасибо! – Рома ухмыльнулся и сел на диван.

Маша сесть рядом побоялась, а так как в комнате не было ни стула, ни кресла, она прислонилась к подоконнику. Время шло, никто не произнес ни слова. Так прошли два часа. В коридоре послышались шаги, потом звон ключей, надзиратель зашел в комнату и удивленно посмотрел на Романа и Марию.

– Все, время кончилось.

Маша отошла от подоконника, накинула дамскую сумочку на плечо и пошла к выходу.

– Я еще приеду, – сказала она на прощание, повернувшись к Роману.

– Я буду ждать, – ответил он, взял со стола сумки с провизией и вышел следом за Марией.

11

Лера залезла в маршрутку и протиснулась к единственному свободному месту.

– Передайте на билет, пожалуйста, – протянула она деньги женщине, сидевшей к ней спиной.

Женщина повернулась, ослепив Леру челкой цвета фуксии.

– Лера? Какая встреча!

– Здравствуйте, Алла!

Да, это была госпожа Алла Честная.

– Что ты так быстро уехала с юбилея? – Алла развернулась к Лере и окинула девушку быстрым взглядом с головы до ног. – Хотя тебя ведь увезли, если я не ошибаюсь.

– Вы имеете в виду Степана? – холодно спросила Лера.

– Конечно. – Честная двусмысленно улыбнулась. – И как он?

– В смысле?..

– Вообще. – Алла поджала губы. – Я думаю, тебе есть о чем рассказать.

– Вам? – Градова с удовольствием заметила, что маршрутка уже подошла к ее остановке.

– И не мечтай, – ухмыльнулась Честная. – Проскурин тебе не по зубам.

Лера лишь пожала плечами и вышла из маршрутки. Возле «Детского мира» был разбит своеобразный рыночек. Бабульки и тетки в ватниках продавали соленые огурцы, квашеную капусту и сушеные грибочки. Лера быстро прошла мимо лотков с ужасными лифчиками и трусами, китайскими заколками и безумной бижутерией и свернула во двор.

Вот она, вторая пятиэтажка, если считать от дороги. Лера медленно прошлась по двору и осмотрела дом со всех сторон. Два подъезда, оба закрыты на кодовые замки.

Градова остановилась возле первого подъезда и закурила, не успела она сделать и пару затяжек, как к подъезду подошла молодая женщина с ребенком.

– Извините. – Лера потушила сигарету и обратилась к женщине. – Вы не знаете, мама Аллы в какой квартире живет?

– А у Аллы есть фамилия? – улыбнулась женщина, держа на руках ребенка. Мальчик внимательно смотрел на Леру.

– Сейчас узнаю! – Градова мысленно стукнула себя кулаком по лбу и схватилась за сотовый телефон. – Инна? Скажи, у Аллы как фамилия? Егорова? Спасибо. Егорова. – Лера улыбнулась. – Я ищу маму Аллы Егоровой. Вы не знаете, в какой она живет квартире?

– В восьмой. – Девушка улыбнулась. – Второй этаж.

– Спасибо, вы дверь не закрывайте! – Лера достала еще одну сигарету и снова закурила. В последнее время она дымила как паровоз.

Девушка с ребенком зашла в подъезд и оставила дверь открытой. Лера докурила и пошла следом за ней. На втором этаже было всего три квартиры – номер восемь, номер девять и десять. Значит, мама бывшей пассии Игорька Огрызкова жила либо в девятой, либо в десятой. Лера внимательно посмотрела на обе двери – дверь десятой квартиры была выкрашена коричневой краской, нелепый замок, оббитая дверная ручка.

«Нет, вряд ли здесь». Лера подошла к девятой квартире и позвонила.

– Кто там? – спросил молодой женский голос.

– Из Пенсионного фонда, проверяем паспортные данные. – Лера сразу же придумала легенду.

– Сейчас.

Дверь открылась, и Лера с удивлением и улыбкой узнала ту же самую девушку, с которой разговаривала у подъезда.

– А что, Марины Семеновны дома нет? – Девушка улыбнулась. – Вы ведь ее искали?

Градова слегка растерялась, она ожидала увидеть пожилую женщину, а похоже, это и есть искомая девушка. Та самая. И ребенок имеется, грудной, как и говорила Инна.

– Я вообще-то искала вашу маму. – Лера постаралась придать лицу серьезное выражение. – Понимаете, мы проверяем паспортные данные у всех пенсионеров в этом районе. Алла знакомая моей знакомой и попросила, чтобы ее мать занесли в новый банк данных в первую очередь.

Градова несла такую чушь, что просто уши заворачивались, но говорила она это уверенно и с достоинством, поэтому девушка ей поверила.

– Да вы заходите в квартиру. – Она всплеснула руками. – А моя мама сейчас живет в другом доме. А мы с мужем к ней переехали, временно. Что делать?

Градова зашла в комнату и огляделась – детская кроватка стояла у окна, симпатичный малыш сосредоточенно грыз погремушку.

– Сын?

– Ага, – улыбнулась девушка. – Так что делать? Мама-то у нас живет!

– Как вас зовут? – Градова решила больше не ломать комедию. – Меня Лера.

– Катя, – представилась девушка.

– Катя, понимаете, в чем дело… – Градова постаралась как можно теплее улыбнуться. – Вы знаете Игорька Огрызкова?

По тому, как изменилось выражение лица Катерины, Лера поняла, что попала в точку. Катерина Игорька знала и помнила, а судя по тому, как она сморщилась, воспоминания были не самые хорошие.