— Говорю же, немного приболела. Что-то кишечное. Не бери в голову.

Он смотрит на меня слишком пристально. Его явно не удовлетворили мои отговорки, и, с одно стороны — это проблема. А с другой… если он так тонко меня чувствует, если беспокоится, то его любовь никуда не делась?

— Ладно. Душ мне и впрямь не помешает.

Перед тем как уйти, Ринат еще раз крепко меня обнимает и целует. Сильно, до умопомрачения. Когда за ним закрывается дверь в хозяйскую ванную, я несусь в гостевую. В голове все так же кружится, но я шагаю под душ. Мою голову, наспех вытираюсь. Мчу к себе, чтобы одеться во что-то свежее… А в мозгу стучит — он вернулся. Он вернулся… Он снова со мной. А большего мне не надо.

— Что у тебя здесь произошло? — звучит любимый голос. Тороплюсь к нему. Обвожу взглядом погром, который я оставила в кухне. И без того все подмечающий взгляд Рината впивается в меня крюками.

— Я пыталась сварить макароны, когда почувствовала себя нехорошо. Извини, я сейчас все тут убе…

— Сядь! — рявкает Орлов. — Ты едва стоишь на ногах. Какой уберу, Саша?! Ты у врача была? Я тебя второй раз спрашиваю!

— Нет…

— Когда это было?

— В пятницу.

— А какой день сейчас?

Моргаю. Не могу вынести его взгляд. Настолько он сильный и злой, и давящий…

— Воскресенье?

— Вторник, — сипит тот, — собирайся.

Как вторник? А как же моя работа? Почему мне не позвонили? Что я теперь скажу?

— Саша!

— К-куда? С-собираться?

— Мы поедем к врачу.

— Но…

— Это не просьба. Одевайся. Немедленно. Или я потащу тебя туда силой.

Орлов хватает меня за руку и действительно тащит к гардеробу. Бросает мне первые же попавшиеся джинсы и свитер.

— Надевай!

— Послушай, в этом нет совершенно никакой необходимости. Мне было нехорошо, да. Сейчас уже лучше…

— Надевай, Саша… Не доводи меня до греха. Пожалуйста. Я чертовски устал.

Понимаю, что прямо сейчас ничего спором не добьюсь. Да и, если честно, мне жутко нравится то, как он себя ведет. Наверняка я занимаю все его мысли. Я… Только я. Он даже Мише позвонил, чтобы проконсультироваться насчет нужного мне специалиста. Пришлось докладывать о симптомах.

— Усталость, тошнота, боли в животе…

— Рвала? — голос Миши на громкой связи все такой же зычный и ужасно деловой. Но мне все равно неудобно обсуждать с ним настолько интимные вопросы. Да и без толку это все. Ведь я не могу озвучить, что причина всему — мои нервы. Иначе придется объяснять то, чего бы мне не хотелось.

— Один раз всего… — шепчу я.

— Ринат, её к гинекологам один черт сначала погонят. Так что давай с этого и начнем. Я сейчас узнаю, кто из путевых на месте, и следом отзвонюсь.

— У меня есть свой гинеколог, — возражаю вяло, понимая, что это ничего не даст. Так и есть. Орлов даже не считает нужным мне ответить. Лишь сильнее вцепляется пальцами в руль.

В приемнике нас уже ждут. В обычных городских больницах мне еще бывать не доводилось. Но я настолько истощена, что нет силы даже осмотреться. Нас провожают в какой-то смотровой кабинет. За столом сидит женщина.

— О, да вы едва на ногах стоите. Михаил Ильич уже коротко обрисовал мне ситуацию. Сейчас мы возьмем кровь на анализы и проведем осмотр. А вы… — переводит взгляд на Рината.

— А я тут посижу. Не обращайте на меня внимания.

В иной ситуации я бы с этим, конечно, поспорила, но сейчас просто нет сил. Мне хочется, чтобы все прошло побыстрее, и мы смогли бы вернуться домой. Туда, где он только мой. А я его…

Осмотр в кресле проходит будто сквозь меня. Может, усталость берет свое, и я засыпаю.

— Ну, что?

— Ничего страшного. Вы не волнуйтесь. Мы сейчас проведем УЗИ.

Ну, УЗИ и УЗИ. Раз в полгода я и так его провожу. Потому что женщинам моего возраста это положено делать.

— Так-так. Ну, что ж… Кажется, в причине недомоганий мы разобрались.

— И что же это?

— Беременность. Обычная беременность. Ничего смертельного.

Ринат

Мой супермозг сбоит. В голове вообще никаких мыслей. Она легкая и пустая. И, наверное, поэтому слова, произнесенные доктором, прокатываются в ней эхом.

— Беременность. Обычная беременность. Ничего смертельного.

— Это полный бред! — Сашка вскакивает с кушетки и в тот же миг начинает крениться в бок. Выхожу из оцепенения. В последний момент подхватываю ее под руку.

— Не так резко, девочка, — произношу, задыхаясь.

— Я хочу отсюда уйти! Прямо сейчас… — повторят Сашка, с остервенением поправляя на себе одежду.

— А я бы вам категорически не советовала этого делать. Беременность поздняя, матка в тонусе. Вы абсолютно истощены.

— Не слушай её! Это… это шарлатанка какая-то! Пожалуйста, давай уйдем, — на белом, будто неживом лице Сашки — ни кровинки. А из красок разве что черные круги под глазами. Она в панике. Дикой. Захлёстывающей. Той панике, что не поддается контролю и оборачивается истерикой. А ведь я и сам не то чтобы кремень. Прямо сейчас — нет… Прижимаю ладонью Сашкину голову к своей груди. Глажу по волосам. Облизываю пересохшие губы и заставляю себя собраться:

— Вы уверены?

— Молодой человек, я врач с сорокалетним стажем. Конечно, я уверена! — раздражается врачиха и дергает головой, отчего башня из волос на ее голове начинает смешно покачиваться из стороны в сторону.

— Мы просто полагали, что у Саши бесплодие, и…

— И новость о беременности стала для вас неожиданностью.

— Полной неожиданностью, — сиплю я, а Сашка на моей груди всхлипывает и начинает мелко-мелко дрожать.

— Что ж… Это все объясняет. Нет, я, конечно, могу пригласить другого специалиста, и он подтвердит мои слова, но уверяю вас, в этом нет совершенно никакой необходимости. Только лишний раз отрывать занятых людей от дела.

Дверь в кабинет открывается.

— Алла Яковлевна, тут Орлов… Ну, зав травмой, вас спрашивает.

— Пусть проходит. Это же…

— Мой брат.

— Ну, вот он вам и подтвердит то, что я втолковать пытаюсь, — Алла Яковлевна встает из-за стола. — Михал Ильич, голубчик, я тут вашим родным весть о скором прибавлении принесла, а они не верят. Представляете?

Миша вскидывает брови и дергает подбородком, мол, что так? Тебя поздравлять, или…

— Не представляю, — бормочет.

— Ну вот, сами полюбуйтесь, — поворачивает к старшему монитор, на котором застыло изображение, — видите?