утра. Не вздумайте удрать, я предупредила охрану, никого наружу выпускать не будут.

— Конечно-конечно, Светланалексанна, — пряча усмешки, вразнобой закивали одноклассники. — Сейчас покушаем — и сразу в люлю!

Она подозрительно прищурилась.

— Ой, что-то не нравится мне ваша покладистость… Не надейтесь меня перехитрить, Петр Васильевич тоже бдит!

— Ни в коем разе, Светланалексанна!..

— Да как вы только могли подумать!..

— Мы устали, сами спать хотим…

Макар приблизил свои губы к Динкиному уху и шепнул:

— Я за т-тобой где-то в полночь зайду. Нормально?

Она кивнула, а затем с сомнением добавила:

— Что-то страшновато… А если засекут?

— Ну, можем, к-конечно, никуда не ходить, — пожал он плечами, стараясь скрыть свое разочарование: все-таки, они так давно не оставались наедине, чтобы только вдвоем — и никого больше. — Можем п-просто посидеть в номере…

— Ага, — все так же шепотом отозвалась Динка, — под Сониным присмотром. Она же никуда уходить не собирается, так и будет в гостинице торчать.

Макар поморщился — нет, это точно был не вариант.

— Ну хорошо, — вздохнула наконец Динка, — только мы ненадолго… ладно?

Макар покладисто кивнул.

— Как скажешь.

Улизнуть из гостиницы оказалось легче легкого: окна девчоночьего номера выходили не на улицу, а во внутренний двор, так что бегства подростков никто не заметил.

Соня осталась в номере одна и сказала, что и в самом деле ляжет спать.

— Между прочим, холодно с открытым окном, — сварливо заявила она одноклассникам. — Почему я должна мерзнуть по вашей милости?

— Ну, если хочешь — закройся. Только когда мы вернемся, придется стучать, чтобы ты открыла окно… Нас могут услышать, — засомневались пацаны.

— Ну нет уж! — надула она губы. — Я вам не швейцар.

— Можешь пока взять наши одеяла, — милостиво разрешили девчонки.

— Дин, — Соня удержала сестру за руку, — а если папа позвонит?

Динка насторожилась:

— С чего бы ему звонить? Мы уже разговаривали с ним сразу после концерта, попрощались и пожелали друг другу спокойной ночи.

Соня отвела взгляд.

— Ну, мало ли…

— Значит, скажешь ему, что я сплю, — Динка пожала плечами. — Да ты в принципе можешь не отвечать на его звонки. Вообще-то первый час ночи… имеешь право. Может, ты звук до утра отключила.

Соня как-то подавленно кивнула.

— Ладно…

— Что это с т-твоей сестрицей? — спросил Макар, когда они с Динкой уже вылезли через окно и сейчас торопливо удалялись прочь от гостиницы, чтобы не попасться на глаза кому-нибудь из учителей или персонала. — Какая-то она п-пришибленная… сама на себя не похожа.

— Ты тоже заметил? — Динка пристально взглянула на него. — Да, Соня странная сегодня. Как будто чем-то расстроена или недовольна…

— Ну все, жди б-беды, — Макар поежился. — Недовольная Соня — это страшнее, чем атомная б-бомба.

— Макар! — возмутилась Динка, но тут же, не сдержавшись, засмеялась. — Я, конечно, знаю, что ты ее недолюбливаешь, но не настолько же!

Он недовольно наморщил нос.

— Буду т-только рад ошибиться на ее счет.

Тут его взгляд упал на яркую неоновую вывеску какой-то круглосуточной кофейни.

— Зайдем? — предложил он, кивнув в ту сторону. — Я угощаю.

И Динка с радостью согласилась.

43

В кофейне оказалось неожиданно многолюдно, несмотря на поздний час — вероятно потому, что завтра была суббота.

Всюду звенели оживленные голоса, то и дело раздавались взрывы хохота, а на маленькой сцене выступала какая-то местная рок-группа.

— Ребята, вам уже есть восемнадцать? — на бегу уточнила взмыленная официантка, скользнув подозрительным взглядом по новым посетителям, поскольку несовершеннолетним запрещалось находиться здесь в ночное время без сопровождения взрослых.

— Разумеется! — возмущенно ответил Макар, чуть сжав Динкину ладонь, пока она не успела чего-нибудь ляпнуть.

— А если попросят паспорт показать? — нервно шепнула Динка, в то время как Макар озирался в поисках свободного столика.

Как назло, все места вокруг были заняты. Ну прямо-таки аншлаг!

— Вот как попросят, т-тогда и будем думать, — рассудительно заметил он, кивнув в сторону окна. — Вон, вроде бы т-там более-менее свободно…

В дальнем углу за столиком расположился один-единственный посетитель.

— Пойдем т-туда, — Макар потянул Динку за собой. — Может, нам повезет и он скоро свалит.

Среди гостей кофейни в основном преобладали молодые люди — видимо, студенты. Влюбленные парочки, веселые шумные компании… Тем инороднее смотрелся мужчина за столиком — какой-то задумчиво-отстраненный, да и по годам явно уже вышедший из студенческого возраста.

— Извините, можно здесь п-присесть? — вежливо поинтересовался у него Макар, когда они с Динкой подошли ближе. — Все столы заняты…

Мужчина встрепенулся, переведя взгляд на нарисовавшуюся рядом с ним пару, и тут же с готовностью кивнул:

— Да, конечно.

Макар вдруг почувствовал, как оцепенела стоящая рядом с ним Динка, как еще крепче сжала его руку, и удивленно повернулся к ней, спрашивая взглядом: «В чем дело?» Она округлила глаза, словно мультяшка, и едва заметно кивнула в сторону мужчины. Макар недоумевающе приподнял брови, и тогда она выразительно и беззвучно проговорила одними лишь губами:

— Это он!..

«Кто?» — глазами спросил он.

— Макс Ионеску!!! — прошелестела Динка, кажется, готовая вот-вот рухнуть в обморок от шока.

Макар недоверчиво покосился в сторону мужика за столом. Да ну, скорее всего просто похож, усомнился было он… но тут его взгляд упал на прислоненный к стене черный футляр. Виолончель! Ну, тут уж все сомнения отпали разом.

— Садитесь, садитесь, — снова кивнул музыкант, заметив, что они замешкались. — Не стесняйтесь.

Они плюхнулись на стулья и изумленно переглянулись, не зная, как себя вести. Как ни в чем не бывало сделать вид, что не узнали его? Или наоборот — выразить виолончелисту свое восхищение? А может, надо попросить автограф?

Сейчас он выглядел иначе, чем на концерте. Вместо изысканного фрака с черными брюками — просторный светлый свитер, джинсы и кроссовки… Если бы Макар не знал, что Ионеску — мировая знаменитость, никогда не догадался бы об этом по его внешнему виду.

Впрочем, никто из посетителей кофейни, кажется, тоже не подозревал о том, кто это сидит за угловым столиком у окна. Никто — включая сам обслуживающий персонал. Вероятно, они просто не были любителями классической музыки…

Возле стола материализовалась уже знакомая им официантка — еще более взмыленная и замученная, чем пять минут назад.

— Восемнадцать есть? — строго повторила она, но скорее для проформы.

— Они со мной, — тут же вмешался Ионеску, очаровательно улыбнувшись. — Просто я раньше пришел.

Она равнодушно кивнула, шлепнула на стол перед Макаром с Динкой книжицу меню и упорхнула.

— Спасибо, — робко выговорила Динка, обращаясь к Ионеску.

Тот весело подмигнул и приложил палец к губам, что, вероятно, означало примерно следующее: «Я знаю, что вы еще малолетки, но я вас не выдам!»

— На самом д-деле, нам уже совсем скоро