есть свидетельства того, что в красильном деле именно так и было. Во-вторых, затем ремесленник должен был уплатить налог с выручки от своего ремесла.

Сделки с передачей имущества, продажей, дележом или дарением, осуществленным одним человеком другому, требовали уплаты налога, установленного в размере 10 процентов от цены или стоимости имущества (налог был временно уменьшен до 5 процентов примерно с 200 года до н. э. до какого-то момента в период правления Эвергета II). Греки называли его энкиклион (налог на «обращение»). Это был древний налог, введенный Псамметихом I в VII веке до н. э., сохранившийся в Египте на протяжении эллинистического и затем римского периодов.

Что касается таможни, то нужно было не только уплачивать пошлину в портах и пограничных городах на ввозимые и вывозимые товары, но также мы узнаем от Агафархида, что таможня была в Гермополе между Верхним и Нижним Египтом, а из одного папируса следует, что пошлинами обременялось даже внутреннее движение грузов между номами[284].

Чтобы царь мог извлекать доходы из египетской земли столь детально продуманным образом, чиновничьим конторам приходилось заполнять записями бесчисленные кипы папирусов — реестры населения, земель, недвижимости, храмового имущества — и постоянно обновлять сведения свежими данными и результатами новых проверок. Найденные в последнее время фрагменты этой громадной массы записей дают нам представление о том, каков был их объем и какой грандиозной бюрократической работы требовало греческое правление в Египте. Ни в одной другой стране, как уже говорилось, нет более благоприятных географических условий для бюрократии; а кроме того, Египет был страной, поставлявшей античному миру «бумагу».

Что касается сбора налогов, то нужно различать натуральные — налоги на зерновые земли уплачивались зерном — и денежные — практически все налоги, кроме налогов на зерновые земли. Для приема налогов обоих видов царь имел конторы по всей стране. Зерно принимали царские амбары (тесавры) в городах и деревнях, куда его свозили после молотьбы и откуда его посылали на кораблях в Александрию. Начальниками над этими амбарами стояли чиновники, называвшиеся сборщиками зерна (ситологами). Найдено множество глиняных черепков с записанными на них счетами, их ситологи отдавали налогоплательщикам, в срок доставившим хлеб в тесавр. Принадлежащие царю корабли и шаланды обеспечивали транспортировку зерна в Александрию по Нилу и каналам[285]. Приемом денежных выплат занимались царские банки (трапезы). Главный банк в Александрии — главная приемная контора в Египте — имел региональное отделение в столице каждого нома и отделения в селениях и деревнях. Над каждым банком стоял чиновник — «банкир» (трапезит). На этой банковской системе держалась вся финансовая администрация государства. Они служили не только для получения финансовых средств государством, но также и для выплаты им средств на любые местные цели, если банкир имел полномочия от компетентного органа власти на то, чтобы производить выплаты на царской службе. Из текстов, написанных на папирусах и остраконах, видно, что все подобные дела тщательно проверялись и контролировались.

Прочие налоги, кроме тех, что выплачивались зерном, не собирали и не вносили в царские банки состоящие на жалованье чиновники, как в современных государствах. Птолемеи прибегли к способу, который уже видели в работе в старых греческих полисах, — каждый год они выставляли на аукцион право собирать налоги и единовременно получали суммы от подрядчиков, которым приходилось надеяться на компенсацию в виде сальдо (эпигенемы), остающегося у них в конце года. Однако, хотя этот метод Птолемеи переняли у свободных греческих государств, в бюрократическом Египте он принял новый характер благодаря пристальному надзору и контролю царских чиновников над откупщиками при каждой сдаче налогов. Откуп распределялся по номам, и эконом каждого нома действовал как агент правительства. Он назначал контролера (антиграфея), который наблюдал за всеми делами откупщика; откупщик должен был ежемесячно вносить суммы в царский банк и ежемесячно разбирать свою отчетность с экономом. В той степени, в какой система работала нормально и в нее не вмешивалась коррупция, налогоплательщик был хорошо защищен от незаконных требований со стороны откупщика. Nomos telōnikos — законы, содержащие официальные нормы по каждому налогу, — вывешивались на всеобщее обозрение в конторе откупщика на десять дней после его назначения, причем и не только по-гречески, но и на египетском языке. Однако с точки зрения откупщика, его дело — если не рассматривать коррупцию — не могло быть очень привлекательным. Правительству было все труднее находить людей, которые желали бы заняться откупом. В III веке до н. э. оно было вынуждено предложить откупщику вознаграждение в 5 процентов (оно называлось опсонион) сверх эпигенемы, а в II веке оно повысилось до 10 процентов. Обычно откупщиками становились не отдельные люди, а образованные с этой целью партнерские компании (койноны).

в) Чрезвычайные сборы. В число чрезвычайных дополнительных доходов государства входила оплата штрафов за различного рода нарушения. Их взимали экономы номов через специального чиновника, который назывался практором. Одной из форм чрезвычайных расходов, которые могли тяжелым бременем лечь на плечи жителей, была обязанность принимать царя и сановников в любом месте, где им случалось останавливаться во время поездки по стране[286]. Когда диойкет Птолемея III Хрисипп приезжал в Фаюм, ему по принудительной цене поставляли целое судно с хлебом, множество гусей и другой птицы для его стола и свиты и сорок ослов для перевозки багажа[287]. В 112 году население было обязано принять за свой счет одного римского аристократа, приехавшего посетить египетские достопримечательности[288]. Даже жрецы Исиды увековечили на обелиске на острове Филэ свое горькое сетование о том, какое бремя возложено на них в виде приема чиновников и войск, миновавших Верхний Египет.

г) Торговля. Источником богатств династии Птолемеев были не только изделия, произведенные в Египте, но и огромный поток товаров, наводнявший страну и протекавший через нее. Главные экспортные товары Египта — зерно, «бумага», стекло и лен — производились в стране, но Египет также был главным каналом, через который в Средиземноморье попадали товары из Индии и Южной Аравии. Товаров, которые Египет ввозил из Средиземноморья (лес, медь, пурпур, мрамор, вино), было значительно меньше, чем экспортировавшихся из Египта в Средиземноморье[289]. Из продуктов юга, вывозившихся из Александрии в средиземноморские страны, главными были пряности и ароматические вещества (мирра, ладан, нард, корица и т. п.), и в основном они экспортировались не в виде сырья, но уже после обработки в виде мазей и духов[290]. Взамен Египет посылал свои ткани, масло, металлические изделия (доспехи и оружие), стекло и средиземноморское вино народам Индии и Южной Аравии, Абиссинии и Судана, и мы видим, что Египет в производстве товаров на самом деле ориентировался на