Надеюсь, что в Огайо хорошая погода.

14 ноября

«Милая Джулия!

Проверка связи… Это письмо для Джулии Мершо. Если вы – ее помощница или агент, перестаньте читать чужие письма и немедленно отдайте Джулии! Как не стыдно!

Ну вот, если ты продолжаешь читать, значит, ты – Джулия. Господи, как я рада была получить от тебя весточку! Очень жаль, что с фильмом дела неважные. Выше нос, детка! Кстати, я посмотрела старые серии “Большой семьи”, и вот что я тебе скажу: ты замечательная актриса! Я и не знала, что ты играла маму в “Нашем доме” – я постоянно смотрела этот сериал и сейчас пересматриваю. Если бы я сложила два и два, то не опростоволосилась бы так (надеюсь, ты на меня не сердишься). В общем, ни один нормальный режиссер в здравом уме от тебя не откажется, так что продолжай практиковаться, и все сложится, как надо. Скорей бы фильм вышел! Я уверена – это будет суперхит! Все рукодельницы Америки придут посмотреть, и я в первых рядах.

Кстати, я тоже начала свой узор, хотя и не уверена, что имею право. Как ты помнишь, моя задача – найти невесту внуку. Ну вот, я пораскинула мозгами и решила, что Адам с Меган будут прекрасной парой. Я пригласила их к себе на вечеринку в Хэллоуин вместе с ее сыном, Робби, и надеюсь, они поладили. Но оба молчат, как сговорились! Я места себе не нахожу! Если Меган вдруг о нем упомянет, напиши мне, ладно? Даже если она тебя попросит ничего не говорить. В конце концов, я – бабушка, я имею право знать!

Что ж, пожалуй, достаточно. Держи меня в курсе – надо успеть купить вечернее платье на церемонию вручения “Оскара”!

P. S. Посылаю тебе свою знаменитую арахисовую помадку. Угости этого противного режиссера – может, хоть это его смягчит.

P. P. S. Почему же ты сама нам не написала, вместо того чтобы чахнуть от тоски у почтового ящика?»

Всю дорогу моросил мелкий, холодный дождик. Вся в сомнениях, Меган подъехала к ресторану, однако, войдя внутрь и ощутив теплый аромат свежего хлеба, оливкового масла, чеснока и приправ, слегка успокоилась. Адам ждал ее в холле. На нем был пиджак, и она порадовалась, что надела любимое платье вместо брюк.

– Я смотрю, вы сегодня без шляпы, – пошутила она.

– Для разнообразия, – улыбнувшись, ответил он. – Вы отлично выглядите.

Администратор проводила их за уединенный столик в дальнем углу ресторана. Адам непринужденно болтал, просматривая меню, а вот к ней постепенно возвращалась прежняя нервозность. Меган мысленно отругала себя за это: не на собеседовании, в самом деле! Подумаешь, вечер не удастся и они больше не увидятся… Не самое страшное в жизни.

М-да, позитивным мышлением это не назовешь – и все же ей стало легче. Когда подали салат, Меган окончательно расслабилась и наслаждалась тихим вечером в обществе друга. Приятно было видеть, как загораются его глаза, когда он рассказывает о своей работе, об учениках. Вот бы сыну такого учителя!

Мало-помалу разговор свернул на Робби, и Меган рассказала Адаму о встрече с учителем и психологом.

– Надеюсь, вы не станете судить обо всех учителях по этим двоим, – поморщился тот.

– Нет конечно. И все-таки как вы считаете – разве они не должны были связаться со мной раньше?

– На их месте я бы обязательно попытался. – Адам помедлил. – А вы спрашивали Робби о тех записках, которые они посылали?

– Первым делом. Сначала он сочинил, что потерял, но когда я спросила, почему не передал на словах, замкнулся в себе. – Меган до сих пор не могла в это поверить: ее милый мальчик соврал! – Я пыталась ему объяснить, как важно быть честными друг с другом и что я всегда буду его любить. Не знаю, поверил он или нет…

Адам осторожно взял ее за руку:

– Конечно, поверил.

– Тогда зачем же он мне солгал?

– Пытался избежать неприятностей. Наверное, не хотел, чтобы вы разговаривали с учительницей; да сколько угодно причин найдется…

Его прикосновение было мягким и успокаивающим.

– Я последовала их совету: со следующей недели Робби пойдет к психологу. Надеюсь, хоть это поможет разобраться с его обидой на отца.

Адам задумчиво кивнул, затем осторожно спросил:

– А никак нельзя привлечь к делу бывшего?

– Не знаю. – Меган выдернула руку и принялась играть с вилкой. После трех дней ожидания и кучи оставленных сообщений на автоответчике ей наконец удалось поговорить с Кифом. Она объяснила ситуацию в деталях и попросила у него помощи.

– Если бы ты передала опеку мне, сейчас никаких проблем бы не было, – выдал тот равнодушным тоном.

– Так ты же не просил! – опешила Меган. – Я тебе предлагала совместную опеку – ты сказал, что встреч по выходным достаточно.

– Ну и чего ты теперь от меня хочешь?

– Может, приедешь с ним повидаться? Или он к тебе – на каникулы, например?

– Ты знаешь, как сложно достать билеты? – недовольно возразил Киф. – Слушай, мне сейчас некогда: у Джины ребенок болеет, я не могу разорваться.

– Киф…

– Короче, я ему позвоню. – И он повесил трубку.

«У Джины ребенок». Не «у нас ребенок» и даже не просто «ребенок» – «у Джины». Он не меняется…

Очнувшись от неприятных воспоминаний, Меган попыталась улыбнуться.

– Вряд ли от него будет толк. Зато у Робби есть дедушка. Он, правда, очень занятой человек, но они довольно много времени проводят вместе.

– А что вы думаете насчет «Больших братьев»?[5]

– В нашем городе нет их филиала.

– Мне раньше доводилось участвовать в этой программе. В прошлом году мой подопечный уехал из штата, и я собирался взять еще одного, но… – Он умолк.

– Но что?

Адам сконфузился:

– Натали была против – свадьба на носу и все такое…

– Понятно. – У Меган начал вырисовываться весьма нелестный портрет Натали. Как же такой славный человек сделал столь неподходящий выбор? – Наверное, она подумала, что вы будете слишком заняты.

Адам заметно помрачнел.

– Да, слишком занят – для единственно важных вещей. – Тут он опомнился и снова улыбнулся как ни в чем не бывало. – А что, если я поработаю Большим Братом для Робби? То есть не через организацию – так, неформально.

Предложение прозвучало столь неожиданно, что Меган растерялась.

– Ну…

Адам поднял руки, словно защищаясь: