Мы вернулись в пустой дом и, не сговариваясь, поднялись наверх. Не знаю, что нас толкало в объятия друг друга, но только так мы чувствовали себя в безопасности.

— Он не хочет, чтобы мы были вместе, — прошептал мне в висок Кир, после нереальной нежности, от которой все тело превратилось в кисель.

— Он? — не поняла я, думая, что Кирилл заговорил об Андрее. — Он вообще был бы счастлив стереть меня с лица земли.

— Нет, он так не сделает… Это я раньше думал, что всё зло идет от отца. А теперь знаю, что он любил мать, берег как мог. А еще я вспоминаю, что Машка появилась незадолго до смерти мамы… Таблетки могла подсунуть она.

Я повернулась, чтобы увидеть лицо Кира:

— Зачем ей?

— Давай сложим известные нам факты. Есть твой папа, которого травила Машка, рассчитывая получить наследство. Но вдруг ей стали известны обстоятельства, что она не сможет унаследовать состояние, и даже ты не попадешь под её опеку, потому что твой отец, раскусив её, подсуетился и составил завещание так, что опекуном может быть мужчина или твой будущий муж.

— И что тогда?

— Тогда остаются еще два игрока в борьбе за наследство — мой отец и…

— Отец Кота.

— Да. Первое, они пойдут в суд, оспаривая право стать твоим опекуном до совершеннолетия. Ведь это такое преимущество! Ты, подавленная горем и потерей отца, получишь защиту и поддержку от опекуна, а из благодарности…

— Даже не буду разбираться в тонкостях завещания.

— Конечно. Зачем? Ведь ты девочка.

Я кивнула, поглаживая пальцами бугорки на животе Кира.

— А дальше?

— Дальше в игру вступает Машка. Она знает о плохом состоянии моей матери и решает помочь той уйти из жизни.

Пальцы дрогнули и остановились, так и не дойдя до цели. А Кир продолжил:

— Сломленный отец поддался её уговорам, они стали любовниками. Они были любовниками, когда ты похоронила отца…

— Я знаю.

— И она ввела его в твой дом как мужа, что для суда хватило…

— А Андрей? Зачем он убил свою жену?

— Не знаю… Спешил? Чтобы тоже привлечь Машку на свою сторону?

Мы помолчали, переваривая каждый новые догадки.

— Но в итоге всё забрал Сергей.

— В итоге — да. Тогда Синельников стал действовать на опережение, заставив Костьку подбить под тебя клинья…

Я поморщилась. Мне не нравилось определение «заставил». В глубине души я все еще верила, что наши чувства были настоящими.

— Тогда отец поспешил. Он испугался, что у Синельникова все получится и он оттяпает наследство у него под носом.

— Тогда он и подослал тебя ко мне.

— Было такое. Я мог бы действовать тоньше, но, черт, Вита, я видел твои сияющие глаза, когда ты смотрела в рот Кости. А я тебя раздражал, ты меня презирала…

— Я…

Что уж тут говорить, я сама знала, что он прав.

— А ты? Как ты относился ко мне?

— Ну…

Кир фыркнул, попытался отвернуться, но я легла на него сверху, не давая уйти от ответа и спрятать свои эмоции.

— Ты сносила мне крышу. Вся такая классная и такая недоступная. Я честно не хотел тебя пугать тогда, но меня накрыло… Я мог получить тебя, я хотел, и плохо соображал, что делаю. Хорошо, что отец остановил до того, как…

— Забудь, я ведь забыла. И что теперь?

— Все будет зависеть от папы. Он сам бы подставился под удар, но меня не подставит.

— А сам он юридически отказался от управления компанией.

— Значит, в итоге Андрей получил, что хотел.

Я помолчала, закусив губу.

— Но есть ты, я и пройдет немного времени, когда мы снова станем угрозой Андрею.

Кир промолчал, обняв меня крепче и прижав к груди.

— Мне срать на твое наследство, Вить. Пусть подавится им. Давай думать о том, чего хотим мы.

Я приподняла голову, чтобы видеть глаза Кира.

— Я хочу, чтобы Мари сдохнула и забрала с собой Андрея.

Сергей вернулся в конце недели, еще ослабленный, но бодрый и готовый действовать.

— Хочешь обвинить ее в покушении на убийство?

— Да. И затребовать эксгумации бывшего покойного мужа.

Сергей кивнул и ожидаемо проговорил:

— При одном условии.

— Любом, — я открыто встретила его испытывающий взгляд.

— Ты расстанешься с сыном. Порвешь отношения так, чтобы он не искал тебя. Потом исчезнешь — я помогу.

Если бы это обещание я услышала от Андрея, то несомненно бы рухнула в обморок, воспринимая его только как угрозу. Но Сергей протягивал золотую банковскую карту и ваучер на железнодорожный билет в любом направлении.

Я отлично поняла его намек.

— Почему?

— Я не хочу, чтобы мой сын каждый свой день сражался за счастье и за право быть счастливым. Жизнь с тобой — это война до конца дней. Так пусть все закончится на мне. Я не хочу такой судьбы для Кирилла.

Я сглотнула и взяла карточку и ваучер.

Как отца, я могла понять Сергея. Но как влюбленная девушка, сознательно отпуская свою любовь, истекала кровью. Ради Кирилла. Ради его счастливого будущего…

— Но сначала мы закончим дело. Вы отомстите за смерть своей жены, а я за смерть отца, — я скрепила договоренность рукопожатием, радуясь, что разрыв с Киром пока отсрочен.

Как он переживет мое предательство? Как я переживу, после того как предам его?

Сергей взял всего три дня, чтобы прийти в себя, войти в рабочий ритм и собрать факты для предъявления обвинения.

Обвинения было только в части попытки убийства. Отчим не смог предъявить Мари обвинение в краже, потому что она все еще являлась его женой. Сразу после ареста, Сергей подал заявление в суд на развод.

— А что теперь будет с домом? — обнимая себя руками, чтобы не дрожать от быстро развивающихся событий, уточнила я.

— Дом принадлежит тебе. Он всегда был только твоим. Ни опекуны, ни будущий муж никогда не отнимут у тебя это наследство.

Тут Сергей сделал паузу, посмотрел на нас с Киром и закончил мысль:

— И мы не имели и не имеем права находиться здесь без твоего разрешения, Вита. Если хочешь — мы уедем.

Я машинально вцепилась в руку Кира, отвечая его отцу:

— Нет, пожалуйста, нет. Только не это! Оставайтесь, живите. Мне не жалко… И я не могу содержать сейчас этот дом. Вы же знаете?