«Что ж, понимаю. Иди-ка обними меня и поцелуй — в губы, как делают персы, и в обе щеки, как принято у греков. И не появляйся, пока я тебя не призову».

Тепло его тела доставило мне неизъяснимое удовольствие. Я потерся лбом о его щеку и, чувствуя себя почти счастливым, усилием воли возвратился в прах и погрузился во тьму.

— Как я уже говорил, эта часть повести — о двух моих повелителях — будет самой короткой. Но о Зурване, о том, кем он был и чему научил меня, я хочу рассказать полностью. Сейчас я не вспомню всех, кто повелевал мной после Зурвана, но уверен, ни один из них не обладал его силой. Но что еще важнее, ни один не испытывал такой жажды знаний и желания поделиться ими. Именно его страстное стремление обучить меня и полное отсутствие страха передо мной и моей независимостью коренным образом повлияли на все мое последующее существование, включая те времена, когда я не мог воскресить в памяти его образ, его внимательные голубые глаза и растрепанную седую бороду.

Иными словами, уроки Зурвана навсегда остались со мной и помогали даже в самые мрачные периоды моей жизни.

Благодаря щедрости Кира Зурван был богатым человеком и мог позволить себе все, что хотел. Но главными своими сокровищами он считал рукописи. Много раз по его поручению я отправлялся в путь, чтобы разыскать в тайниках редчайшие манускрипты и либо украсть их, либо сообщить о них своему учителю, и тогда он покупал те, которые его заинтересовали. Библиотека Зурвана представлялась поистине огромной, а его любознательность — неиссякаемой.

Однако после первого пробуждения мне предстояло усвоить урок гораздо более интересный, чем умение путешествовать невидимым.

Мое появление стало поистине незабываемым. В нарядной, сшитой по вавилонской моде одежде с длинным рукавом я стоял в его кабинете, и мой телесный облик ничем не отличался от облика обыкновенного человека. Лучи солнца только начали проникать в комнату, и мраморный пол светился, отражая их сияние. Я так залюбовался этой картиной, что не сразу осознал, где и зачем нахожусь, и только по прошествии времени вспомнил, что имя мое — Азриэль и я мертв.

Я отправился путешествовать по дому в поисках его обитателей. Открыв дверь в спальню, я увидел расписанные стены, однако не прекрасные фрески и не изящные арочные окна поразили мое воображение, а стайка полупрозрачных существ, с пронзительными визгами и воплями отпрянувших от меня и бросившихся к постели Зурвана. Маг, как мне показалось, все еще спал.

Рассмотреть призраков было нелегко: я видел то нечеткие силуэты, то вспышки света, то оскаленные лица и не мог составить четкое представление. До меня доносились то короткие вскрики, то рычание. В конце концов я пришел к выводу, что эти существа похожи на людей, только мельче, слабее, и ведут себя словно расшалившиеся дети.

Все они собрались вокруг постели — то ли охранять Зурвана, то ли просить у него защиты. Зурван открыл глаза и долго смотрел на меня, а потом взволнованно вскочил и вновь устремил на меня полный недоумения взгляд, как будто не верил тому, что видел.

«Разве ты не помнишь, что было вчера, мой повелитель? — удивился я. — Ведь ты, конечно, не забыл, как я пришел в твой дом, и ты отправил меня спать, пообещав, что утром снова призовешь?»

Он кивнул и замахал руками, отгоняя тех, кто столпился возле постели. Наконец обставленная по всем греческим канонам комната с чудесными фресками на стенах опустела. Я остался стоять в ногах постели.

«Что я сделал не так, учитель?» — спросил я.

«Я звал тебя во сне, и ты услышал — вот в чем дело. А это значит, ты обладаешь гораздо большей силой, чем я предполагал. Я лежал в полудреме, размышляя о тебе, и этого оказалось достаточно, чтобы ты восстал из праха. Кстати, твой прах вон там. — Он ткнул пальцем в шкатулку возле постели. — Я к нему не прикасался. Ты пробудился в ответ на мои мысли».

Зурван повернулся на бок, спустил ноги на пол и встал, завернувшись в простыню, словно в длинную тогу.

«Мы найдем применение твоей силе, однако она не станет средством достижения моих или чьих-либо еще целей».

Зурван погрузился в размышления.

«Отправляйся обратно в прах, — наконец заговорил он. — И возвращайся во плоти по моему зову. Приходи на агору в полдень. Буду ждать тебя в таверне. Я хочу, чтобы ты явился во плоти, полностью одетый, самостоятельно добрался от моего дома до агоры и отыскал меня, лишь повторяя мое имя».

Я сделал все, как он велел, однако, окунувшись в пуховую мягкость тьмы, не переставал недоумевать, почему вдруг пробудился в другой комнате — не там, где оставил Зурвана накануне… Но вскоре я заснул. Сон приходил урывками, как бывает, когда человеку не удается провалиться в беспамятство и он только дремлет, но тем не менее я хорошо отдохнул.

Почувствовав, что наступил полдень, я, во плоти и одетый как положено, вернулся в гостиную. Чтобы убедиться в том, что руки и ноги у меня на месте, а волосы и борода аккуратно расчесаны, мне достаточно было быстро провести по себе руками и мысленно пожелать этого. Но в комнате стояло большое отполированное зеркало, и я несказанно удивился, заметив собственное отражение, ибо прежде считал, что призраки и духи не отражаются в зеркалах. И тут мне пришла в голову мысль: «Да, конечно, я обязан немедленно предстать перед повелителем, но почему бы прежде не повидать еще кое-кого?»

«Ну, покажитесь вы, мелкие трусливые твари!» — крикнул я во весь голос.

И мгновенно комнату заполнили маленькие духи. Все как один они смотрели на меня с почтительным страхом. Они практически не шевелились, и застывшая масса их тел казалась многослойной, словно они смешивались, проникали друг в друга. Среди множества крохотных лиц и конечностей я отчетливо разглядел несколько высоких четких фигур, но и они поглядывали на меня с опаской.

«Покажитесь!» — вновь потребовал я, и духов стало еще больше.

Некоторые выглядели измученными и жалкими — похоже, это были духи тех, кто умер совсем недавно. Один из таких несчастных приветственно поднял руку.

«Куда идти?» — спросил он.

«Не знаю, брат», — ответил я.

Я выглянул в сад — и там было полно духов, причем я видел их совершенно ясно. Возможно, потому, что они оставались совершенно неподвижными, словно пригвожденными к месту. Мне вспомнилось, как на меня напали во дворце, в первые минуты моего приобщения к сонму духов. И как только это воспоминание всплыло в моей памяти, картина резко изменилась.

На безмолвных и неподвижных призраков с воем и воплями отовсюду налетели злобные духи — точно как те, что когда-то атаковали меня.

«Назад! — завопил я, удивляясь собственному грозному рыку. — Убирайтесь!»

Твари отпрянули. Но один дух все же сумел вцепиться в меня, однако не причинил никакого вреда. Резко развернувшись, я треснул его кулаком и выкрикнул проклятие, а потом велел ему исчезнуть и спрятаться в укромном месте, не то я его уничтожу. Он в панике бросился прочь и мгновенно растворился.