— Так вы и есть ее жених! — вырвалось у Кати. — А она говорила, что вы были совсем старый и давно умерли!

Юрий расхохотался. Кажется, он находил это очень забавным.

— Как видите, жив и даже почти здоров. Но у Заремы всегда голова была полна самых разных фантазий. Такая уж она есть, и ничего с этим не поделаешь.

И взгляд, который кинул этот человек в сторону Заремы, сказал всем куда больше, чем целый роман, написанный о чувствах двоих людей. Юра любил Зарему, невзирая на все ее чудачества и стремление приврать всюду, где только возможно.

— Зарема никогда всерьез не лжет, она лишь немного приукрашивает действительность.

— Ну да, — хмыкнул Завирухин. — Совсем немного. Всего лишь сказала, что вы — мертвый дряхлый старик, замороженной спермой которого ее оплодотворили чуть ли не вопреки ее собственной воле.

Но Юра, вместо того чтобы рассердиться на врунью или хотя бы задуматься над ее поведением, воскликнул:

— Заремка! Ты такое придумала? Я тебя обожаю, мой ангел!

И всем стало ясно, что никакие силы не заставят Юру усомниться в том, что его любимая — лучшая из всех женщин на земле.

— Долгое время мы с Заремой не встречались. Я знал, что она связалась с этим Султаном, о котором ходили самые плохие разговоры в нашем городе. Затем отец устроил так, чтобы Зарема с сыном уехали бы подальше.

— Хотел скрыть позор?

— В первую очередь он хотел уберечь дочь и внука от Султана. У того оказались длинные руки, он сумел сколотить куда более разветвленную и крупную преступную сеть, чем думали вначале. Когда Султана арестовали за его противоправную деятельность, слишком много его сообщников остались невыявленными. Они находились на свободе и регулярно передавали Зареме новости от Султана.

— Типа?

— Ну, что он про нее помнит. Что он вернется и заберет ее. И чтобы она не думала, будто бы может располагать собой по собственному усмотрению. Отныне у нее есть господин, которому она должна подчиняться незамедлительно, а иначе будет наказана за строптивость.

— И Зареме это не понравилось?

— Надо знать Зарему! Она просто взбесилась.

— Если раньше у меня еще оставались какие-то чувства к этому человеку, — произнесла Зарема, — то после его собственнических заявлений у меня словно отрезало все к нему. Я поняла, что не хочу его видеть. Ни после его освобождения, никогда.

— Но у вас был его ребенок.

— И что? Это был мой ребенок! Мой выбор! Султан не имел к рождению Азара никакого отношения.

— Так ли уж?

— То, что он являлся его биологическим отцом, не давало Султану прав на ребенка. Он не помогал мне растить сына, его не было рядом, когда Азар сделал первый шаг. Султан сделал для сына меньше, чем даже нянечка, помогавшая мне в роддоме! Его просто не было в нашей с Азаром жизни!

— И долгое время мы думали, что Султан забыл о Зареме и ее ребенке. Зарема переехала в другой город, и вскоре я тоже последовал за ней. Просто не мог быть вдали от нее. Мы вместе растили Азара. Мальчику я представлялся дядей, братом его матери, это во многом упрощало дело.

— Вот это чувства! — не выдержала Катя.

— А что вас так удивляет?

— Ну как же! Вы не только простили измену своей невесты, но и смогли остаться вместе с ней, чтобы помочь ей вырастить чужого ребенка.

— Мы были предназначены друг другу с рождения. Это наша судьба быть рядом.

Но тут Зарема почувствовала себя ущемленной и вмешалась в разговор:

— Не надо думать, что Юра такой уж идеальный. Он и сам был женат. Другое дело, что брак его оказался неудачным. Так же как и мои отношения с Султаном, он не продержался долго и союз распался. И лишь после этого мы приняли решение больше не испытывать судьбу, а держаться друг друга.

— Мы очень за вас рады. Но объясните, почему вы прячетесь в этой избушке сами и прячете тут этих молодых людей?

— Все это из-за Султана, — вздохнула Зарема. — Спустя столько лет он все-таки объявился! И не просто объявился, он еще и заявил, что забирает с собой Азара.

— Значит, хотя бы это в ваших словах было правдой?

— Да. Султан сказал, что мальчик уже достаточно взрослый, чтобы участвовать в войне вместе со своим отцом. И что место Азара на войне рядом с отцом и его друзьями.

— В какой войне?

— Объясни им. У тебя это лучше получится.

— Пока Султан сидел в тюрьме, он подвергся вербовке со стороны религиозных исламских фанатиков. Прежде он творил свои черные дела исключительно ради собственной прихоти, а теперь делал это как бы в угоду Аллаху. Это поднимало его действия на новый уровень и здорово возвышало в собственных глазах. Поэтому он с удовольствием принял посвящение. И нынче входит в первую сотню самых опасных и разыскиваемых террористов мира.

— И этот человек хотел забрать Азара! — снова воскликнула Зарема. — Я сказала, что это невозможно. Что Азар не принял ислам, что он собирается жениться на русской девочке. Тогда Султан просто взбесился. Он заявил, что и сам знает про Марину. Что если Марина хочет, то может стать женой Азара, но для этого ей придется принять ислам. И Азару тоже нужно будет сделать обрезание. Султан был как безумный. Он во что бы то ни стало хотел заставить моего мальчика участвовать в джихаде. Сказал, что только так Азар спасет и свою душу, и душу своего отца, и других предков. Во имя торжества халифата Султан хотел поставить Азара в один ряд с этими ужасными бородатыми людьми с оружием и взрывчаткой.

Катя украдкой покосилась на Азара. М-да… Такой воин Аллаха недорого стоит. Тощий, долговязый, нескладный и неуклюжий. Такому дай автомат, он либо себе ногу прострелит, либо товарищей положит. Видимо, Султан и впрямь обезумел, если собирался сделать из такого недотепы успешного боевика. Но в то же время Катя понимала: Азар — сын лидера боевиков. А это что-нибудь да значило.

— Я сказала, что этому не бывать! — возбужденно кричала тем временем Зарема. — Азар сам выберет свою судьбу. Он ее уже выбрал. В ответ Султан избил меня. Избил жестоко. Если бы не вмешался Азар, то он бы меня просто убил. После того как Азар вмешался, Султан взбесился окончательно. Он заявил, что если жена и сын осмелились противиться воле своего мужа и отца, ослушались своего господина, то такие ослушники заслуживают самой строгой кары. И он приговорил нас к смерти.

— А вы?

— А что я могла? Я знала, что он свою угрозу выполнит. Он связал нас и вывез из города. Каким-то образом ему удалось миновать все посты ГАИ, ни разу его не остановили. Мы оказались в лесу. И Султан приказал нам молиться. Затем на березе он соорудил импровизированную виселицу с двумя петлями и сказал, что первым умрет Азар, а я буду смотреть на смерть своего ребенка и раскаиваться в своем поведении. А когда агония сына прекратится, наступит и моя очередь.