Мамочки! А если меня сейчас вообще распотрошит на атомы и молекулы? Если я просто исчезну?

– Таня! – выдавила я из себя, когда та ловко выпростала книгу из моих рук и отошла на полметра. Она исчезала тоже. Становилась похожей на призрак, что оставил после себя только марево из едва колышущегося воздуха.

– Ничего не бойся! – выдохнула подруга, и тут же мне в нос ударил аромат.

Я узнала его тотчас. Мне даже не нужно было видеть очертания того помещения, в котором я оказалась.

Кельвин Кляйн. Эйфория. Комната Адель.

Неужели получилось?

Мой взгляд сначала метнулся к камину. Сердце пропустило удар, хотя особых причин, вроде бы, не было. Но пламя в очаге не горело, и вся комната сейчас показалась какой-то холодной и опустевшей. Запах пыли и прошлого был горьким. Только теперь, когда я поняла, что всё не так радужно, как могло бы быть, Эйфория показалась не такой уж явственной.

Это же та комната, в которой меня убили! Мысль об этом заполонила сознание, голова закружилась. А что если я угодила в какой-то иной мир? Где есть такая же комната и тот же аромат духов, но только здесь всё иначе. Например, Теогард уже давно женился на другой женщине и у них много детей и счастья полный воз.

Нет. Это бред. Иначе моё попадание сюда – а теперь было ясно, что оно мне не привиделось – было бы бессмысленным.

Я огляделась. Вот! Вот же на ковре засохшее пятно крови! Вроде как оно должно было вызывать у меня ужас, но я, взглянув на него, испытала только радость. Значит, здесь действительно убили Эллу и маленького Крика. При воспоминании о змеёныше сердце моё дрогнуло и сжалось.

Впрочем, сейчас было не до сантиментов – оплакать друга я смогу и после. Главной задачей стало выяснить, что здесь случилось во время моего отсутствия и почему в замке такая тишина, словно он превратился в склеп.

Метнувшись к зеркалу, я не без облегчения убедилась в том, что перенеслась сюда в том виде, в котором и отбыла из своего мира. На меня смотрела Аделина – чуть растрёпанная и бледная, но всё же она. Джинсы и майка не в счёт. Их я сменю потом, когда отыщу своего мужа и предстану перед ним в том виде, в котором он меня ещё не лицезрел. Точнее, лицезрел, но тогда меня и звали по-другому, и воспоминаний об Элле и о том, какое прошлое её связывало с Теогардом, у меня не имелось.

Решительно выйдя из комнаты Адель, я зашагала по коридору. Мягкие домашние тапочки скрадывали все звуки, потому передвигалась я относительно бесшумно. Тем бесценнее было выражение на лице одного из стражей, когда я вынырнула из-за угла и предстала перед ним. Едва сдержав смешок и засунув руки в задние карманы джинсов, я склонила голову набок и воззрилась на парня. С лица его можно было писать картину в весьма экспрессионистском жанре.

– Госпожа… Адель? – выдавил он из себя, и я удовлетворённо улыбнулась.

– Госпожа Аделина, – поправила я его и скомандовала: – Ведите меня к господину Адальмару.

И тут же поняла, что вся моя лже-эйфория тает, подобно снегу под лучами жаркого солнца. На лице стража вдруг сделалось такое выражение, что я невольно охнула. Он побледнел, потом дёрнулся, потом побледнел ещё сильнее и пролепетал:

– Я провожу вас к госпоже Мор.

И я поняла, что случилось что-то страшное.

Следуя за стражем на ватных ногах, я только и могла, что молиться. Не зная, кому. Не понимая, о чём именно. Просто шептала мысленно обрывки каких-то молитв, которые возникали в памяти, и отчаянно, до безумия боялась.

– Госпожа Мор… Здесь госпожа Адальмар, – выдавил из себя страж, когда открыл дверь, ведущую в библиотеку. И я поспешно отодвинула его с прохода, чтобы войти к Тэоне.

– Адель… – выдохнула та, спешно поднимаясь с дивана, на котором сидела, судорожно листая книгу. Фолиант выпал из её рук, соприкоснувшись с полом с глухим стуком. А сама Тэя… Она сделала шаг ко мне, но вдруг побледнела и с тонким вскриком упала на пол.

– Врача! – выкрикнула я то, что казалось мне совершенно нормальным в данный момент. Сама же бросилась к сестре Тео, чтобы прощупать пульс.

Несмотря на мертвенно-бледный вид и закатившиеся глаза, Тэона была жива. Просто погрузилась в такой глубокий обморок, что даже несколько звонких пощёчин не привели её в чувство.

– Что с ней? – глухо проговорили возле моего уха, и рядом на пол опустился Абель. Выглядел он испуганным, но вполне себе обычным. А когда посмотрел на меня, тоже побелел, но, слава всем святым, чувств не лишился.

– Обморок. Увидела меня и…

– Ещё бы! – он выдохнул и принялся расшнуровывать корсет Тэи. А я сидела рядом с ним и боялась. До одури. Просто не могла иначе. Понимала, что случилось что-то из ряда вон выходящее, но страх уточнить, что именно, и получить ответ на свой вопрос, был слишком острым.

– А Тео… – всё же решилась я, когда Абель уселся на пол и устроил голову жены на своих коленях. – Где он?

И услышала то, от чего сердце моё остановилось:

– Госпожа Адальмар… Адель… Ваш муж при смерти.

Один Господь ведает, с какой скоростью я неслась по коридорам замка к опочивальне Теогарда. И сколько вопросов породили во мне четыре слова, произнесённые Абелем. Тео при смерти… Это произошло в этом мире или в каком-то ином, до боли похожем на тот, в который я угодила будучи Эллой? Что же могло стрястись, если сильный мужчина, способный оборачиваться в змея, вдруг оказался на смертном одре?

Влетев к Адальмару, я застыла на пороге. Мужчина, лежащий на постели в трёх метрах от входа в комнату, просто не мог быть Теогардом. Я видела лишь очертания его тела. Руки – уложены на одеяло по бокам от него, а сам он… Сам он был мертвенно-бледным, сливающимся со светлой подушкой, на которой лежал.

– Тео! – всхлипнула я, бросаясь к нему. Прижалась так крепко, как только могла. – Тео! Ответь мне!

Он остался безмолвным, и если бы я, прислонившись к его груди, не услышала слабый стук сердца, подумала бы, что Адальмар мёртв.

– Я вас оставлю, госпожа Адель, – выдавил тот страж, что первым встретил меня по прибытии в этот мир. Но я его не слушала. Пусть проваливает ко всем чертям. Мне совсем не нужно ничьё присутствие. Только бы знать, что с Тео всё будет хорошо. Только бы быть уверенной, что он не погибнет.

Я не знаю, сколько времени провела так – пытаясь слиться с Адальмаром, впившись в него руками так, словно от этого зависела моя жизнь. Впрочем, так оно и было. Если станется так, что Тео умрёт, существование моё в этом мире станет бессмысленным.

– Адель! – тихо окликнула меня от двери в спальню мужа Тэона, и я вздрогнула, поднимая на неё взгляд. – Это ведь ты?

Она была не настолько бледной, как тогда, когда свалилась кулем в библиотеке, но всё же встревоженной донельзя.

– Я Аделина, – хрипло проговорила, садясь на постели и стирая слёзы с лица. – И да, я та – кто была до этого Эллой.