Майи молча — а о чем говорить? Ведь всё ясно… Ей, очевидно, было очень неприятно, что вечеринка закончилась таким нехорошим образом, а Паше обсуждать случившееся вообще не хотелось. С одно стороны, он прекрасно понимал Вовку — Дина сама на него заглядывалась и очень многое позволяла во время танцев, но с другой… По вине друга получился настоящий облом — причем для всех троих парней. Да, в семнадцать лет иногда бывает очень трудно контролировать свои инстинкты и сдерживать естественные половые порывы (это он хорошо знал по самому себе), но Вовке все-таки следовало быть с Диной гораздо аккуратнее и внимательнее…

В самом деле: если видишь, что девушка не хочет близости, отступи, не настаивай и тем более не лезь руками, куда не надо, иначе это может плохо кончиться. Но такие полезные жизненные знания, как и умение обращаться с представительницами прекрасного пола, приходят намного позднее, с опытом, а откуда ему взяться у обычного семнадцатилетнего паренька, который наверняка еще ни разу в жизни не видел в реале голую женщину?

Хорошо было (стало) при Интернете: нужных тебе сайтов — вагон и маленькая тележка, смотри, учись, получай удовольствие, а попутно — снимай напряжение самым старым и проверенным веками (тысячелетиями!) способом. И тебе приятно, и вреда никому нет… Но Интернет и всё, что с ним связано, появится в стране только в середине девяностых годов, а сейчас на календаре — 1980-й. Секса же, как и порнографии, в СССР, как известно, вообще не было — а имели место быть лишь естественные половые отношения между мужчиной и женщиной, основанные на взаимной любви и уважении. Целью которых всегда было создание крепкой, здоровой советской семьи и рождение детей…

Вот и совершала советская молодежь всякие разные глупые поступки, за которые потом приходилось дорого и тяжело расплачиваться. Иногда даже — всю жизнь…

А сегодня из-за Вовки е вышел такой облом, что просто ужас. Думать о нем совсем не хотелось… Да и Майе, похоже, сейчас тоже было очень не по себе, но по другой причине: у нее имелись свои мысли на этот счет и свои страхи. Когда Динка внезапно ворвалась в их комнату и включила свет, она застала Майю в совершенно однозначной позе и всё прекрасно поняла. А вдруг сплетничать начнет? Это будет такая горячая тема! Представьте себе: королева класса, недотрога и первая школьная красавица Майя — на диване с приспущенными трусами и с уже раздвинутыми ногами. Картина маслом, так сказать. И ведь это будут не грязные сплетни, не чьи-то злые, подлые выдумки, а самая настоящая чистая правда! Как ее потом опровергать? Да никак! Не будешь же всем справку от гинеколога показывать, что еще девушка… На чужой же роток, как известно, не накинешь платок.

В общем, настроение и у Паши, и у Майи было довольно печальное, поэтому попрощались они быстро и без обычных в таких случаях последний поцелуйчиков в подъезде. И лишь у лифта Майя немного задержалась, пристально посмотрела на своего кавалера и вдруг спросила:

— Пашка, ты меня любишь?

— Да, — глядя ей прямо в глаза, твердо ответил Паша.

Майя кивнула, потом на секунду крепко обняла его, быстро поцеловала и впорхнула в лифт. И тот унес ее наверх, в квартиру.

А Паша шел домой по весенней, слякотной улице (в Женский день неожиданно наступила оттепель) и не мог сам себе честно ответить, что у него с Майей: обычная ли это подростковая влюбленность или же что-то более серьезное? Впрочем, что сейчас голову ломать, там видно будет. Жизнь, как всем известно, сама расставит всё по местам.

* * *

Дома были только родители — брат Васька опять убежал гулять. Отец смотрел по новому телевизору праздничный концерт, мать хлопотала на кухне. Паша попросил чего-нибудь поесть: у Сашки на этот раз не оказалось даже бутербродов — никто не захотел с ними возиться. Может, этим и объясняется то, Володька несколько перебрал с алкоголем и полез рукой не туда, куда можно? Мда, следовало все-таки закусывать…

Нина Николаевна поставила перед ним тарелку с макаронами и котлетами — только что нажарила, и Паша принялся за еду. Как оказалось, он очень проголодался, поэтому смёл с тарелки все подчистую и попросил добавки. Мать дала, а потом села напротив и тихо спросила:

— Скажи. сынок, у тебя кто-нибудь есть? В смысле — девушка?

— Да, — не стал скрывать Паша, — Майя Киселева. Ты ее знаешь — мы вместе учимся.

— Хорошая девушка, — согласилась мать, — красивая. И чем вы с ней занимаетесь?

— Да ничем таким особенным, — пожал плечами Паша. — Гуляем вместе, ходим в кино… Всё, как у всех. А что тебя, мама, беспокоит?

— Ну, ты же знаешь, я всегда переживаю за тебя… Чтобы ты не совершил какой-нибудь глупости…

— Не беспокойся, мама, — уверенно произнес Паша, — не совершу. А что, кстати, ты конкретно имела в виду?

— Ну, знаешь ли… между мальчиком и девочкой иногда случается… это… — Нина Николаевна совсем смутилась и замолчала.

«В смысле — секс?» — чуть было не брякнул Паша, но вовремя себя одернул: не надо об этом, еще не так поймут. Какой-такой, скажут, секс в семнадцать лет? Тебе об учебе думать надо, о поступлении в институт! Поэтому ответил предельно дипломатично:

— Мама, я понимаю, о чем ты, но не беспокойся: у нас с Майей ничего такого не было. И, думаю, пока не будет…

И посмотрел на Нину Николаевну чистыми глазами — сказал совершенную правду, у него с Майей действительно ничего серьезного пока не случилось. Да, могло произойти сегодня, но не срослось. Что ж, так иногда в жизни бывает…

Нина Николаевна, кажется, немного успокоилась и снова занялась готовкой.

— А тебе духи понравились? — спросил Паша.

Накануне праздника он купил у Коляна не только французские «Же Озе» (для Майи), но еще и маленький флакончик «Быть может» — уже для матери. Хороший подарок и относительно недорогой.

— Спасибо, сынок, — искренне поблагодарила Нина Николаевна, — очень понравились. Я даже не ожидала от тебя такой подарок…

Она подошла к Паше и поцеловала его в щеку, потом украдкой вытерла глаза — так была растрогана неожиданным вниманием сына и отличными духами. Думала, что Пашка подарит, как всегда, маленький пузырек «Красной Москвы» и на этом — всё. А тут — такой сюрприз! Проняло аж до слез…

Паша закончил ужинать и пошел в свою комнату. Смотреть по телевизору праздничный концерт не хотелось — все эти песни он уже давно слышал-переслышал и знал почти наизусть, фильм «Бриллиантовая рука» (шел по второй программе) — тоже не заинтересовал. Комедия, конечно, отличная, настоящий шедевр советского киноискусства, но видел он ее уже много раз. И мог сказать каждую реплику героев раньше, чем она прозвучит с экрана… Вместо этого решил еще раз почитать учебник по истории — пригодится и на выпускном экзамене. и на вступительных

Только лег на кровать, включил бра и раскрыл книгу, как в комнату вошла мать:

— Павлик, тебя к телефону…

Прошел в большую комнату, взял трубку и услышал голос Майи:

— Пашка, ты погулять не хочешь?

Паша взглянул на будильник: всего семь часов, время почти детское (кто ж знал, что их вечеринка так быстро закончится?), можно и пройтись по вечерним улицам. Он понял, что Майя хочет с ним поговорить о том, что случилось. Вернее, о том, чего не случилось…

Оделся, предупредил родителей, что вернется через пару часов, и вышел из квартиры. Встретил Майю возле ее дома, пошли гулять по бульвару. Народу было мало: люди в основном сидели по домам, смотрели телевизор — кто праздничный концерт, кто кино. А некоторые еще, похоже, все еще отмечали Международный женский день — из окон доносились радостные, пьяные крики.

Майя не спешила начинать разговор, Паша тоже молчал… Свернули в один из соседний дворов и тут нос к носу столкнулись с Гвоздем. Тот был уже изрядно навеселе, но на ногах стоял твердо. Сразу же узнал своего обидчика и нехорошо оскалился:

— Вот ты и попался мне, сучонок, сейчас я с тобой разберусь! А потом еще и с девкой твоей позабавлюсь…

Дело было серьезное: на улице — почти никого, а от Гвоздя можно ожидать чего угодно. Паша толкнул в бок замершую в испуге, слегка впавшую в ступор Майю:

— Беги, зови людей, я пока его задержу!

Майя кивнула, бросилась в сторону бульвара — там еще ходили редкие прохожие. Гвоздь рыпнулся было за ней, но Паша решительно встал на его пути.

— Ну ладно, — сплюнул на грязный снег Леха, — тогда с тобой одним позабавлюсь…

И вытащил откуда-то из-под куртки нож, ловко взял его в левую руку.