– Мы не прикалываемся, – сказал Айзек. Приглядевшись к лицам друзей, Оскар понял, что они говорят правду.

– Сначала ты подключил зарядку, а потом взлетел. Это, наверное, из-за молнии.

Снаружи луна сражалась за жизненное пространство с наползавшими тучами. Внутри у Оскара всё снова поплыло перед глазами, но потом он всё же сумел сфокусировать взгляд.

– Может, позвонить его маме? – услышал он голос Айзека.

– Нет! Нет, не звоните ей, – запротестовал Оскар, и друзья снова испуганно переглянулись.

– Может, у тебя мозг замкнуло или ещё что-нибудь такое? – спросил Радж.

– Я всё равно буду умнее тебя, – пробормотал Оскар.

– Он в порядке, – сказал Айзек.

Оскар щёлкнул выключателем у двери.

– Ничего.

Айзек взял пульт от телевизора, но у него тоже ничего не получилось.

– Ничего.

– Ну, теперь всё решено, – сказал Радж и пошёл в гостиную, где лежали их спальные мешки. – У нас нет выбора: наедаемся до тошноты «Обжигающе Острыми Сырными Палочками» и обсуждаем план на завтрашнюю ночь.

Радж и Айзек пошли в гостиную, но Оскар остался в своей комнате. Хеллоуин… На минуту он даже забыл, что не сможет пойти с ними. Когда тучи снова открыли луну, Оскар посмотрел в другой конец комнаты и увидел почерневший след от горелой проводки, который вёл от розетки куда-то вверх по стене.

– Замечательно, – пробормотал Оскар. – Теперь ещё и за это извиняться.

Он уже формулировал объяснение для мамы, но тут – он был готов в этом поклясться! – Плюштрап-Охотник, который, как ни удивительно, до сих пор был подключён к сгоревшей розетке, пошевелился.

– Это ты? – спросил Оскар, но уродливый зелёный кролик лишь молча смотрел на него. В лунном свете казалось, что его выпученные глаза мерцают. Оскар закрыл дверь спальни, чтобы лишний раз не видеть последствий своих ошибок.

Когда дверь со щелчком закрылась, Оскару показалось (хотя этого просто не могло быть), что из комнаты послышался голос Раджа.

– Света нет, – сказал он и едва заметно усмехнулся в конце фразы.

Оскар распахнул дверь и посмотрел прямо на Плюштрапа:

– Что ты сказал?

– Э-э-э? – спросил Айзек, который уже почти дошёл по коридору до гостиной.

– Ты это слышал?

– Что слышал?

Оскар повернулся обратно к своей комнате:

– Ладно, Радж, это уже не смешно.

– Что не смешно? – спросил Радж, высунув голову из-за угла в дальнем конце коридора.

Оскар покачал головой:

– Ничего. Не обращай внимания.

– Ты уверен, что с тобой всё в порядке? – спросил Айзек, и Оскар снова заставил себя засмеяться.

– Из-за дурацкой грозы слышу всякое.

В гостиной Радж и Азйек уже разорвали два пакета чипсов и с рекордной скоростью уничтожали запасы «Электрического Синего Фруктового Пунша».

Айзек рыгнул и сказал:

– Так, если мы пойдём прямо отсюда, чуть-чуть за железной дорогой, то сможем пройти на юг.

Они разглядывали светящийся телефон Раджа, на котором была открыта карта города. В центре виднелась железная дорога, разделявшая город на западную и восточную части. Оскар не мог не заметить, что они жили не с той стороны железной дороги[11], но вслух так пошутить он не мог даже с лучшими друзьями.

– Нет, надо начать на юге, а потом постепенно идти на север, – возразил Радж.

– Но тогда мы потратим всё время на перемещение, – настаивал Айзек, подчеркнув свой аргумент ещё одной громкой отрыжкой.

– Чувак, я даже запах почувствовал, – сказал Радж и отполз подальше. – И мы будем быстрее ходить между домами, если не будем нагружены конфетами. Это всё аэродинамика, – сказал он.

Оскар наблюдал за составлением плана из кухни, чувствуя, как медленно разваливается. Ребята наконец-то заметили его.

– Так, Оскар разрешит спор, – сказал Радж. – С чего нам начать, Оскар? С северного или южного конца железной дороги?

– Я не смогу пойти.

Радж уронил телефон на пол. Они с Айзеком переглянулись, и Оскар изо всех сил старался не верить, что они этого не предвидели. Но Оскару постоянно приходилось отказываться от всего, когда маме требовалась помощь. Звала своего Маленького Мужчину.

– Это из-за мамы, – объяснил он, хотя это было совсем необязательно. – Ей нужно…

Он не мог даже заставить себя договорить.

– Эх, – ответил Айзек с притворным безразличием. – Да всё равно фигня выйдет.

Радж, как обычно, подыграл ему:

– Готов поспорить, шоколадные батончики полного размера – просто миф.

Айзек кивнул:

– Да и улов мы поделим на троих.

Оскар знал, что они врут и что на самом деле всё проходит круто. Знал, что они поделятся уловом с ним. Знал, что они разочарованы. Но он ещё никогда не был так благодарен друзьям.

– Ух ты! Это что, седина в твоих волосах? – спросил Айзек, показав на голову Оскара и резко сменив тему разговора.

Оскар коснулся волос:

– Серьёзно?

– Нет, но я уверен, что у тебя сгорело несколько извилин в мозгах, – хихикнул Айзек.

– Хотя, конечно, тебе и одну-единственную лучше не терять, – Радж усмехнулся.

Впервые за весь вечер Оскар почувствовал себя спокойно. Может быть, всё будет нормально. У него нет ни Плюштрапа-Охотника, ни мобильного телефона, и он не сможет отпраздновать Хеллоуин. У него нет папы. Но у него есть мама, которой он нужен, и друзья, которые всегда прикроют.

Оскар присел рядом с Раджем и Айзеком на пол гостиной, и тут небо прорезала огромная молния. Свет был таким ярким, что на мгновение Оскар подумал, не лишился ли зрения. Но потом, когда свет не вернулся и в гостиной его окружили лишь тени и силуэты, он понял, что свет отключился во всём доме.

– Э-э-э похоже, ты не просто сжёг розетку, – сказал Радж из темноты.

Оскар встал и на ощупь добрался до окна, которое найти оказалось не так просто, потому что лунный свет, раньше хоть как-то пробивавшийся сквозь грозу, вообще исчез за огромными тучами.

– Не, – сказал Оскар, прижавшись щекой к стеклу. – Свет вырубило вообще везде. Похоже, молния угодила в ЛЭП.

Айзек фыркнул:

– Готов поспорить, на восточной стороне ничего не вырубилось. Никогда не задумывались, почему в них никогда не попадают молнии?

– Подождите, я принесу фонарики, – сказал Оскар. – Мама купила второй после прошлого отключения света.