Меня мучал тот же вопрос. За окном, присев на капот заведённой машины, сложив руки на груди, стоял Марк Васильевич собственной персоной и сверлил меня чёрными глазами.

Глава 21

Архаров стоял и даже не думал отводить глаза от нашей парочки. Я же замерла, уставившись в ответ. Мне помахать рукой? Позвонить? Или вообще подойти?

Куда я пойду, если ещё даже свою пасту не съела?

— Так, — повернулась к Максиму с неким облегчением, — меня, кажется, на службу вызывают.

— У тебя же выходной!

— Да, но-о, нет, — развела руками, — у золотых нет выходных.

— Что?

— Ну, намёк на то, что я золотце. Упакуйте пасту с собой, — попросила весьма вовремя вошедшего официанта.

Максим выглядел очень расстроенным, мне на секунду даже показалось, что злым. Ну а я в качестве стратегии выбрала тактическое отступление, то есть — попросту смылась, прихватив с собой макароны с ветчиной и сыром. Простите, пасту карбонара.

Возможно, а точнее, наверняка, мой поступок в сторону Максима вряд ли можно назвать хорошим, но мне действительно непросто расстаться с человеком, даже с таким, который откровенно начинает напрягать. Его становится слишком много в моей жизни.

Мне страшно ранить чувства другого. Да, моё бегство тоже ранит чувства, но здесь больше срабатывает принцип «меньшее из двух зол». Я вообще не умею расставаться с людьми. По какой-то причине обычно расстаются именно со мной.

— Мы поедем покупать вертолёт? — С широкой улыбкой спросила я вместо приветствия. Уж сильно нахмуренным выглядел Марк.

У него и так были достаточно хищные черты лица, сейчас же он выглядел и вовсе опасным. И одет он был во всё чёрное, как и я.

— Вы не отвечали на звонки.

— Вы и не звонили, Марк Васильевич.

— Проверьте телефон, Есения Аристарховна.

Слегка демонстративно достала подаренный им же смартфон и, развернув дисплеем к боссу, разблокировала:

— Видите? — Победно улыбнулась Марку, — от вас, чёрт, восемь пропущенных.

— Садитесь в машину. Вы пили алкоголь?

— Да, немного. У меня ведь выходной.

Хотела ещё добавить и про свидание, но сдулась под тяжёлым взглядом. Откуда-то появилось ощущение, что я провинилась. Телефон не был на беззвучном, я это точно помню. Михалыч сказал, что мы все должны быть на связи, я и была на связи. Когда пришла смс от Михалыча, я ведь услышала, так? Так.

Ладно, видимо, какой-то сбой.

Босс был явно не в настроении. Он почти не отвечал на мои вопросы, а просто усадил в машину, которую, между прочим, я в ангаре никогда не видела. Даже на вопрос, откуда авто он не ответил, а просто бросил косой взгляд и резко стартовал с места.

— Зачем же так грубо? Это ведь механика, сцепление сожжёте!

— Я не сжигал сцепления с одиннадцати лет, — и это были его единственные слова на последующие два часа.

Мы уже выехали за город. На все мои вопросы: а куда мы едем, а можно ли остановиться на заправке, взять кофе, а есть ли у него вилка для моих макарон — ответов не было. Только угрюмое молчание.

Перед свиданием я не поела. Айрин всегда ужинает перед походами в ресторан с ухажёрами, чтобы не казаться троглодиткой, а я же наоборот, хотела вкусненько поесть. А на голодный желудок всё кажется вкуснее — это ведь основа мироздания.

Паста, которую упаковали в фольгу перед тем, как положить в контейнер, пахла просто одуряюще. Мой желудок уже в десятый раз раздавался иерихонскими трубами, так что, отбросив сомнения и воспитание, полезла в бардачок в поисках приспособления для еды. Хоть какого-нибудь.

— Вы уж извините. Если бы вы отвечали, я бы не нарушила вашего личного пространства, а так надо искать пути решения проблемы, — копалась в чистом бардачке, бубня себе под нос, — ага! Вот вы и попались! Кто-то баловался суши?

Но ответа также не последовало. Марк ещё сильнее сжал руль, аж костяшки побелели.

— В последний раз предлагаю, иначе съем всё сама, — пропела Марку, распаковывая палочки.

Ответа, естественно, не было. Ну, нам убытков меньше.

Я не люблю, когда кто-то ест в машине, хотя самой это делать уж очень нравится. Без зазрения совести принялась за пасту. Как только еда оказалась на языке, по телу прошла волна эйфории. Как же это вкусно! Я никогда не испытывала оргазм от секса, секса-то и не было, но мне кажется, что сейчас я испытала именно его.

— Вы мурчите.

— Да? Извините, непроизвольно. Максим, кстати, тоже говорит, что…

Марк резко дал по тормозам. Нас слегка качнуло перед тем, как мы съехали на обочину.

— Выходите.

— Прямо в лесу? Если вам не нравится, когда едят в машине, могли бы просто так и сказать.

— Немедленно, — почти прорычал Марк и вышел сам.

Внутри пробежал холодок. Вышла на улицу, вцепившись в контейнер, и встала подальше от Архарова.

— Кто такой этот Максим?

— Эм, — я даже как-то растерялась, — мы этот вопрос с ним не обсуждали. Кавалер?

— Какой ещё нахрен кавалер?! Да брось ты уже эти помои!

— Эй! Это почти единственная моя еда за день, я голодная!

Внезапно, паста вырвалась из моих рук и полетела в темноту леса.

— Чтобы я этого Максима возле тебя не видел.

— Это ещё почему? — Не то, чтобы я держалась за Максима, но меня покоробило вторжение в мою личную жизнь. Что это ещё за новости? Будет потом ещё контролировать с кем мне дружить?

— Потому что я так сказал.

— Это не ответ, — я сложила руки на груди и уставилась на шефа, — нельзя так просто взять и запретить кому-то общаться с кем-то. Вы мне не отец.

— Но я твой босс.

— И это тоже не ответ.

Марк продолжал сверлить меня взглядом. И в нём было уж много чего очень нехорошего. Я честно пыталась понять Архарова: да, у нас сейчас режим тревоги. Но я спрашивала Михалыча, могу ли я пойти на свидание, не будет ли это угрозой. Михалыч сказал, что главное — не говорить о работе и не приводить никого в ангар. Так что, никаких протоколов я не нарушила.

Но Архаров был иного мнения. Даже в темноте я смогла заметить, как недобро сверкнули его глаза прежде, чем он двинулся на меня.

Я — трусиха, признаю. Вроде как я должна быть всегда при боссе, когда рядом нет гардов, прикрывать собой его от пуль и всё такое, но никак не убегать от него. А я попыталась именно убежать. Даже стартанула с завидной резвостью, но каблуки мне в