выплавленных из руд, не хватало, а изделия из них стоили намного дороже привозных, преимущественно из России.

Оторванность от мирового рынка, господство феодально-патриархальных отношений, феодальная обособленность — все это мешало развитию экономики среднеазиатских государств. В них вовсю процветало рабство. Велась работорговля невольниками, захваченными в плен персами, русскими солдатами и поселенцами пограничных районов. Очагами работорговли являлись города Хива и Бухара. Невольничьи рынки были также в Самарканде, Кара-Куле, Карши, Чарджуе и в других городах. На базаре Бухары имелось несколько караван-сараев для торговли рабами от 3 до 60-летнего возраста. По законам религии невольниками могут быть только неверные. Цены на рабов зависели от военных удач. В 1863 г., по рассказу венгерского путешественника А. Вамбери, на базаре Бухары «крепкий мужчина стоил 40–50 тилл» (от 140 до 320 руб. золотом), а после поражения персов под Мары (Мервом), когда было взято много пленных, «такого же точно человека можно было купить за 3—4 тилла»9. Основную массу рабов составляли иранцы. Высоко ценились русские рабы (из солдат), они считались знатоками военного, в особенности артиллерийского дела. Если хозяин замечал стремление сбежать, то подрезал у пленника икры, затем присыпал раны конским рубленым волосом.

Труд рабов применялся прежде всего в хозяйстве крупных землевладельцев. Наиболее широко он был распространен в феодальном сельском хозяйстве Хивинского ханства. Однако труд рабов лишь дополнял труд зависимых крестьян-издольщиков.

Источники сохранили нам несколько противоречивые данные об общей численности рабов: в 50—60-х годах в одном Хивинском ханстве насчитывалось несколько десятков тысяч рабов (примерно до 80 тыс.). При завоевании Хивы в 1873 г. по настоянию русских властей было освобождено 15 тыс. рабов. После присоединения к России в 1868 г. Самарканда с его районом там оказалось до 10 тыс. рабов.

Земли в ханствах делились на государственные (амляковые, пашалычные), частно-владельческие (мюльковые) и церковные (вакуфные). Доминировало крупное феодальное землевладение. Господствующими сословиями во всех трех среднеазиатских государствах были узбекская военно-феодальная аристократия и высшее мусульманское духовенство. Владение землей было основой их могущества10.

В окрестностях городов были разбросаны богатые, обширные имения. Землю обрабатывали мелкие крестьяне (дехкане) либо рабы и издольщики. Повышение спроса на хлопок, диктуемое российским рынком, влияло на расширение посевов хлопка (гуза).

Основная часть государственных земель находилась в пользовании крестьян, которые отдавали ханам и эмиру значительную долю (40—50%) урожая.

Подобно русским великим удельным князьям средневековья, ханы и эмиры Средней Азии нередко жаловали отдельным служилым лицам участки государственной земли вместе с сидевшими на них крестьянами. Такие пожалования в Бухарском эмирате назывались «танха». Крестьяне попадали в зависимость к «танхадару» — владельцу «танха», он взимал с них налог в свою пользу. Пожалованный землей нес в пользу своего господина военную службу11.

Хивинские ханы селили на государственных землях своих приближенных и военных наемников. Такому воину из наемных туркменских отрядов они жаловали «воду и землю»: «Каждый, кому он даст один танап земли12, во время похода должен привести одного всадника; всякий, кому он даст десять танапов, должен привести десять всадников, а каждый всадник должен привести с собой двух верблюдов для перевозки походного провианта».

Подобные отношения в середине XIX в. убедительно свидетельствовали о большой отсталости в развитии Средней Азии.

Владельцы земли разными способами (издольщина, предоставление «бунака» — кабальной ссуды) закабаляли и подчиняли крестьян. Крестьяне-издольщики не имели никаких прав на землю. Забитые и угнетенные, они не имели никакого голоса в общественно-хозяйственной жизни.

Таким образом, как это обычно бывает при феодализме, крупное землевладение сочеталось в Средней Азии с мелким сельским хозяйством. Трудовой народ нес тяжкие поборы и повинности, возложенные на него ханской властью и местными феодалами (беками, амлякдарами). Особенно тяжело приходилось населению во время войны. Например, бухарские эмиры в военное время (а войны зачастую тянулись десятилетиями), кроме обычных налогов и военной повинности, брали с населения еще особые деньги («джул») и дополнительно требовали людей в ополчение. Взимание налогов обычно сопровождалось жестокими истязаниями и даже пытками13. Не менее тяжки были для населения и разные трудовые повинности в пользу ханов, эмиров, баев и др.: ремонт оросительных систем, сооружение новых каналов, починка дорог и мостов, постройка и ремонт крепостных стен и дворцов. Крестьян заставляли поставлять даже женщин в гаремы эмира, ханов и беков.

На протяжении всей первой половины XIX в. между ханствами и киргизско-туркменскими племенами происходили постоянные военные столкновения14. Пограничные города Ходжент и Ура-Тюбе были объектами тянувшейся десятилетиями борьбы между Бухарским и Кокандским ханствами.

Не одно десятилетие бухарские и хивинские ханы вели войны за обладание Чарджуем и за подчинение Мервского оазиса. Одновременно в Бухаре, Хиве и Коканде, почти не прерываясь, велись внутренние феодальные и родовые войны, династические распри, заговоры, кровавые дворцовые перевороты и тайные убийства.

Постоянная вражда тяжелым бременем ложилась на население Средней Азии. Деспотические режимы ханов не обеспечивали обитателям этих стран ни внешней безопасности, ни сколько-нибудь упорядоченного управления и суда. Внутренняя слабость феодальных среднеазиатских образований была учтена соседними государствами. Не случайно Туркестан явился объектом агрессивных устремлений Ирана, Китая, а позже и Великобритании. Россия также знала об этом.

Экономические связи России и Средней Азии

В XIX в. особое значение для развития экономики России приобрела территория Средней Азии. Как установил востоковед и дипломат Н. В. Ханыков15, посетивший этот регион в 1840-х годах, протяженность русско-среднеазиатских границ составляла 6 тыс. верст. «Уже по одному этому, — отмечал он, — (край. — Авт.) заслуживает вполне внимания правительства». По его мнению, Средняя Азия «представляет обширный... рынок для развития коммерческой деятельности России»16.

Если на европейских рынках Российская империя выступала преимущественно как аграрное государство, то на рынках Азии она была экспортером промышленных товаров — металла, металлических и текстильных изделий, выделанных кож и т. п. В середине XIX в. в Азию, большей частью в Среднюю Азию, вывозилось до 60% всего металла, который экспортировался Россией17. Еще в