— А чего с ним решать? — пожал плечами Лойчен. — Тут клятвы не спасут. Режь ему горло. Давай я тебе посвечу, чтобы не забрызгался.

Я покачал головой:

— Нельзя его убивать. Утром будут искать, кто зарезал.

— Мы не скажем! — загалдели пацаны.

— Наивные, — усмехнулся я. — Не скажете — повесят первого попавшегося.

— Как это? — удивился Лойчен. — А если не виноват?

— На войне — другие законы, — пояснил я. — Все видели — все виноваты. Всех не повесят, конечно, не для этого нас собирали. Но одного-двух для острастки — запросто.

— Так что, отпустить? Вот этого вот?!! — возмутился Бурка.

— Дай я его убью? — предложил Багай. — Или режь ты, а я завтра признаюсь!

— Не будем мы его убивать! — твёрдо сказал я и посмотрел Байсуру в глаза, где плясали неверные огоньки пламени. — Ты сам умрёшь. Завтра.

Интерлюдия

Седоволосый, но внешне очень молодой волчий всадник Йорд, оттолкнул нерасторопного воина и без доклада ввалился в большую, скромного убранства юрту главы волчьих всадников Найяда.

Казалось бы — откуда такой гонор у простого воина, чьё имя означало всего лишь «земля»? Ведь даже мать ему не открыла, кто эту землю засеял.

Только после тяжёлой раны Йорд узнал, что семя в него было влито непростое. Сам командир крылатых волков, потерявший в бою обоих законных сыновей, пришёл в юрту, где вповалку лежали раненые. Велел перенести Йорда, всего лишь старшего волчьей дюжины, в лекарню, которую пользовали колдуны.

И Йорд пошёл на поправку.

Там же пошло на поправку и самолюбие всадника. Особенно после того, как Найяд дал ему важное задание — обучить вражьих детей, чтобы они стали передовым отрядом в грядущей битве за огненный перевал.

И охране пора бы запомнить, что миссия Йорда — особенная.

Главный колдун Шудур был уверен — «родную кровь» перевал пропустит при нужном напоре и подготовке. И создавал сейчас магические эликсиры и огненные доспехи для пехотинцев, а ещё — воинов с душами демонов, что пойдут следом за волчьими всадниками.

Но первыми будут всё-таки юные дикари.

— Дай мне стражников, Найяд! — выкрикнул Йорд с порога. — Этих мальчишек нельзя учить так, как мы учим всадников! Местные щенки — себе на уме, и подчиняются мне только для вида! Они дерзят и замышляют побег!

Йорд был так раздражён, что вернулась не только боль в боку, но и бедро заныло от старой раны. Он захромал навстречу Найяду — такому грозному и величественному — и запоздало испугался, что не просит, а требует.

Командир ведь может и осерчать. И наказать неумелого просителя.

Но глава волчих всадников только улыбнулся в ответ на дерзость.

— И чего ты от меня хочешь? — спросил он, радуясь чему-то в своём сердце.

Больше-то пока радоваться было нельзя: дикари убегали от найманов в горы целыми поселеньями, а потом нападали на разъезды и караваны. Кровь опять полилась, как в первые дни после битвы.

— Дай мне стражников с палками, — попросил Йорд, сгибаясь в запоздалом поклоне. — И прикажи вырыть глубокую яму, чтобы бросать туда ослушников.

Яма ему была очень нужна. Он-то думал, что увидит испуганных маленьких дикарей, даже пожалел их сначала.

Но мальчишки оказались наглыми, шустрыми, языкастыми. Особенно двое «охотников».

Один из них так ловко управлялся с палкой, что чуть до смерти не загонял своего учителя. Если бы Йорд не бился с аборигенами, он решил бы, что парень — обученный воин. Но ведь не умели так и обученные.

Мальчишка — самородок. Талант. Будь он соплеменником, Йорд сейчас искал бы ему хорошего мастера.

Но юный охотник не соплеменник, а враг. И его совсем не для того взяли, чтобы учить фехтованию на мечах.

— Ну, крепкая палка по мягкому месту не помешала ещё ни одному неофиту, — усмехнулся Найяд. — Так что двух умелых в этом деле стражей я тебе, так и быть, выделю. А вот ямы рыть во внутреннем круге саха — Шудур не позволит. Слишком опасно при таком количестве демонов, что призвали сюда колдуны. Дороемся, да провалимся прямо на стол к Эрлику!

Йорд благодарно склонил голову: ну, хоть так. Если как следует всыпать самым наглым мальчишкам — другие тоже поуспокоятся.

— В ответ же прошу тебя поторопиться! — возвысил голос Найяд. — Хочу, чтобы ты уже завтра вывел своих дикарей из города и начал учить летать.

— Господин, — растерялся Йорд, и раны его заныли с удвоенной силой. — Я совершил какую-то ошибку? За что ты так жестоко наказываешь меня?

— А чего ты вдруг испугался? — фальшиво удивился Наяд.

— Но они же разлетятся, как только сумеют взлететь! Эти дикари спят и видят, как бы удрать! А проклятый Шудур прикажет в отместку отрезать мне голову, ведь мы и этих не без труда собрали! Среди них нет ни одного из родов красной кости! Дикари хитры, словно демоны, и прячут своих детей!

Военачальник сдержанно рассмеялся.

— Не разлетятся, не бойся. Да и палки тебе, думаю, теперь не особо понадобятся. В ставку прибыл наконец первый чернокнижник!

— Но как? Когда? — вскинулся Йорд. — Я не видел, чтобы из столицы пришёл обоз!

— А обоза и не было, — развёл руками Найяд. — Его разграбили по дороге. Но колдун уцелел и прибился к каравану. Сегодня в полдень торговцы препроводили его в саха с почестями.

— Удивительно! — воскликнул Йорд. — Как он сумел отбиться один?

— А я — ни капли не удивлён, — ухмыльнулся Найяд. — К нам прибыл четвёртый сын сестры самого Адджера — Синеликой Исид. Помнишь юного Нишая? Это дерзкое отродье песчаной змеи? Лучше бы не доехал.

Йорд побледнел до