— Ваша Светлость, к вам леди Ростби! — Орфин выглядел каким-то пришибленным. Я поморщился — встречаться с компаньонкой Оливии хотелось даже меньше, чем разбирать прошения. Минуту помялся, раздумывая над поводом для отказа в аудиенции, но любопытство победило. Скорее всего, речь пойдет о моей невесте, так что стоит прислушаться.

— Пусти.

Леди Ростби даже книксен делала, демонстрируя собственное превосходство. Словно не она, а я должен склониться перед ней. Ну ничего, тем интереснее будет разговор.

— Ваша Светлость, прелестная погода нынче, не находите?

Я приподнял бровь.

— Вы отвлекли меня от работы, чтобы поговорить о погоде?

— Нет, просто считаю, что разговаривать будет удобнее, прогуливаясь по вашему великолепному парку.

Леди Ростби принялась подмигивать. Выглядело это настолько уморительно, что я подождал пару минут, прежде чем уточнить:

— Вам плохо? Позвать целителя?

— Нет!

— Нет? Странно, похоже на припадок.

— Мне нужно на свежий воздух!

Я щелкнул пальцами, окно распахнулось, и в кабинет ворвался поток горячего воздуха. В Гельсинорсе вообще не рекомендуется выходить на улицу в полдень во избежание солнечного удара, а я еще и добавил жара, чтобы сделать леди Ростби «приятнее».

— Слушаю вас.

Леди Ростби посмотрела с такой ненавистью, что будь я немного впечатлительнее, так испугался бы, и неожиданно достала из кармана платья черный камень в серебряной фигурной оправе. Я подался вперед.

— Артефакт Визаара, надо же. По-видимому, тема разговора действительно будет серьезной, если вы решили им воспользоваться.

— Он эффективен против подслушивания, так что можете прекратить свое ребячество и закрыть окно.

Я улыбнулся и даже не моргнул, а тем более пальцем не пошевелил. Эта женщина нравилась мне все меньше и меньше, хотя и раньше уровень моей симпатии равнялся минус десяти баллам.

— Я хочу сообщить о преступлении, — жестом фокусника леди Ростби выудила из другого кармана сложенные вдвое бумаги. — Даже о нескольких.

— Попробуйте, — я действительно заинтересовался. Мне докладывают, что компаньонка почти не покидает покои, а она оказывается преступления какие-то в моем дворце расследует. Занятно.

Леди Ростби приблизилась и протянула мне бумаги. Вышло так, что когда наши пальцы соприкоснулись, я почувствовал укол и недоуменно взглянул на женщину.

— Ой, — она почти искренне смутилась. Говорю почти, потому что в глазах ясно читалось удовлетворение. — Это что, искра между нами?

— Возможно.

Я положил бумаги на стол и вопросительно взглянул на леди Ростби.

— Вы не прочитаете?

— Я предпочитаю краткий пересказ и ваши личные впечатления.

— Это переписка лорда Макколи и лорда ОггаФара. Если вы забыли, напомню, что про ОггаФара уже ходили слухи о его нетерпимости к политике Императора и поддержке радикальных республиканцев. И прямо скажу: ваш министр юстиции и этот пассивный предатель обсуждают в письмах вовсе не урожай полей провинции Сиббака.

Думаю, что изумление на моем лице было очень даже впечатляющее. Сказать, что я был ошарашен, — ничего не сказать, ведь именно эти письма я передал Оливии всего пару дней назад. Лорд Премстор должен был, конечно, принять информацию к сведению, но уж точно не сдавать мне мое же вранье. И для чего это? Может быть, Третий комиссар императора решил проверить, как я отреагирую на преступление своего же министра, верного соратника? Но он не может не понимать, что тогда под удар попадет мисс Росс.

Чтобы выгадать время на раздумья, я открыл письма и бегло пробежался по ним взглядом. Лицо мое мрачнело и мрачнело, зато леди Ростби попросту расцветала. Интересно, не собирается ли она еще и награду за донос попросить.

Наконец я положил бумаги на край стола.

— Согласен, письма, которые вы мне продемонстрировали, производят весьма неприятное впечатление.

— Я бы даже сказала, мерзкое, — квакнула в поддержку леди Ростби. Я почувствовал головокружение и с трудом вернул себя в нормальное расположение духа — демонстрировать вспышки ярости при компаньонке не следует. — Вы понимаете, кого пригрели на груди?

«Понимаю и еще как» — я прикрыл глаза и ничего не ответил.

— Я пристально изучила все письма и хочу сказать, что лорд Макколи не выказывает ОггаФару заметной поддержки. Он скорее симпатизирует ему, но этот возмутительный инцидент можно использовать для того, чтобы никто другой даже думать не смел насчет содействия предателям.

Вообще-то письма были составлены таким образом, что лорду Макколи никоим образом нельзя было предъявить обвинение, но поправлять леди Ростби я не стал.

— Разумеется, я не оставлю произошедшее без внимания, — я открыл глаза, посмотрел на компаньонку, и неизвестно, чего было в этом взгляде больше: желания убить или разобраться. — Но вы говорили о нескольких преступлениях. Кто еще отличился? Неужели лорд Макколи кого-то убил? О, Создатель, меня воспитывал серийный убийца?

Да, было бы очень странно, министру юстиции Зарита пошел девятый десяток, и он давно просит спокойную пенсию. Магией старик не владеет, а представить его с топором в руках даже мое живое воображение не в состоянии.

— Вас не интересует, откуда у меня эти сведения? — кротко улыбнулась леди Ростби.

Я собирался эту тему тактично обойти, потому что сведения напрямую исходят от меня, но пришлось свести брови у переносицы и сказать:

— Действительно. За такими событиями я как-то и растерялся. Итак, откуда у вас эти письма?

— Я нашла их у мисс Росс.

Торжеству леди Ростби не было предела. Я закашлялся от неожиданности и с сомнением покосился на компаньонку.

— А зачем они мисс Росс, позвольте спросить? Думаете, она связной между лордом Макколи и лордом ОггаФаром? Очень странно, не находите? Вы с ней совсем недавно прибыли в Гельсинорс.

— О, я думаю, все гораздо проще. Мисс Росс украла эти письма у лорда Макколи, чтобы передать кому-то извне.

— И у вас есть подозрения, кто это может быть?

— Нет. Но я думаю, что это именно те люди, которые против единения Зарита и столицы Империи. Вы понимаете, что стало бы, попади эти сведения не в те руки? Мисс Росс крупно подвела вас. Подозреваю, что ее целью стало втоптать вас в грязь перед императором, показать столице, что вы никчемный управленец, не способный держать в руках министров. В столице давно ходят слухи, что в Зарите собираются мятежники, и эти письма, попавшие не в те руки, могут подтолкнуть колонии к тому, чтобы собраться вокруг Гельсинорса. И тогда вы, кристально честный человек, я наблюдала за вами, — вы, который не помышлял об измене, окажетесь запятнаны.