Эфрикк сабийские рапиристы, из которых выходили одни из лучших мечников в Человеческих Королевствах, менее всего ценятся именно на родине. Тут во главу угла поставлено высокое искусство, и под снисходительными взглядами интеллектуалов, считающих бойцов на рапирах людьми слишком недалекими и слабо образованными, общественное мнение сложилось в пользу мечников не самым привлекательным образом. Недаром выпускники фехтовальных школ объединяются в батальоны наёмников и ищут заработка вдали от Сабии. Там их клинкам рады много больше, нежели на Родине. Само наёмничество возникло в Сабии именно по этой причине…

Кстати, о наёмниках. Ещё в бытность свою учеником Школы Магов в Эрдвенне, она слышала, что за пределами родного Королевства постоянно находятся не менее десяти тысяч сабийских мечников. Узнав о нашествии, они непременно вернутся, дабы повергнуть к’Зирдов, и наверняка приведут с собой помощь из соседних Королевств. Вот только когда она прибудет? И откуда? Редония состоит с к’Зирдами в военном союзе, эти предатели рода человеческого скорее выступят умерщвлять своих соплеменников, нежели обнажат оружие против змеиных языков. Другой сосед, Галтания, всегда озабочена исключительно собственными трудностями и к бедам Сабии традиционно относится весьма равнодушно, если не сказать прохладно. Но на этот раз там произошло нечто очень плохое, раз внезапно окружившие Лагрианну к’Зирдские тумены пришли именно со стороны Галтании, а не через пограничную территорию, защищенную множеством пограничных фортов… Выходит, что по крайней мере в ближайшее время помощи ждать неоткуда. Сбылись самые мрачные пересуды крестьян, шепчущихся на рынках, к которым Тиари всегда относилась с иронией…

Дабы отвлечься от мрачных мыслей, девушка извлекла из складок мантии волшебника небольшое карманное зеркальце. Неизвестно, сколь долго придется просидеть здесь, в подвале, и чем закончится сие заточение, посему нужно привести себя в порядок. Лорд Рангвал обессилел в бою настолько, что в данную минуту спит подле раненых воинов, но когда он проснется, стоит выглядеть подобающе волшебнице, а не опаленной курице! Тиари нахмурилась, увидев треснувшее от многочисленных падений в сражениях зеркальце, и поднесла его к лицу, дабы дыханьем нанести на него испарину и протереть. И замерла, ужаснувшись увиденному. Из зеркальца на неё смотрела едва ли знакомая с детства милая и весьма привлекательная девушка. Волосы теперешней Тиари превратились в обожженные обугленные клочья, брови и ресницы оказались сожжены подчистую, всю левую сторону лица занимал огромный, уродливый ожог, сморщенной сеткой стянувший ещё розовую после недавнего исцеления кожу. В первое мгновение она не могла даже вдохнуть от сковавшего её кошмара, потом из глаз хлынули слёзы, и Тиари беззвучно заплакала, инстинктивно отворачиваясь от всех лицом к стене.

В пылу битвы, когда каждый миг промедления может стоить жизни кому-то тяжело раненному, целители не могут позволить себе возиться с косметическими операциями, требующими для проведения десятки минут. Тиари была дипломированным магом и прекрасно понимала это. В то мгновение ей грозила потеря глаз и слепота, целитель сделал всё, на что хватило стремительно истекающих секунд. Позже другой лекарь поправил то, что оказалось возможным, большего для неё они сделать в тот момент не могли. Теперь она останется такой надолго… если не навсегда. Изо всех сил хотелось верить, что уродливый ожог в половину лица и корявый шрам через всё бедро всё-таки можно как-то излечить, или хотя бы свести к минимуму, но волшебник недаром заканчивает Школу Магов. Он изучает теорию магии и осведомлен о возможностях чародейских рангов, как доступных, так и недоступных ему. И Тиари знала, что помочь ей некому. Регенерация тканей завершилась в таком состоянии, в каком есть. Что-то можно будет выровнять алхимическими снадобьями и усилиями опытных целителей, но лишь частично, и не более того… Следы останутся. Впрочем, если эта война закончится для неё здесь, в подвале городского театра, то все переживания ничего не стоят. Сперва нужно выжить, а поводов для страданий отныне у неё будет предостаточно…

Но попытка взять себя в руки и успокоиться удалась ей не сразу. Видеть в зеркальце вместо привычного с детства миловидного личика обезображенное ожогами лицо для девушки двадцати лет от роду было слишком тяжелой ношей. Слезы перестали течь лишь спустя полчаса. За это время к ней поочередно подходили несколько воинов узнать, нужна ли волшебнице какая-либо помощь, Тиари тихо и вежливо отнекивалась, и воины уходили. А предательские слёзы лились ещё сильнее, ибо черный голос где-то внутри сознания шептал, что отныне окружающие будут интересоваться ей исключительно из сострадания. Её взгляд невольно упал на спящего Лорда Рангвала, и девушку захлестнула невыразимая печаль, ледяными когтями впивающаяся в сердце. Наконец, она смогла собрать в кулак пылающие болью воспаленные нервы и заставила себя прекратить молчаливую истерику. Слезами горю не поможешь, так говаривал в детстве её отец, когда Тиари-подростку доставалось хворостиной за совсем не подростковые магические шалости, оборачивавшиеся для семьи серьезными ссорами с соседями и денежными тратами. Что ж, старик был, как всегда, прав, и это стоило признать. Девушка горестно вздохнула, вспоминая пылающий родительский дом, и вновь достала из кармана зеркальце. Она лучший гримёр и специалист по созданию образов и стиля во всей провинции Лагриа, и потому ей не пристало ужасать окружающих людей видом своего уродства… Тиари возилась с мороком, упорно сдерживая слезы и придирчиво разглядывая себя в зеркальце, пока физическое и нервное истощение не швырнули её в тяжелый, лишенный сновидений сон.

Проснулась она к полуночи от того, что кто-то смачивал ей губы мокрой тряпицей. Оказалось, что её перенесли на устроенное из солдатских плащей ложе и осторожно уложили вместе с другими магами. Старый седовласый служитель театра, помогавший лекарям ухаживать за ранеными, сидел подле неё с наполненной водою кружкой и чистой тряпицей в руках. В другой стороне подвала несколько воинов вместе с работниками театра длинной жердью из-под походного театрального шатра промеряли водосток. Сверху, за потолком, раздавался беспорядочный стук бьющего в камень металла, и пламя висящих на стенах факелов слабо подрагивало в такт ударам. Все воины, включая раненых, сохранивших способность держаться на ногах, с мечами и щитами в руках стояли в центре подвала и не сводили с потолка глаз.

– К’Зирды ломают пол на первом этаже, – негромко произнес старик в ответ на её немой вопрос. – Они не пожелали смириться с тем, что мы ещё живы, и стремятся ворваться сюда. Мы пытаемся определить, возможно ли выбраться из подвала через водосток, но он заполнен водою…

– Леди Тиари, – легат Гвардии приблизился и опустился перед ней на колено. – Вы единственный маг, пришедший в сознание, остальные всё ещё в беспамятстве, особенно плохи целители… – он болезненно поморщился, оглядываясь на десяток уцелевших в