– Одна тысяча семьсот восемьдесят тонн серебра, одна тысяча двести тридцать тонн золота и восемьсот девяносто тонн платины.

– Я об этом никогда не слышала, – вслух сказала Шеннон. Она даже перестала печатать и изумленно взглянула на меня.

– Я тоже, – ответил я. – Такого не говорили ни на одном брифинге. Честно сказать, я сомневаюсь, чтобы об этом знало правление ЮКЭК. Полагаю, информация о способности биотопа извлекать драгметаллы спрятана в каком-нибудь приложении, куда никто не заглядывает. Да и то, если только Маокавиц удосужилась об этом упомянуть.

– Почему? – потребовала разъяснений Шеннон.

– Ну, Дэвис? Может быть, вы нам скажете?

– Я ничего не знал, – выпалил он.

– Я не верю вам, Дэвис. Это был чрезвычайно тонкий обман, и планировался он наверняка с самого начала. Другими словами, это была идея Пенни Маокавиц.

Он беззвучно открыл рот, потом медленно опустил голову на руки и произнес вслух:

– О господи, вы все неправильно поняли.

– Так объясните нам, – потребовал я.

– Никаких личных целей в этом не имелось. Это все для Бостона, Пенни все делала ради нас.

– Она сказала, что раскроет тайну хранилища после объявления независимости, – продолжил я. – Потом все средства могли быть использованы для выкупа активов ЮКЭК.

– Вы знали? – удивился он.

– Так подсказывает логика.

– Верно. Это была красивая в своей простоте операция. Только Пенни могла создать столь изящный план. Раньше никто не пытался извлекать драгметаллы из астероидов. Да, они присутствуют и в поясе О’Нейла, но в таком ничтожном количестве, что не окупилась бы даже постройка особых комплексов. Это было бы невыгодно. Но в случае с Эденом добыча ничего не стоит, поскольку руду обрабатывает его пищеварительная система. Как вы догадались, Пенни никогда не говорила ЮКЭК об автоматической очистке металлов; и никто даже не задумывался об этом. Правление компании не планировало добычу золота на Юпитере.

– А то, о чем не знаешь, невозможно забрать себе, – сказал я. – Ловко.

– Она хотела сделать как лучше, – упорно настаивал Кальдарола.

– Сколько людей знали об этом?

– Только четверо. Пенни предвидела, что сохранить тайну будет трудно. Слишком большой соблазн.

– Я думаю, она права. Итак, она, вы, кто еще двое?

– Энтони Харвуд и Эрик Макдональд.

– А Боб Паркинсон? Он же теперь лидер группы.

Дэвис Кальдарола пренебрежительно хмыкнул:

– Ничего подобного! Она сказала, что больше не доверяет ему. Это было после спора о сроках. Пенни говорила, что накануне ответственного момента он показал свою истинную натуру. Мне также известно, что она собиралась заменить его имя в списке попечителей фонда.

– Ладно, Харвуда я знаю. А кто такой Эрик Макдональд?

– Он возглавлял отдел кибернетики, пока ЮКЭК не прислала своего вундеркинда Штейнбауэра. Эрик все еще в Эдене, руководит одной из промышленных станций, работающей в невесомости.

– Штейнбауэр ничего не знал?

– Нет. Да он даже не член Бостона.

Я вопросительно взглянул на Шеннон.

– Я бы предположил, что Пенни Маокавиц следила за Штейнбауэром. Если кто-то и мог проведать о запасах драгметаллов, то только он. Такая новость, доведенная до сведения ЮКЭК, наверняка гарантировала бы ему повышение.

– Вполне возможно, босс.

– Так что же содержалось в последнем файле, просмотренном Маокавиц?

Шеннон сверилась с экранами.

– А вот тут еще любопытнее. Строго говоря, файл не имеет отношения к отделу кибернетики. Это журнал ремонтных работ для двухместной капсулы «Дорньер SCA‑4545B». ЮКЭК держит здесь около шестидесяти таких аппаратов для обслуживания промышленных станций. Но, босс, этот журнал не имеет кода Управления космических полетов ООН. Это какая-то левая копия.

Выведенные на экран данные мне ничего не говорили.

– Запусти программу поиска золота, – посоветовал я.

Ее палец нажал на клавишу ввода.

Бинго.

– Вы видите Штейнбауэра? – спросил я Рольфа.

– Да, сэр, он в своем кабинете наискосок от того офиса, которым пользуюсь я.

– Что он делает?

– Кажется, работает за компьютером. По крайней мере, он сидит за столом.

– Отлично, не приближайтесь к нему ни при каких обстоятельствах.

Я направил джип на главную дорогу, проходящую вдоль всего биотопа. В глубине сознания отметилось, что Эден расчищает мне путь и уводит людей от киберфабрики, где находился офис Штейнбауэра. Я нажал на акселератор, разгоняя джип до пятидесяти километров в час, его предельной скорости.

– Босс, – окликнула меня Шеннон. – Я насчитала больше двухсот двадцати модификаций, произведенных в капсуле. Он меняет все: от проводов до термозащитной фольги.

– Заменяет все подряд?

– Да.

– Спасибо, Шеннон. Ниберг?

– Да, сэр.

– Когда вы будете на месте?

– Мы выезжаем из участка, сэр. Рассчитываем быть там через восемь минут.

Я увидел призрачное изображение трех полицейских джипов, вывернувших на улицу. В каждом по пять офицеров в черном облачении легкой брони. К сожалению, люди столпились на тротуарах, чтобы посмотреть на маленькую процессию. Они станут рассказывать о ней своим друзьям, а те передадут новости дальше. Через несколько минут весь биотоп будет знать о полицейской операции. Кто-нибудь невзначай оповестит и Штейнбауэра. И с этим я ничего не мог поделать.

Больше всего меня тревожило оружие, с которым придется иметь дело оперативной группе. Штейнбауэр на своей фабрике мог создать что угодно, от винтовки с нейтронным зарядом до управляемой ракеты. Мы ничего не узнаем, пока не столкнемся с ним.

Можно было бы просто послать ему вызов, сообщить, что мы все знаем и ему никуда не скрыться. Это могло сохранить чьи-то жизни, особенно если он запаникует при виде оперативной группы, врывающейся в офис. С другой стороны, он может воспользоваться предупреждением, чтобы подготовиться. Решающие приказы, вот за что мне платят.

– Эден.

– Да, шеф Парфитт?

– Ты можешь увидеть что-нибудь похожее на оружие в кабинете Штейнбауэра или где-то еще на киберфабрике?

– Нет. Но я в данный момент осматриваю механические объекты, назначение которых пока непонятно.

– Перешли их изображения Рольфу, он сумеет их оценить, и это ускорит процесс опознавания.

– Сэр, –