обрывков фраз. Так цинично звучало. Да и ты тоже, когда о работе рассуждаешь, иногда такие вещи выдаешь, что людям, далеким от криминалистики, как я, не по себе становится.

– Извини, это часть профессии. Без здорового цинизма с ума сойдешь. А о ребятах ты зря. Мы давно знакомы, а я в своей жизни научился судить людей не по их речам, а по поступкам, которые они совершают.

– Нет, я ничего такого. Просто впечатления от первого знакомства. По ним видно, что они хорошие. И я доверяю тебе, если ты говоришь, что их можно не опасаться, то мне переживать не за что.

– У всего есть грани и пределы разумного, – Сергей закончил с посудой, вытер руки и сел за стол. – Я им верю, но люди могут меняться, а мы этого не замечаем. С годами это может быть сильнее заметно. Тот же Макс в последнее время сам не свой и на контакт особо не идет. Даже сегодня он сам решил собраться, чтобы перезагрузить мозги, но так душу и не раскрыл, не рассказал, что его тревожит. Зато я хорошо отдохнул. Завтра можно со свежими силами искать новых подозреваемых.

Саша смотрела на него. Это был определенно ее человек. Как будто они знакомы тысячу лет и пережили вместо эпидемии и войны, рождения детей и их смерти. Сильный духом, умный мужчина стал за короткий срок для нее той самой опорой, о которой пишут в романтических рассказах. Пока он говорил о друзьях, она думала о нем и о том, что готова навсегда остаться рядом с ним.

Дослушав Сергея, она сказала:

– Я, когда была подростком, мечтала о красивом свидании с любимым парнем, где мы будем целоваться и танцевать под «Evanescence», – она взяла его руку в свою. – Давай забудем до утра про всех убийц и их жертв, пойдем в комнату и включим красивую музыку.

На улице шел снег, в свете луны, пробивающемся через бреши в облаках, он красиво падал на уснувший город. Пройдет немного времени, и жители будут встречать Новый год за прямоугольниками окон своих квартир, открывать шампанское и загадывать желания. И, как происходит из года в год, самым частым пожеланием станет: «пусть все невзгоды и беды останутся в уходящем году, а новый принесе нам только положительные эмоции». Эх… Если бы жизнь людей можно было наладить коллективным однообразием мыслей…Но так не бывает, каждый должен в своей жизни испить до дна и чашу страданий, и кубок наслаждений. Правила жизни одновременно невероятно простые и неизмеримо сложные.

Пара красивых молодых людей, обнявшись, танцевала под один из главных хитов начала двухтысячных годов, и их сейчас не волновало ничего. В данный момент они были просто счастливы.

30

Похмелья у Максима практически не было, так всегда бывает, если пить хороший алкоголь под правильную закуску. Единственное существенное неудобство, которое несло утро после вечерних возлияний, было, то, что Макс всегда просыпался до восхода солнца. Непонятно, что хотел сказать ему собственный организм такими выходками, но Максим всегда знал заранее: если вечером рюмки пустеют слишком часто, то подъем утром будет ранним. Так и сегодня, он открыл глаза в полумраке ночной спальни материнского дома, поднес запястье к лицу и увидел безжалостные 04:11. Обреченно раскинув руки на вкусно пахнувшей свежестью простыне, он прислушался к телу и с удовлетворением отметил, что тяжести в мышцах и блуждающей боли в черепной коробке не ощущается. Перспектива продолжить сон отсутствовала полностью, поэтому было принято волевое решение использовать ранее пробуждение с пользой и отправиться на рыбалку – «на зорьку».

Путь до речного берега, длиной около трех километров, Максим преодолел пешком. Рассвет постепенно отодвигал ночную темноту за горизонт, тропинки в лесу, раскисшие от ночных осадков, были устланы павшей листвой и рыжими иголками с умерших елей. Разноголосый щебет птиц приветствовал новый день. Большинство людей не найдет прелести в прогулке морозным ноябрьским утром по сырому лесу, и их можно понять, но Максим воспринимал такие моменты иначе. Ему нравились звуки леса: шум листвы в ветре, хруст веток, голоса невидимых зверей и птиц, гул воды у реки. Он не понимал, когда говорили, что в лесу тихо. В лесу не тихо, а спокойно. Лес шумный по-своему, и в этом шуме нет надоевших рычащих глушителей, рекламы, голосящей из внешних динамиков, нет хлопающих металлических дверей и орущих алкашей под окнами домов. В лесу шумно, но этот шум умиротворяет.

На каменистом берегу Максим сменил удобные трекинговые ботинки на сапоги-комбинезон и стал готовить снасти. Удочек было две, одну Макс закидывал и закреплял в рогатине на берегу, второй орудовал самостоятельно. Закончив с наживкой, он достал свой любимый нож-керамбит, заточенный на лазерном станке до показателей близких к хирургическим, и срезал подходящую рогатину с ближайшей осины.

Поклевок не было. Только что показавшееся из-за сопок солнце очень оперативно, словно по отработанной заранее схеме, закрыли плотные тучи. Переменчивая осенняя погода ни на день не позволяла усомниться в собственных возможностях. В этих местах в период с октября по ноябрь дождь и солнце могли сменять друг друга по пятнадцать раз в день. Над Северской областью морской климат встречался с континентальным, что давало сумбур в погоде осенью и заморозки весной, нередко переходящие и на дождливое начало лета. Максим изредка бросал взгляд на поплавок закрепленной на берегу удочки, он следил за тем, как мелкие капли начинающегося дождика падали в бегущую к морю воду реки. Это так похоже на человеческую жизнь. Маленькая частица жидкости хаотично попадает в огромный бурлящий поток, как человек, который рождается несмышленышем, но уже с каким-то сознанием внутри, и сразу оказывается в начале длинного, трудного и часто сложного пути. Эта капля дождя, может, и не хотела никогда попадать в реку, ей было уютно и хорошо у себя в туче, плыть между облаков и не погружаться в суету водного потока. Как и человеческое сознание, его душа обитала где-то и вряд ли желала попасть в маленькое сморщенное тельце, которое вытирают от слизи нежные руки акушерок. И дальше похоже. Капля может вместе с рекой добраться до океана и завершить свой путь на вершине своей водяной табели о рангах, а может сквозь шлюзы дамбы попасть в лопасти турбин ГЭС и в конце концов уйти в небо паром из толстых труб. Также и малыша, который обрел разум, может ждать тысяча разных жизненных путей. Радует одно: что человек, в отличие от безвольной капли, может сам влиять на течение тех