не протекло, а то мы эту машину больше никогда не увидим.

– Естественно. Я поэтому никому, кроме тебя, и не говорил еще. И в понедельник за столом об этом молчал, хотя уже по двум эпизодам информация была.

Сергей внимательно посмотрел эксперту в глаза.

– В отношении кого сомневаешься? – задал он неприятный вопрос.

– Никого. Я вообще сомневаюсь. Очень часто и по многим вопросам. Натура такая. Я, знаешь, человек довольно мнительный и доверяю очень малому кругу хорошо проверенных жизнью людей. Кавказ этому научил, там я понял, что никогда нельзя знать про человека все, даже про того, кого считаешь своим близким. У всех есть двойное дно. Я и тебе бы не рассказал, если бы ты не был в этом деле главным. И сейчас я знаю, что про «Тойоту» в курсе только мы двое.

– Пока двое, через час все патрули в городе ее искать будут.

– Ну, это уже твое решение и твоя ответственность, – Вадим прикурил новую сигарету.

– Ты бы что сделал?

– Знаешь, Серега. Я, когда домой после покера у тебя ехал, думал об этом, – лицо эксперта сделалось серьезным, пропала всегдашняя ухмылка. – Может, нужны такие, как он. Иногда. Очень редко. Чтоб чистить общество от грязи. Как планета чистит себя стихийными бедствиями, будто стараясь решить проблему золотого миллиарда. Не смотри так, это страшная мысль, но в ней есть рациональное зерно. Никто не любит говорить и слушать правду, особенно если она жестока. Ты посмотри вокруг, сколько гнили стало в людях. Ложь. Зависть. Похоть. Зайди в даркнет, там можно найти все и всех для удовлетворения любых запросов. Этот на «Тойоте» убил троих людей, от которых пользы обществу было ровно ноль. Убил – плохо. Меньше грязи – хорошо.

Норвежский сел на диван. Он не перебивал спокойную, странную, но хорошо выстроенную, словно придуманную заранее, речь товарища.

– У меня дома коллекция холодного оружия, реплики в основном, но дело не в этом. Я, когда на нее смотрю, думаю, что в прошлые века было проще в вопросах поведения в обществе. Оскорбили, вызвал на дуэль, и сабля решает, кто прав, кто виноват. А сейчас, особенно с доступностью интернета, люди забыли, что такое отвечать за свои слова и действия. И это уже переходит в офлайн-общение, особенно у молодежи. Чтобы общество совсем не скатилось в скотство, его надо приводить в чувство, и, возможно способ, которым действует, тот кого мы ищем, не самый бесполезный, в долгосрочной перспективе.

Вадим затушил окурок и поднялся со стула.

– Да брось! Я не псих и все понимаю, – он перехватил взгляд оперативника. – Его надо найти и остановить, но ты меня спросил, и я ответил. Честно ответил. Разве не было у тебя, что ты передавал следствию убийцу, которого, в глубине души, хотел отпустить?

– Было. Но девочка, ударившая отчима ножом, когда он пытался стянуть с нее трусики, и хладнокровный расчетливый убийца женщин – разные вещи.

– Да. Но в данном случае суть одна. И там, и там говна на свете стало меньше.

32

Когда едешь на автобусе, то определить приближение к окраине города можно с закрытыми глазами. Старый пазик чаще сбавляет ход, но это не помогает от подпрыгивания пассажиров задних рядов. Если в центре Берегового городские власти пытались поддерживать дороги в удовлетворительном состоянии, то в дальних районах подобной роскоши жители не видели годами. Водитель автобуса сквозь зубы матерился и проклинал взяточников во власти, но прикладывал все свои шоферские навыки, чтобы немногочисленным пассажирам вечернего рейса было как можно комфортнее. День, знаменующий середину рабочей недели, стремился к скорому наступлению вечера, Иван сквозь затертое оконное стекло разглядывал до боли надоевший пейзаж. Люди в автобусе брезгливо закрыли носы шарфами и платками, автобус по пути до реабилитационного центра проезжал поворот на городскую свалку, дым от непрекращающихся пожаров разносил сладковатые ароматы гнили с примесью отдушек сгоревшей резины и пластика на километры по велению розы ветров. Городские власти уже лет пятнадцать рассказывали, что вот-вот, и построят современный завод по утилизации и переработке мусора, а свалка будет рекультивирована, но выборы проходили, обещания забывались, а свалка продолжала радовать стаи чаек.

Большую часть прошедшего рабочего дня Ваня провел, изучая базы ГИБДД и налоговой. Когда Норвежский приехал в Управление, он выглядел более чем странно, поставив Ивану задачу найти все «Тойоты Короллы», которые были выпущены в период с восемьдесят восьмого по девяносто пятый год и зарегистрированы на территории области в последние пятнадцать лет, Сергей сел за свой стол, и весь его вид говорил, что беспокоить по пустякам руководителя Иван не должен. Ваня и не беспокоил, работа оказалась нудная и пыльная, архивы ГИБДД старше десяти лет были только в бумажном виде, оцифровка их шла медленнее улитки, ползущей вверх по склону. Молодого оперативника спасло то, что ГИБДД вместе со своими архивами располагалась в соседнем здании и начальник канцелярии не был бюрократом. Без малого шесть часов, позволив себе лишь короткий перерыв на чай с шоколадным батончиком, Ваня искал нужный автомобиль. На удивление, машина оказалась довольно распространенной среди жителей Северской области, но до сегодняшних дней в законном юридическом статусе зарегистрированного транспортного средства дожили всего семь автомобилей. Один был во владении детской городской библиотеки, остальные шесть были в частном пользовании. Вроде ничего сложного, данные собственников есть, нужно проверить всех, сопоставить время совершения преступлений с местонахождением каждого из владельцев машин, и все. Но Иван понимал, что так легко не бывает, всегда, когда кажется, что разгадка почти найдена, вылезает какой-нибудь скелет из метафорического шкафа. Во-первых, размышлял он, вряд ли тот, кто совершает такие незамысловатые зверства, настолько глуп, чтобы раскатывать за жертвами на личном, оформленном на себя автомобиле, во-вторых, это только семь машин, которые сейчас стоят на официальном учете, а сколько их, привезенных из страны восходящего солнца и уже снятых с регистрации, может передвигаться по городу и области, не узнать никогда. Так что даже при ясном плане дальнейших действий перспективы установления личности подозреваемого оставались довольно туманными. Нашел он и машину, принадлежавшую отцу Вадима, которую, судя по информации из баз данных, тот продал четыре года назад. Когда все нужные сведения были занесены в таблицу розыска, Иван отправил документ на печать и, откинувшись на спинку стула, стал тереть глаза той частью ладони, которую хироманты называют холмами луны. Голова была тяжелой, Иван глянул на Норвежского, тот за все время так и не поднялся из-за своего стола, он что-то внимательно читал с экрана монитора, чертил на листе