litbaza книги онлайнФэнтезиБитвы за корону. Прекрасная полячка - Валерий Елманов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 42 43 44 45 46 47 48 49 50 ... 135
Перейти на страницу:

Словом, должность невинная, но нежелательные ассоциации с прежним руководством и его главным занятием возникли. Чтобы их нейтрализовать, Годунов нынче и выстелил мне бархатную дорожку из лестных слов, а предварительно поставил во главе стрелецких полков.

И снова последовала примерно та же реакция со стороны думцев. Мои сторонники бурно «за», самые влиятельные молчок, и остальные по их примеру тоже. Но несогласных среди молчунов хватало. Видел я, как после каждого предложения Годунова Романов набирал в рот воздуха и начинал отчаянно ерзать на лавке, желая подняться и выступить. Промолчал он подобно всем прочим исключительно из желания не потерпеть очередное фиаско — довольно на сегодня.

А престолоблюститель продолжал:

— В Опекунском совете нынче семеро. Но при нынешних непростых сношениях Руси с соседями, как ляшским королем Жигмонтом, так и свейским Карлой, нам чуть ли не каждый день будет потребен Власьев. Да и после, ежели припомнить, что покойный государь назначил его казначеем, тоже частенько вопрошать его придется. А с заветами покойного государя то не расходится, ибо он и помимо казначейства его возвеличил, сделав своим секлетарем и дав титлу окольничего. Ну а коль государевы дела теперь совету решать надлежит, стало быть, и ему при нем непременно быти. Али кто против хочет сказать?

— Ну отчего ж против? — прозвенел голос Марины Юрьевны. — Знающий, начитанный и… русский.

«Ишь ты, не удержалась, встряла, — отметил я. — Мудро. Мол, помни, дьяк, не одному Годунову ты обязан своим возвышением».

Афанасий Иванович, сидевший, как и положено секретарю, наособицу от прочих, за отдельным столиком, вместе с двумя помощниками из подьячих, торопливо поднялся и отвесил три низких поклона — Федору, экс-царице и остальным.

— Благодарствую. Отслужу, — взволнованно выдавил он.

Я на всякий случай легонько тронул Годунова за рукав, напоминая о полученных им от меня инструкциях, в число которых входило — ай да я, ай да молодец — и его поведение при внезапном появлении экс-царицы. Например, что последнее слово, как хозяина, должно непременно остаться за ним. Федор кивнул и произнес:

— А первое заседание нашего Опекунского совета, ибо нынче время к обедне, проведем завтра поутру.

— И то верно, — растянув губы в слащавой улыбке, адресованной моему ученику, откликнулась Марина. — Согласна я.

«Ишь ты, согласна она! — возмутился я мысленно. — Вот чертова девка! Можно подумать, от ее мнения и впрямь что-то зависит!»

Но Годунов уже склонился перед нею в учтивом поклоне, напрочь забыв о моих инструкциях. Я вновь коснулся его руки, но бесполезно. Федя смотрел на Марину и ничего не замечал вокруг. Получалось, последнее слово за нею. Ай-ай-ай, как нехорошо. «Ущипнуть его, что ли?» — с тоской подумал я, но не рискнул. Если невзначай переборщу и он ойкнет от неожиданности, получится еще хуже. А она меж тем, довольная произведенным на престолоблюстителя эффектом, уверенно продолжила:

— Да о том, что пан Гонсевский и пан Олесницкий раньше времени своему государю Сигизмунду худое про московитский рокош отпишут, не печальтесь, господа сенаторы. Прошлым вечером я с ними успела перетолковать, дабы они со своим посланием обождали. Мыслю, должны они ко мне прислушаться, ибо пан Олесницкий мне дядюшкой доводится, а пан Гонсевский…

И осеклась, уставившись на сидящих. Не скажу, что Дума взревела от негодования, но возмутилась ее нахальством достаточно громко. Еще бы! Даже Борис Федорович, насколько я знал, редко позволял себе толковать с иноземными послами, предварительно не обсудив предстоящий разговор с боярами, а тут какая-то польская пигалица — на Руси без году неделя и столь грубо нарушает обычай.

В поисках поддержки Марина повернулась к Годунову. На лице отчаянная просьба вмешаться, выручить, спасти. Тот растерянно уставился на меня. А мне на кого глядеть? На пана Мнишка? И потом, какого черта я должен защищать эту честолюбивую выскочку?! Но мои ноги, чуть ли не помимо желания, уже шагнули вперед, и я, подняв руку вверх, слегка угомонил недовольных. Но не до конца.

— Напрасно вы эдак сразу, — попрекнул я их. — Хоть бы договорить дали. А ведь не забывайте — у нее под сердцем дитя нашего мученика-государя. Надеюсь, мне-то вы пояснить дозволите?

Гул почти совсем стих. Очень хорошо. Значит, слушают.

— Марина Юрьевна ведь как сказала, — напомнил я, процитировав: — Поговорила, чтоб они ничего не писали, то есть не делали того, от чего для Руси несомненно приключится большущий вред. Надеюсь, я верно истолковал? — повернулся я к Марине. Та торопливо закивала. — Сами посудите, — с укоризной обратился я к сидящим, — указать послам, чего им не делать, совсем иное. Но зато, что именно нам отписать королю и как пояснить происшедшее, само собой разумеется, решим на Опекунском совете…

Вроде бы прислушались. «Ладно, так и быть», — сквозило теперь в их приглушенном беззлобном ворчании. Вот и славно.

Кстати, возможно, оно и хорошо, что последнее слово, оказавшееся столь глупым, осталось за нею. Теперь Мнишковна воочию убедилась: при всем своем уме ей, особенно на первых порах, в одиночку с боярами не управиться. Если чужая душа — потемки, чего там говорить о чужой стране. Тут и вовсе дебри, темный, дремучий лес, где, пока хоть что-то увидишь, десять раз споткнешься, переломав при этом кости.

Уходили мы из палаты, как и положено, первыми, причем Марина, поднявшись со своего места, использовала вчерашний трюк. Сделав вид, будто ее качнуло, она чуть склонилась в сторону Годунова и, словно ища, на кого бы опереться, протянула ему руку, которую тот охотно подхватил. Одарив его благодарным взглядом, она медленно двинулась вперед. Так они и вышли, рука об руку.

Мы с Мнишком следовали позади, и усы ее батюшки столь благосклонно топорщились от сей картины, что было понятно — стоит заикнуться о благословении на новый брак, и не успеешь договорить до конца, как получишь торопливое «да» в ответ. И ныне торговаться он не станет. Разве попросит соблюсти предыдущие обязательства, оставшиеся невыполненными первым супругом. Впрочем, если вспомнить, сколько Дмитрий наобещал в брачном контракте, ясновельможному пану и этого за глаза.

Однако про меня Марина тоже не забыла…

Глава 15 ДВОЙНОЙ АГЕНТ

Ближе к вечеру экс-царица прислала за мной. Но не одного из гвардейцев, стоящих на страже подле ее покоев, а своего батюшку. И действовала умно, проинструктировав его вести себя так, чтобы ее желание увидеть меня не походило на приказ — вдруг не послушаюсь, она ж не Годунов.

Собственно говоря, о ее желании речь вообще не заходила. Пан Мнишек поставил дело так, словно обращается ко мне исключительно по собственной инициативе. Дескать, отчего-то у ее высочества с самого утра тревожно на сердце, и как он ее ни успокаивал — бесполезно. За целый день она не съела ни крошки, что в ее положении весьма чревато нежелательными последствиями. А потому не мог бы князь лично заехать к ней и сообщить о мерах, кои он принял по охране Кремля, царских палат и непосредственно ее покоев. Как знать, может, она, успокоившись, соизволит откушать хоть что-то.

1 ... 42 43 44 45 46 47 48 49 50 ... 135
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?