Последующие минут пятнадцать шло перечисление всех монстров, что встретились мною в подземелье. Точнее, тех, когда со мной был тот или иной спутник. В списке, представленном Леонидом, имелись все, но он обращал внимание только на тех, что относилось к промежуточному уровню. Мне же оставалось быть молчаливым зрителем, отвечая на те или иные односложные вопросы о том, что прав Леонид был в своих изысканиях или где напутал.

Но всё было как по учебнику.

Однако, наконец и этот театр одного актера завершился...

— Знаете, что мне во всем этом не дает покоя, господин Ливен? — наклонился над столом мужчина, отчего тот изнывающе заскрипел.

— Понятия не имею, господин Стрельников, — покачал я головой.

— А то, что на устранение каждой из представленных только что тварей требуется маг 4-ых или 5-ти звёзд, в крайнем случае, хорошо обученный и опытный маг на пике 3-ех. Вас же эта информация, стоит полагать, совсем не смущает? — спросил он.

— Всегда имеет место случай, как и удачное стечение обстоятельств, вкупе с серией сторонних факторов, что способны позволить более слабому противнику выиграть у более сильного в заведомо проигрышном положении, — парировал я, на что оперативник обратно облокотился на спинку стула, сцепив руки в перчатках перед собой.

— Допустим. Но вы не станете отрицать тот факт, что когда этот разрыв в силе становится слишком заметен, то и всевозможные уловки уже не могут оказать того же значения на ход сражения, — с этими словами он переключил изображение на моего старого знакомого.

— «Сова»...

— Всё верно. Именно такой позывной «ВЭБ» выдал предполагаемому лидеру террористов. Его сила оценивается пиком 5-ой звезды или квази 6-ой, что ставит его уже в шаге от экспертов Империи. Отчего ситуация становится еще более неоднозначной, — заявил мужчина.

— Вы намекаете на то, что я что-то скрываю от вас? — скрестил я руки на груди.

— Намекаю? Нет, что вы. Я лишь привожу свои доводы, в свете которых очень странным выглядит информация о более чем пяти трупах от ваших рук. Как мне сообщили, вы в одиночку сумели противостоять толпе террористов, находясь, в том числе, в окружении против «Совы» и при этом смогли не погибнуть. Один случай — это везение, как могли бы назвать вашу встречу с Царской гадюкой и другими монстрами промежуточного ранга в лабиринте, два — совпадение, как ваша победа над рыцарем смерти, еще более серьёзным противником. Но три... Здесь прослеживается определенная несостыковка, которую так просто не спишешь на возможную погрешность, — мужчина не договорил, его два глаза превратились в две тонкие линии, что, казалось, сканировали меня, отслеживали сердцебиение и прочие детали.

И, если честно, я не знал, что я мог ответить в этой ситуации. Меня прижали к стенке. Продолжу и дальше уходить от ответов — едва ли не сознаюсь в том, что мне есть, что скрывать. Да даже если открещусь тайнами рода, то имелся риск того, что спецслужбы станут только пуще прежнего копать, осознавая, откуда я родом.

И при том, что мне всё равно говорить?! Я уже имею опыт прошлой жизни, а потому с моими навыками противодействие более сильному противнику — не такое уж и большое дело.

Нет не проканает, но и ложь оперативник способен так или иначе вскрыть...

Так как же быть? В голове мелькнула бредовая затея, но, быть может, она позволит мне выиграть немного времени на размышления или и вовсе прекратить этот допрос.

— Это прямое обвинение моему роду в содействии террористам или исключительно ваши предположения на мой счет в попытке поймать на перекрёстных ответах и оказывании психического давления? — нахмурился я.

Мужчина замолк, прожигая меня алыми светодиодами.

Он понял, что я поднял ставку. Если он сейчас согласится, то либо подтвердит то, что пытается вывести меня на чистую воду, ничего при себе не имея из прямых доказательств, только косвенные.

Их не должно быть достаточно для полноценных действий со стороны «ВЭБ», но я могу и сильно ошибаться.

Если они так славятся своей щепетильностью, то могут ведь пойти и по ведущей ко мне ниточке и снова натолкнуться на странности всей ситуации. Будь я из простого рода, то те бы вряд ли стали бы копать более углубленно, чем обычно, но я, опять же, гребанный Ливен!

У меня чуть ли не на лбу написано «подозреваемый в любых беспорядках и возможных мятежах». Дошло даже до того, что меня сейчас пытаются взять на возможной путанице в показаниях или заставить самого признаться, чтобы использовать мое признание, как возможность нового расследования касательно Ливен.

Погодите... Только не говорите мне, что вся эта ситуация есть просто-напросто открытый фарс, созданный для того, чтобы «ВЭБ» плюсом к своей работе получила доступ к внутренней информации рода Ливен?

Ведь если на мне сейчас поставят клеймо «возможного шпиона или предателя», то отцу уже не получится отвертеться от Имперских оперативников и те перевернут наш род с ног на голову, имея на то полное право со стороны законов Империи.

Никто не хочет повторения второй Гражданской, а Ливен к тому же никто не защитит на официальном уровне, потому как слишком много врагов себе нажили, в то время как редкие союзники и сами занимают сейчас положение не лучше нашего.

И вся эта цепочка нелицеприятных событий может запуститься здесь и сейчас в этом кабинете. Осталось понять является ли данное начинание, инициативой самого оперативника, или кого-то из «ВЭБ», или планомерной операцией, совмещенной с расследованием дела в «Кубе».

— Я лишь указал вам на те странности, что мною обнаружены в ходе расследования. И я был бы вам признателен, если вы поделитесь своими умозаключениям на их счет и поможете мне развеять некоторые пробелы, как очевидец и прямой участник. Или вам есть, что скрывать, раз вы так обеспокоены обсуждением произошедшего? — Леонид ловко ушел от выставленной мною словесной ловушки, выставив в ответ свой капкан.

На который уже мне пришлось пораскинуть своими извилинами.

— У всех из нас есть свои секреты. Подобного нельзя будет избежать до той поры, пока Император не обяжет все кланы и рода выложить на общее обозрение свои семейные техники и методики обучения, а также раскрыть списки всех хранящихся в их хранилищах артефактов. Так что не вижу ничего такого в том, чтобы иметь при себе одну, две или целую колоду козырных карт. В особенности, когда ты выходишь в подземелье, — произнес я, вынуждая мужчину