« Твоя  Инга » - это было похоже на издевательство.

- Машка, помолчи, а!- голос мужчины звучал почти умоляюще, - от тебя в башке стучит все.

Я медленно поднялась с асфальта, отряхивая брюки: - Я поеду, пожалуй, спасибо за…помощь.

- Даже не думай, я отвезу тебя,  - Ветров поднял пакеты с покупками и зашагал к своей машине. Черный Ленд Ровер. Надо же, этот человек не изменяет своим привычкам.

- Насколько я знаю, ты живешь там же, - он вставил ключ в замок зажигания, - значит, я смогу увидеть ребенка.

- Да, конечно, - я сделала паузу и продолжила, - вот  только я не понимаю, если честно, к чему слова о ребенке.

Мне нужна была эта последняя попытка, такая жалкая и бесполезная...

- Никольская, - тихо и четко выговаривая каждую букву,  процедил Ветров, - ты меня хорошо услышала? Я хочу видеть свою дочь.

- Соня не твоя дочь, Ветров, - я подняла глаза вверх, скрестив их с пронзительными осколками льда в черных ресницах, - ты ошибаешься.

- Отлично, - он вытащил из моих пальцев ключи от машины и толкнул тележку к багажнику, - тогда познакомишь меня со своей дочерью, окей?

Он повернулся в брюнетке, все это время стоявшей, подперев руками бока и хмуро смотревшей на споривших нас: - Маш, садись, я тебя домой доброшу, а потом разберемся с маслом.

Та скорчила гримаску, пихая мужчину кулаком в бок, и села назад.

Я стояла как в тумане, не соображая, что делать. Звонить отцу? Сбежать к метро? Или просто забрать ключи и уехать? Он не должен увидеть Соню. При одном только взгляде на мою дочь станет ясно, что я солгала. У Сонечки были черные волосы отца, и его же голубые глаз. Она была похожа на куколку из детской книжки. Также забавно хлопая длинными ресницами. Кстати, тоже папиными. Густыми и черными.

- Садись, - хриплый голос вывел меня из задумчивости.

-Я…не поеду с тобой…

Он втолкнул меня внутрь, и сразу вспомнился день нашей регистрации.

Я села на место рядом с водителем, чувствуя, как горит кожа от прикосновения мужских пальцев. Как начинает заходиться сердце, так знакомо, медленно и неспешно, как тогда, три года назад. Когда эти пальцы не оставили на моем теле ни одного пустого места. Когда зацелован был каждый сантиметр белой кожи. Я сидела, повернувшись вполоборота к Ветрову. Он повернул ключи в замке и машина тронулась. Все такой же. Меня всегда сводили с ума его руки, с густыми волосами от самых локтей, с длинными пальцами… эти руки были идеально пропорциональными, на мой дилетантский возможно взгляд…Поросль волос на подбородке, коротких и колючих, насколько я помню…Он кажется стал чуть шире в плечах за это время, сквозь тонкий хлопок рубашки просвечивали тугие комки мышц…заставляя вспоминать события трехлетней давности так четко и подробно, как будто это было вчера. Вчера мы лежали на кровати, делясь планами на жизнь. Вчера по моему телу путешествовали настойчивые губы. Вчера я думала, что счастье есть…

И шепот в голове: - Моя зеленоглазая колдунья…

Внизу живота знакомо свело мышцы, требуя продолжения фантазии в реальности…

Что со мной, почему я все еще так реагирую на этого мужчину? После предательства, после тех месяцев, когда не знала, останусь ли в здравом уме…После всей той боли, которая что-то изменила внутри, не оставляя никаких шансов  женщине, что целовала эти сжатые губы….

Я отвернулась, ослепленная внутренней мыслью, словно ураганный ветер ворвавшейся в сознание. Такой простой и от этого не менее болезненной.

Потому что до сих пор не могу забыть его. И  ночами мучаюсь от желания снова и снова чувствовать эти руки на своем теле. Потому что каждое утро, просыпаясь, слышу звонкий детский хохот и вижу его глаза на лице дочери.

Кирилл

Я завернул на шоссе, пропуская вперед несколько автомобилей справа.

Инга сидела, отвернувшись к окну. На заднем сидении молчала Машка. Удивительно. Чтобы моя сестра пропустила такую возможность поговорить ?

Поворот направо, на юго-восток города. Там, в зеленом дворике с кучей детских площадок, стояла многоэтажная новостройка, с веселыми цветными полосками по всему периметру. В которой и жила моя  рыжеволосая колдунья. Я отлично помнил дорогу к дому Инги. Ее трехкомнатную  небольшую квартирку. Уютную и обжитую. Даже кота помнил. Черного пушистого великана с огромными желтыми глазами, с видом хозяина застывшего в коридоре молчаливым изваянием, когда я последний раз был там. Деймон. Да, точно.

- Кирилл, - донеслось сзади, - я могу не заезжать домой, мне еще надо в парикмахерскую, высади меня у метро, а продукты потом забросишь к нам.

Я усмехнулся про себя, понимая, что Машка не была бы собой, если б сейчас все-таки промолчала, позволив  происходящим событиям двигаться в свободном графике.

- Маш, не выдумывай, я завезу тебя домой и с рук на руки сдам Егору, - не оставляя возможности возразить обрубил я, - я уговор отлично помню. С заднего сиденья донеслось сердитое сопение.

- Да, кстати, это Маша, моя сестра, - все равно она узнает, что к чему, нет смысла притворяться, - Это Инга, моя…ммм…

- Бывшая жена, - хрипло донеслось с пассажирского сиденья и зеленые глаза уставились на меня снова, - очень приятно познакомиться, Маша.

- Мне тоже, - Машка захрустела сзади яблоком, протянув Инге ярко-красный плод, - угощайтесь!

- Нет, благодарю, - та покачала головой, и снова нахмурившись, отвернулась.

О чем думает эта женщина? Как увезти подальше дочь? Как сообщить родителям о предстоящей  встрече, слишком внезапной и неожиданной? Или может, придумывает очередной план, как избавиться от меня?

В кармане завибрировал телефон. Звонил Егор. Он выехал навстречу нам, и предлагал забрать жену с продуктами. Понятно, сестрица моя нажаловалась. Наверное, сообщений наотправляла, а друг жену боготворил, так что подобное предложение было неизбежным. Ладно, пусть так. Мы договорились о месте встречи и я прибавил скорость.

Через 15 минут я сдал ценный груз вместе с покупками прямо в руки мужа,  и быстро перебросившись парой фраз с Егором, снова вернулся  в свой автомобиль.

Инга молчала. Она вообще все это время молчала. Как будто отключившись от реальности.

- Может, поговоришь со мной? – я остановил машину и посмотрел внимательно на сидевшую напротив женщину.

- О чем? – стеклянные глаза повернулись в мою сторону, убивая своим безразличием, - хорошо, давай поговорим. Она закусила губу, и, сложив руки на коленях, повернулась ко мне.

- Что именно тебя интересует? Мою дочь зовут Софья, ей почти два года, она весит 15 килограммов и любит песенки про ежиков...

- Почему? – мне захотелось вдруг повторить свой поступок трехлетней давности, заставив эти губы с иронично изогнутыми уголками сейчас стонать от удовольствия… Чтобы она превратилась в ту бесстыжую, но живую женщину, которая шептала мне на ухо: - я сойду с ума, если ты остановишься…