— Умница! — ласково сказал я, обнимая ее. — Все будет хорошо, вот увидишь! А мой тесть, случаем, не собирается заехать, поздравить нас?

— Собирается, конечно, — Брэнда прижалась ко мне. — Хотел сорваться прямо сейчас, но я его отговорила. Поэтому он приедет завтра.

— Что ж, чем раньше, тем лучше, — сказал я уверенно, — пусть приезжает. Только сначала я поговорю с ним сам, хорошо?

— Как скажешь, муженек! — рука Брэнды скользнула по моей груди вниз, я перехватил ее.

— Эй, жена! Кто из нас маньяк, а?

— Люблю тебя, — прошептала Брэнда, целуя меня в шею. — Расстегни мне платье!

Я еле справился со всеми этими крючочками, застежками корсета, в конце концов, рванул молнию, рискуя повредить ткань.

— Осторожно, мамино! — вскрикнула Брэнда, но платье уже упало к ее ногам.

Я подхватил ее на руки и, как положено, внес в нашу спальню…

Уж простите меня, читающие эту рукопись, но я не буду здесь описывать все подробности нашей брачной ночи. Все равно у меня не получится передать на бумаге всё то, что испытывают двое влюбленных, да еще и женатых людей, которым уже можно ни о чем не думать, не переживать, не заботиться. Впереди — вся жизнь и возможность просто наслаждаться друг другом. По крайней мере, я так рассуждал тогда…

В наше первое семейное утро мы долго нежились в постели, потом позавтракали на скорую руку и буквально выбежали из дома.

— Какие планы? — спросила Брэнда, прикрывая калитку.

— Осмотрим город, побродим немного, а потом искупаемся в море.

— Тогда еще и пробежимся по магазинчикам: у меня с собой не так много одежды, — заявила моя жена.

— А тебе много одежды и не понадобится, — успокоил ее я. Она засмеялась.

— Перестань меня смущать!

— А ты не смущайся: мы теперь женаты, забыла?.. Ну что, идем?

Взявшись за руки, как влюбленные подростки, отправились мы изучать город. Надо заметить, как удачно Тим приобрел нам домик! Брайтон — это курортный городок в графстве Суссекс, расположенный недалеко от Лондона, на берегу Английского пролива, за пределами Британии известного как Ла-Манш. На выходные он неизменно привлекает множество людей как из столицы, так и из многочисленных городков южной Англии.

Мы с Брэндой вышли на одну из главных улиц города: Квин-стрит, соединяющую, как выяснилось, вокзал с набережной, вдоль которой растянулся известный пляж Брайтон-Бич. Стоял август, самый разгар сезона, поезда из Лондона прибывали один за другим практически непрерывно, и тротуары Квин-стрит с трудом вмещали густую толпу, жаждущую свежего морского воздуха и пляжа. Чтобы избежать стадной участи, мы с Брэндой свернули на боковую улочку, решив продолжить путь к морю в стороне от многолюдной магистрали. Тихая улочка вывела нас на более широкую, всю проезжую часть которой занимали симпатичные кафе. Мне показалось, что эта улица становится пешеходной или по выходным, или в светлое время суток во время курортного сезона. В пользу того, что автомобили по ней все же ездят, свидетельствовал тот факт, что вымощенные плиткой тротуары и асфальтированная проезжая часть были четко разделены.

Смирившись с тем, что все ведущие к набережной улочки в этой части Брайтона переполнены людьми, мы стали протискиваться между многочисленными столиками по направлению к пляжу. Погода была великолепной: пронизанная солнцем голубизна неба, пушистые облака, стремительно уплывающие в сторону моря.

— Хочешь, расскажу тебе, что я знаю о Брайтоне? — спросила меня Брэнда. — Только не думай, что я хвастаюсь знаниями. Просто мне всегда была интересна история, правда!

— Хвастайся, пожалуйста, я даже горд, что у меня такая умная и образованная жена, — ответил я.

— До середины XVIII столетия на этом месте находилась крошечная рыбацкая деревушка Брайтельмстон, — с серьезным видом начала Брэнда. — Однако в конце XVIII века один лондонский врач, кстати, твой тезка, Ричард Расселл открыл потрясающий терапевтический эффект морского воздуха в окрестностях Брайтона. Какой такой особенностью обладает воздух именно в этом месте, а не, например, в десятке километров восточнее или западнее, неизвестно. Однако открытие было с энтузиазмом воспринято высшим обществом Британии, и ничем не примечательное местечко, как по мановению волшебной палочки, стало превращаться в модный курорт.

Я откровенно любовался Брэндой, ее горящими от восторга глазами, дивными локонами, которые развевал ветерок, долетавший с моря, а она продолжала свою лекцию по истории Брайтона:

— В немалой степени городок обязан своим чудесным превращением принцу-регенту, заслужившему прозвище принца Удовольствий и впоследствии правившему Британией под именем Георга IV. Он способствовал популяризации отдыха в этой части северного побережья Ла-Манша. Сам принц-регент регулярно отдыхал тут, а в начале XIX века по его заказу в Брайтоне началось строительство Королевского павильона — дворца по сути своей. Потом сходим посмотрим, ладно?

— Обязательно, — ответил я, целуя ее в нос. — Какая ты у меня умная, просто удивительно. Повезло же мне!

Мы шли по узким и романтичным пешеходным улочкам приморской части города, периодически спрашивая дорогу у местных жителей. Они отвечали нам с улыбкой, видимо, угадывая в нас молодоженов. От них же мы и узнали, что эти улочки называются Лейнами. Здесь было сосредоточено много антикварных, книжных и сувенирных магазинов.

— Потом зайдем, да? — спросила Брэнда.

— Как скажешь, милая!

— Ужасно хочется к морю!

Вновь мы вышли на оживленную городскую магистраль, прилегающую к главной площади Брайтона, в центре которой располагался живописный фонтан, окруженный еще более живописными клумбами, вокруг которых мы опять увидели уютные уличные кафе. Легкомоторный самолет жужжащей осой таскал в небе рекламу проходящего в Брайтоне фестиваля песчаной скульптуры. Местные жители сказали нам, что этот «крупнейший в мире» фестиваль проводится каждую осень, в начале сентября.

— Значит, мы его увидим! — радостно сказала Брэнда. — У нас ведь медовый месяц!

Вот и долгожданная набережная. Мы полюбовались увенчанным башенкой с часами входом на знаменитый Дворцовый пирс, построенный в 1899 году, как гласила надпись, и вышли на пляж.

— Дик! Море! Смотри, море! — моя жена, как ребенок, бросилась к воде. Людей было видимо-невидимо, и все с улыбкой глядели на нас так же, как и местные жители на улицах.

В этот день в Брайтоне я первый раз в жизни оценил удовольствие от бездумного ничегонеделания на пляже. Мы валялись на песке, купались в теплом море, непрерывно целуясь и обнимаясь все время. Как же здорово, оказывается, проводить медовый месяц с любимой женой и ни о чем не думать! Ну, не совсем ни о чем, правда… Образ тестя мало-помалу проступал на фоне безоблачного времяпрепровождения на пляже.

— Пора домой? — полувопросительно посмотрел я на Брэнду, которая лежала на полотенце, подставив лицо солнцу.