— Потому что сотрудниц у меня куда больше, чем любовниц, а магию стоит экономить, — хмыкнул Хальер. — Адис, этими убийствами кто-то чертовски умело меня подставляет, настолько умело, что я готов рукоплескать ему стоя. Но мне интересно другое: если ты готов счесть меня злобным убийцей невинных девиц, то почему прикрываешь мою спину?

— Честно? Твоя спина мне важней даже сотни девиц и тысяч иномирных магов. Кроме того, я никогда не держал в уме, что ты убиваешь осознанно, боялся, что это твоя своевольная магия так проявляет себя, когда ты отпускаешь ее в вольное плавание.

Хальер укоризненно покачал головой на признания императора. Посмотрел в окно: цвел жасмин, на подоконнике ворковали голуби, а вдалеке, на дворцовой площади, прогуливались мамочки с детьми и парочки влюбленных любовались фонтаном. Картины мирной жизни, из которых он был исключен от рождения. Резко отвернувшись от окна, он сказал:

— Нас с тобой трудно назвать добрыми праведными людьми, Адис, да?

— Нас невозможно назвать слабаками и глупцами, это существеннее всего остального. Ты мой друг, чтобы ни случилось, — это первое. Без тебя мне не возродить империю — это второе.

«Рис не солгал о подземном ходе», — подставляя лицо солнышку, радовалась Алеся. Она была одета в мужской костюм, сидела на зеленой траве лесной полянки и горевала об оставленных на берегу джинсах, что были куда удобнее узких брюк на широком ремне. Подземный ход оказался что надо: сухой, с высоким потолком, укрепленным деревянными перекрытиями. Кое-где на стенах были глиной прикреплены свечи, рядом с первой свечой в расщелине стены лежало огниво, но Алеся сама запаслась и первым и вторым еще до выхода из дома. Ход начинался под высоким холмом на берегу реки и чтобы добраться до этого входа Алесе пришлось влезть в самую чащу колючих кустов, а потом долго шарить по зеленому склону в поиске отодвигаемого в сторону плоского камня. Зеленый мох, покрывавший весь склон, делал все камни неотличимыми друг от друга и крепко связывал их между собой, так что отодвинуть камень тоже оказалось делом непростым. Да, без карты и указаний вовек этот ход не найдешь!

Алеся набрала горсть синих ягод, похожих на чернику — она покупала такие у женщин на базаре и была уверена в их съедобности. Побродила по лесу, попила воды из чистого ручья. Перезвоны птиц, жужжание насекомых действовали на нее успокаивающе — лесной гам подтверждал, что к ней не бегут толпы ищеек, что наконец-то она может хоть на миг расслабиться.

Или не может? Алеся вдруг ощутила спиной чужой пристальный взгляд. Резко обернулась, прижав руки к груди. Ах, как понимала она сейчас своих предшественников — беглых магов: будь у нее магические силы, между нею и опасностью уже стояла бы огненная стена и бог с ними, с лесными пожарами!

Из кустов выступил огромный барс: на шкуре цвета молочного шоколада красиво смотрелись белые пятна, на ушах торчком стояли пушистые кисточки, за спиной извивался мощный хвост. Размером этот барс был с земного тигра и по очертаниям напоминал ту зверюгу, что раздумывала, закусить ли Алесей, во вторую ночь ее пребывания в этом мире, и тех, что расхаживали под деревом, на котором она пряталась, дожидаясь, когда она свалится им на обед. Барс оскалился, пригнулся и прижал к лобастой голове уши с кисточками. Рядом с этим монстром в кустах нарисовался еще один силуэт, и послышалось рычание его собрата.

Алеся не помнила, как она домчалась до поземного хода, как заскочила в него и закрыла за собой чугунный люк, что прикрывал с этой стороны проход под землю. Очнулась она в прохладной темноте и зажгла свечку.

— Мамочки, что ж так не везет? Городской я житель, мне леса противопоказаны, — бормотала она, а свет от пламени свечи судорожно метался по земляным стенам, так дрожали ее руки. — Всё, Алесенька, больше ни шагу за пределы городской черты!

С этими мыслями она прошла по подземному ходу и вернулась в свой переулок.

У первого дома опять были гости: ищейки, в сопровождении знакомого пожилого дворецкого из агентства, открывали ключами двери. Быстро шагнув за угол, спрятавшись за широким столбом с черной металлической кошкой на ограде особняка, стоящего на противоположной стороне переулка, Алеся оценивала ситуацию: дом они обойдут за пару минут, не больше, а потом сразу перейдут к ее жилищу. Она никак не успеет пробраться туда раньше них, тем более — всё прибрать.

«Хорошо, что все свои деньги я всегда ношу с собой. Еще лучше, что карта подземелья и адрес главного подпольщика тоже при мне — я не подставлю Риса и его друзей. А все остальное просто ужасно — мне опять негде жить. Агентство точно сменит замки на двери и в этот дом мне не вернуться уже никогда. За что я грохи платила, спрашивается? Где в этом мире справедливость? Ну хоть самая ма-ааленькая справедливость, а? Или наоборот — это и есть справедливое воздаяние за облапошивание народа?»

Развернувшись на каблуках, беспризорная попаданка отправилась в таверну: ей всегда лучше думалось на сытый желудок, а на голодный вообще думалось только о еде. Хорошо хоть отменен приказ сходу накидываться с проверками на всех одиноких людей. Спасибо вам, горожане, за жалобы!

«А мне, дурочке, надо было сразу запасную одежду, еду и часть книг в подземелье спрятать, еще лучше — матрасы, одеяла и постельное белье в него перенести, посуду… обустроиться надо было в этом подземелье на крайний случай, а теперь опять все заново начинать. Так никаких денежных запасов не хватит. Вот если эту черную кошку на столбе постучать по голове, то раздастся звон, потому что голова у нее чугунная и пустая, и очень удивительно, почему при стуке по моей голове звона нет. Похоже, в моей башке такой полный вакуум, что даже звук в ней не распространяется. Рискнем познакомиться с подпольщиками, нагрянем на их общий сбор, а то Рис прав — я скоро совсем одичаю и одурею в вечном одиночестве и вечных бегах. Хальер, небось, на то и рассчитывает — обложить меня со всех сторон, чтобы сама к нему на коленях приползла. Не дождется».

Дом Ника Дираса был большим особняком, окруженным кованой оградой, увитой зелеными лозами растений, за которой густо разрослись садовые деревья. Он располагался, как сказали бы на Земле, в спальном районе города: в самом живописном месте на излучине реки располагались богатые дома видных горожан, желавших и в городе иметь большое личное пространство и максимально удаленных от них соседей. Собственно, весьма удобно для подпольщиков и заговорщиков, но ищейки тут их не разыскивали — слишком статусное место, а стражники у всех домов имелись свои собственные, работающие на хозяев постоянно.

Вечерело. Чересчур красное солнце клонилось к закату, звонче и навязчивей гудели насекомые в воздухе, напоенном ароматами садов.

— Что угодно? — спросил Алесю стражник у дома с искомым номером.

— Мне нужно увидеться с Ником Дирасом, — твердо ответила Алеся.

Стражник задумчиво пожевал губами, внимательно осмотрел ее несколько порванный колючими кустами и закапанный свечным салом костюм, сказал: