Несмотря на все проблемы, Даница и Стефан наслаждались жизнью. Стефан скучал по огоньку в глазах жены, но полагал, что не может просить большего, ведь она и так выбивалась из сил. Каждый день он спешил с работы домой, чтобы провести время с ней и сыновьями, а она слишком погрузилась в домашние дела, чтобы заметить, что внутри нее все постепенно отмирает.

– У нас не плохой брак, – настаивает она. – Раз в неделю он водит меня на свидания. Но о какой романтике может идти речь, когда я переживаю, что один ребенок болеет, другой получает оценки все хуже, а в шесть утра мне вставать на работу? Честно говоря, я лучше бы почитала перед сном электронную почту, чтобы хоть это не делать утром.

Историк и эссеист Памела Хааг написала целую книгу о браках, подобных союзу Даницы и Стефана. Она называет их «меланхоличными браками». Анализируя ситуацию этих «полусчастливых пар», она объясняет:

Брак дает вам кое-что, но кое-что и забирает. Постоянство убивает радость; радость убивает защищенность; защищенность убивает желание; желание убивает стабильность; стабильность убивает страсть. Чем-то приходится жертвовать. Какой-то вашей части приходится отступать. Вы либо можете прожить без нее, либо нет. До вступления в брак нелегко понять, какой частью своей личности вы можете пожертвовать… а какая формирует ваш дух.

Как и многие другие, Даница поняла, что пожертвовала той частью себя, которую нельзя было отвергать, только когда в ее жизни появился человек, напомнивший ей о том, какая она на самом деле. Изящно сформированные заигрывания Луиса попали прямо в центр невысказанной меланхолии Даницы и пробудили ту личность, которая точно кажется ей более самобытной, чем самокритичная, разочарованная, обремененная заботами мамаша, которой она стала.

Измены как возможность получить все и сразу

Если бы нужно было найти пример того, как сложно консолидировать наши противоречивые стремления, измены продемонстрировали бы это нагляднее всего. Возможно, измены, как предполагает Лора Кипнис, представляют собой не просто побочный продукт донельзя человеческого желания иметь все и сразу, но и некоторое решение. «Желание изменить покоится на этом фундаментальном психическом расколе, – пишет она, – [а измены предлагают] элегантное решение, позволяя вывести конфликт на внешний уровень, представив его в форме уникального любовного треугольника».

Да, многие люди действительно идут на сторону, чтобы найти там то, чего дома найти не могут. Но что насчет тех, кто ищет на стороне того, чего дома не хочет? Некоторые считают свой дом неподходящим местом для всевозможных беспорядочных эмоций, которые ассоциируются с романтической страстью и разнузданным сексом. Как предполагает Митчелл, давать волю этим чувствам в отношениях с человеком, от которого мы так сильно зависим, слишком рискованно. В таких случаях внебрачные связи возникают не из-за пренебрежения семейной жизнью – как раз наоборот, люди ценят эту жизнь так сильно, что не хотят ее испортить. Они боятся нарушить стабильность домашней жизни неудержимой энергией эроса. Может, им и хочется на время сбежать из своего уютного гнезда, но они точно не хотят его лишиться. Измена становится для них прекрасным решением: риск и возбуждение они получают в доме любовника, в то время как комфорт и близость ждут их у семейного очага.

По крайней мере в теории измена решает парадокс стабильности и приключений, предлагая все и сразу. Удовлетворяя на стороне свою потребность в страсти и риске, неверный партнер справляется со скукой домашней жизни, не отказываясь от нее целиком. В конце концов, нам далеко не всегда хочется поселиться в постели любовника – нам просто хочется иметь возможность навещать его время от времени. Пока удается держать все в секрете, нам кажется, что мы можем иметь все. Как пишут социологи Лиз Вандерворт и Стив Дак, «это противоречие повышает притягательность измены – все меняется, хотя ничего не требуется менять. Измена дает нам соблазнительное обещание, что мы можем получить все и сразу – что типичное для моногамии «или-или» можно преодолеть».

Желание женщины – потерянное и вновь обретенное

Даница не первая женщина, которая закрывается дома и расцветает за его пределами. Ее история типична для всех, кто подавляет свое эротическое начало. Я постоянно вижу женщин вроде нее – обычно их приводят на терапию расстроенные мужья, которые устали получать отказ за отказом. Типичная жалоба такова: она полностью погрузилась в воспитание детей и не проявляет никакого интереса к сексу. «Сколько бы тарелок я ни вымыл, награды мне не видать». Но те же самые женщины, как выясняется, «оживают» в совершенно неожиданных романах.

Многие мужчины ломают голову, как женщина, которую не растормошить на супружеском ложе, вдруг заводит страстный роман и не может насытиться своим любовником. Годами они думали, что их женам просто не интересен секс – и точка. Но теперь, имея на руках свидетельства обратного, они вынуждены пересматривать свои убеждения: «Видимо, ей не интересен секс со мной». В некоторых случаях женщин действительно подталкивает к измене прозаичный секс с мужем, однако так происходит далеко не всегда. Стефан – романтик. Он с удовольствием создает атмосферу, чтобы доставить жене наслаждение, но обычно она лишь отвечает: «Давай не будем это усложнять?» Однако с Луисом она предавалась долгим, расслабляющим занятиям любовью – и всячески продлевала их послевкусие в многочисленных сообщениях.

Жена не может дождаться, когда секс кончится. Любовница не хочет, чтобы он заканчивался вообще. Легко прийти к выводу, что дело в мужчине. Но здесь гораздо важнее контекст. Под контекстом я подразумеваю ту историю, которую женщина создает для себя и того героя, с которым встречается. Испокон веков многие женщины мечтают о доме, браке и детях, но получив все это, перестают чувствовать себя женщинами.

Работы выдающегося исследователя Марты Мины особенно хорошо описывают загадочную природу женского желания. Она ставит под сомнение повсеместное представление о том, что женская сексуальность в первую очередь зависит от эмоциональной близости – любви, привязанности, защищенности. В конце концов, если бы это представление было верным, в таких браках, как у Даницы, проблем с сексом не возникало бы. Мина предполагает, что женщины не только «чувствительно-ранимы», но и «нахально-сексуальны» – на самом деле «их в той же мере, что и мужчин, может возбуждать новизна, запретность, грубость, анонимность, но уровень возбуждения для них может быть не столь высок, чтобы рискнуть всем тем, что они ценят больше (то есть эмоциональной близостью)».

Как я уже говорила, наши эмоциональные и эротические нужды не всегда совпадают. Одним стабильность отношений дает необходимый уровень доверия, чтобы играть, рисковать и без опаски вожделеть партнера. Но для многих других теплота и стабильность любви постепенно приводят к угасанию желания. Как женщины поступают, оказавшись перед выбором? Мина утверждает, что «предпочтение отдается хорошим отношениям, а не сексуальному наслаждению».

Иными словами, с незапамятных времен женщина ставит свои эмоциональные нужды выше эротических. Она знает, что ее заводит, одновременно понимая, что важнее этого возбуждения. Она знает, что ей нравится и что ей нужно. Выбор уже сделан за нее.