Неудивительно, что Стефан не разгадал эту загадку женских чувств. Как и многие другие мужчины, когда жена отстранилась от него, он решил, что ей просто не нравится секс. Это приводит нас к другому типичному заблуждению, которое подчеркивается в работе Мины: мы считаем отсутствие сексуального интереса доказательством, что женское желание по определению не столь сильно, как мужское. Возможно, лучше было бы сказать, что это желание нужно подогревать сильнее и изобретательнее – и в первую очередь ей самой, а не только ее партнеру.

После вступления в брак для многих женщин секс из желания превращается в обязанность. Чувствуя себя обязанной заниматься сексом, женщина теряет желание им заниматься. Однако заводя роман на стороне, она наслаждается его добровольным характером. В романе проявляется ее воля – женщина сама стремится получить удовлетворение.

Стыдясь, что не почувствовал всю глубину страданий Даницы, Стефан даже пошел к ее любовнику, надеясь выяснить, почему так случилось.

Он спросил:

– Как ты понял, что она мертва внутри? Что ты увидел?

Луис ответил ему:

– Она напомнила мне дерево зимой. Хотя на нем нет листьев, можно представить, как оно прекрасно летом.

Услышав поэтическое описание состояния собственной жены, Стефан расстроился и почувствовал укол ревности. Как Луису удалось заставить ее расцвести, хотя у самого Стефана ничего не получалось?

Я сказала ему:

– С Луисом ей не приходится думать о детях, счетах, ужине – обо всем, что притупляет ее эротическое желание. Поставьте любовника на свое место – и скоро его постигнет та же судьба.

Психотерапевт и писатель Далма Хейн называет это состояние «эротическим молчанием» и описывает его как «неожиданное, необъяснимое омертвение наслаждения и витальности», которое происходит с некоторыми женщинами после заключения брака. «Сексуальность женщины зависит от ее самоактуализации и самоудовлетворения», – пишет она. При этом брак и материнство требуют такого уровня самоотдачи, который вступает в конфликт с естественным эгоизмом желания. Когда женщины оказываются в ответе за других, им сложнее сосредоточиваться на собственных потребностях, проявлять спонтанность и чувствовать себя сексуально раскрепощенными и свободными. Многим дома тяжело добиться той степени поглощенности собой, которая необходима для получения эротического наслаждения. Тяготы заботы о других оказываются сильнейшим антиафродизиаком.

Когда женщине сложно поддерживать связь с самой собой, роман на стороне зачастую превращается в площадку для возвращения собственной личности. Подобно героям древних мифов, женщина уходит из дома, чтобы найти себя. Ее тайная связь становится единственной в жизни вещью, которую ей не приходится ни с кем делить. Этот роман провозглашает ее автономию. Заводя роман на стороне, вы точно понимаете, что делаете это не ради кого-то еще. Субъекты Хейн подтверждают существование аспекта самореализации, характерного для такого типа романов. «В то время как до своих романов этим женщинам казалось, что их тела расколоты на части, голоса приглушены, а жизненно важные аспекты личности навсегда утрачены, во время романа и после него они меняются. Они отпускают эти приглушенные чувства и входят в ясную реальность, наполненную энергией и красками, где чувствуют себя живыми, пробудившимися, сильными и целеустремленными».

Судя по моему опыту, вопрос автономии более характерен для женских измен, но ни в коем случае нельзя считать, что он возникает исключительно у женщин или только в гетеросексуальных парах. Женщины склонны говорить: «Я потеряла себя». Мужчины жалуются: «Я потерял свою женщину». Они тоже решаются на измену не потому, что хотят чаще заниматься сексом или получать больше удовлетворения, а потому, что ищут близости, глубины переживаний, жизни. Колесо измен вращается, и по иронии судьбы они часто встречают женщину, которая дома чувствует себя точно так же, как их собственная жена, и ищет на стороне возможности пробудиться.

Исследование, которое Мина провела с коллегой-психологом Карен Симс, подтверждает эротическую судьбу в остальном счастливых в браке женщин. В ходе своих изысканий они выявили три основных аспекта, которые «притупляют сексуальное желание». Первым стала институционализация отношений – переход от свободы и независимости к обязательствам и ответственности. Вторым – привычность, которая появляется, когда на смену индивидуальности и тайне приходят интимность и близость. Наконец, третьим аспектом стала десексуализирующая природа определенных ролей – будучи матерью, женой и домоправительницей, женщина теряет эротическую составляющую собственной личности.

Результаты их исследований подтверждают мое клиническое наблюдение, что для поддержания желания необходимо найти баланс между заключенными внутри нас фундаментальными противоречиями. Кроме того, эти результаты опровергают типичное представление о природе женского желания – в частности, представление о том, что сексуальная открытость женщин зависит исключительно от чувства защищенности. «Вместо того чтобы стремиться к «безопасности» постоянства, – заключают исследователи, – женское сексуальное желание требует баланса между противоположными импульсами… комфорта и свободы, защищенности и риска, интимности и индивидуальности».

Вполне очевидно, почему роман на стороне так привлекателен для тех, кто не справляется с поддержанием этого деликатного баланса противоположностей. Структура романа ни в коей мере не институционализирована, а потому открывает путь к свободе и независимости. Симс и Мина называют роман «пороговым состоянием» – зоной, свободной от правил и обязанностей, стимулирующей активную погоню за наслаждением и выход за границы реальности. Любовники не рискуют чересчур привыкнуть друг к другу, ведь им не приходится десятилетиями делить ванную. Роману присуща загадка, тайна и новизна. Роль любовницы классически сексуальна, в то время как мать, жена и домоправительница остаются дома.

«Какая ты, когда не со мной?»

Когда Стефан с Даницей вместе пришли ко мне на прием, он снова повторил, что больше всего ему хочется, чтобы жена вернула себе свою эротическую сущность в постели с ним.

– Мне не нравится, что она постоянно жертвует собой ради детей, не оставляя ничего ни для себя, ни для нас обоих. Я хочу поддержать ее, чтобы это изменилось.

У Стефана было много мыслей по поводу того, как ей выкроить больше времени для себя. Он предложил ей заняться всем тем, что когда-то ей нравилось. Волейболом. Йогой. Общением с подругами.

– Но пока этого не случилось, – добавил он.

Я отметила, что Даница ничего не сказала.

– Это прекрасно, – заверила я его, – но постарайтесь не переусердствовать.

Если бы Стефан и дальше пытался решить ее проблему, Данице показалось бы, что он пытается на нее давить, а это парадоксальным образом усилило бы ее сопротивление. Ей нужно было самой решить, чего она хочет, а не заниматься тем, чего от нее хотел он.

Я часто говорю пациентам, что их домашняя жизнь стала бы совсем иной, если бы они привнесли в свои отношения хотя бы десятую часть той дерзости, игривости и живости, которую привносят в романы. Такое впечатление, что в романах на стороне мы становимся гораздо изобретательнее, чем в серьезных отношениях. В то же время, говоря это, я вспоминаю яркую сцену из фильма «Прогулка по Луне». Перл (Дайан Лэйн) завела роман с беззаботным продавцом женских блузок. Дочь-подросток Элисон спрашивает ее: