и того, почему они безрезультатны.

Собравшись, я оделся в обычный крестьянский тулуп и переместился за защитный купол.

Ночевавшая за барьером четвёрка уже проснулась. Парни выглядели довольными, а вот Лилин не выглядела радостной после ночёвки с троицей. Каменный дом с комнатами для гостей пока даже не строился. Почему?

Грег, к которому я обратился по этому поводу, неожиданно замялся.

— Слушай, Нильям, по поводу дома… Ты ведь нам оплатишь его постройку? Ну, я имею в виду, не обязательно монетами, но хоть чем-нибудь…

— Ну разумеется, — я даже удивился. — Мне казалось, это было очевидно. Во сколько вы его оцениваете, стартов в пятнадцать?

— Двадцать пять, думаю, в самый раз будет. Верно, парни?

Василь и огневик закивали.

Сговорились… Цена нагловата, но не настолько, чтобы торговаться.

— Хорошо, двадцать пять стартов. Отдам растениями.

— И это… Нильям, ты бы растянул защиту от монстров пошире?

— Чего стряслось?

— Быстрый монстр, которого вчера видели — это ведь та химера, о которой ты нам рассказывал? Она ходила возле стен всю ночь.

— Не думаю, что она вас тронет: атаковала она только меня, что в Басхуре, что вчера. Но я подумаю насчёт защиты, когда вернусь. Если есть желание защититься быстрее — стройте свои печати, я не против.

— А когда вернёшься?

— Ещё не знаю.

Пацанов мое решение не слишком порадовало, но я им не личный рунолог. Хотят — пусть обеспечивают себе безопасность сами. Двадцать пять стартов… Ну надо же…

Переговорил с Лилин, и сказал девчонке, чтобы уходила в школу, когда будет готова: пусть собирает слухи и постарается быть в центре любого движения, если таковое начнётся в школе. Попросил собирать примерную информацию по ценникам на магические травы и передавать через троицу, как и что-нибудь еще интересное. Артефакт телепортации я ей наладил, и не против в будущем платить артефактами за соизмеримую информацию и за службу в целом.

Путь до школы я прошёл за рекордные пятнадцать минут: опыт переходов от скалы до Утренней звезды у меня есть, знаю, с каких барханов можно прыгнуть дальше.

Со входом в школу тоже не возникло никаких проблем: положил руку на камень, ответил на стандартные вопросы, дополнил ответы словами, что учусь здесь и прошёл через барьер.

Тифона Мясника нашёл быстро: требовалось лишь узнать на доске расписание лекций, да подождать возле аудитории.

Стоило занятию подойти к концу, из раскрывшейся аудитории, как пробка из бутылки, вылетел Тифон. Лектор кивнул мне, и как обычно, быстро пошагал по своим делам.

— Тифон, здравствуйте, — вежливо поздоровался я с преподавателем. Пусть теперь я был на одном ранге с лектором, это не отменяло элементарную вежливость. А ещё — он мог меня скрутить в бараний рог, судя по висящим на шее Мясника артефактам. Кроме того, свечение бао выдавало спрятанные сюрпризы под одеждой Тифона, причём правая кисть практика светилась вся. Интересно, что он прячет там, под кожей?

— Да, Нильям, я тоже рад тебя видеть, но давай ты будешь краток и быстр? Назовешь мне причину, по которой я тебе понадобился, я назову цену и время на её изготовление и пойду по своим делам.

— Да, разумеется. Мне нужно усилить печать всякой ритуальной алхимией. Печать у меня с собой, могу показать.

— Пока показывать не нужно… Я могу взяться за это дело, но стоить тебе это будет от десяти чернышей.

Я даже остановился от такой суммы. Тифон, что удивительно, остановился тоже.

— Сто стартов за ритуал? — спросил я. — Мне кажется, даже для вас это дорого. При всём моём уважении.

Тифон пробежался пальцами по форме, за секунды проверив каждую складку. Раздражённо выдохнул.

— Нильям, ты представляешь, что такое ритуализация?

— Совершенно не представляю.

— Хорошо… Это многочасовые вычисления ингредиентов для усиления каждого рунного комплекса, для каждой рунной цепочки. Я уверен, в процессе придётся самостоятельно переделывать исходник, потому что в этой школе я — самый информированный специалист по Каэльским рунам. Ты можешь обратиться к кому-нибудь другому, но в этой школе лишь я могу дать тебе гарантию, что после моей ритуализации твоих печатей тебя не порвет на десятки кусков от пошедшей в разнос печати. Ты же на ядро души хочешь замкнуть ритуал? Мне кажется, ради печати из камней души ты суетиться не стал бы.

— Да, ядро.

Тифон едва заметно улыбнулся.

— Минимум четырнадцать чернышей, Нильям. Минимум. И то, если в процессе не выяснится, что есть какие-то иные нюансы, что усложнят будущий ритуал.

Кажется, мне этот вариант не подходит. И даже не из-за огромного ценника: если нужно, я за месяц подниму здешний сад и получу за такое с пол тысячи стартов. Нет, проблема как раз в схеме, которую нужно будет отдать Тифону. Я хотел показать лектору сильно урезанные печати, но если ему нужно увидеть всё, то я к нему не обращусь. Если показать ему всю схему и дать досконально изучить, и я ему буду уже не нужен: любитель монет и знаний воссоздаст свой ритуал, а меня прикончит: у лектора-артефактора со стажем в десяток-другой лет должны быть свои секреты убийства разумных. Не могут не быть.

— Спасибо, я подумаю, — дежурно сказал я.

— Думай, — кивнул артефактор и ещё раз предупредил, желая добавить себе шансов получить крупный куш. — Внимательно подумай, и учти, что в этой школе не найдешь человека, который в ритуалистике будет способнее, чем я.

Я кивнул, не желая спорить и огорчать Тифона. Как минимум, где-то здесь бродит Апелиус, чьи навыки в ритуалистике зависят от количества времени, которое аналитическое заклинание потратит на изучение этого слоя магии и на генерацию печатей и ритуалов.

Тифон попрощался, на этот раз словами — то ли возможность получить сто сорок стартов сделала этого человека дружелюбнее, то ли наличие у меня ядра.

Я короткими прыжками направился к комнате Адара. Нужно узнать у школьного темнилы, где мне найти неофита-поисковика.

В коридоре едва не наткнулся на группу адептов с виконтом во главе. Хотел было остановиться, поздороваться и узнать, как дела у давнего приятеля, но при виде меня Рсаева перекосило настолько сильной ненавистью, что я решил — ну его. Лучше сохранить время и нервы, чем потратить их в этом тёмном школьном коридорчике.

Комната Адара оказалась закрыта. Жаль. В комнатах его помощников, где он временами находился, мне тоже никто