мироздание на части, а по стенам бегали всполошные блики. Тмеры собирались вокруг ограды сгустками тьмы. Круглые маленькие глаза потусторонне поблескивали тусклыми белесыми огоньками. Ограда начала покрываться шевелящимися тенями. Раздался тошнотворный скрип тонких острых когтей о камень. Но тмеры не могут преодолеть ограды, ведь на ней факелы. Или факелы погасил дождь?

С отчаянным стоном он распахнул глаза. Где он? Комната была небольшой, но уютной. У стены стоял покрытый расшитой тканью сундук, у зарешеченного окна небольшой столик, а на нем канделябр с оплывшими свечами, несколько кубков и глиняных мисок. Окно прикрывала плотная светлая штора.

Свобода! Необходимо как можно скорее найти лошадь и отправиться… Куда же отправиться? В Гавань-пристанище. Наль сел на кровати, спуская ноги на пол, но встать не успел. В голове зашумело, вернулись тошнота и боль. Он был одет в одни только чужие льняные штаны вместо походных кожаных, грудь и плечо перевязаны. В комнату без стука вошла высокая женщина-вестери в походном платье. Кожа кажется загорелой, каштановые косы переплетены в сложный массивный пучок на затылке. По осанке и уверенным жестам, леди. Предваряя все вопросы, она заговорила первой:

— Я лекарь, имя мое Бруниссенда. Вы находитесь на постоялом дворе «Лесной Страж» и проспали почти сутки.

Бруниссенда прошла к окну и отдернула штору. Неяркий пасмурный утренний свет ослепил Наля. Лекарь внимательно наблюдала за ним, а затем хлопнула в ладоши. Юноша вздрогнул, болезненно поморщившись. Он понимал всю незавидность своего положения, но мог сосредоточиться лишь на одном. Вернуться в Исналор к дню летнего солнцестояния. Судьба Северных Королевств зависит от предстоящего военного похода. Он часами упражнялся даже при дворе Аркаллона, чтобы не терять готовности. «Изумрудная Заря» вот-вот уйдет, и следующий рейс будет нескоро. А тогда… Он не исполнит своего долга перед королем и Исналором. В этом же обвиняют Лонангара.

Рука Наля метнулась к шее, взгляд — по комнате. Медальон лежал на прикроватном столике среди кубков. Юноша поспешно схватил его и надел на себя.

Женщина опустилась на стул у кровати. Глубокие карие глаза словно могли заглянуть ему под кожу. Лоб ее пересекали едва заметные тонкие линии. Она была гораздо старше Наля. Как всегда в таких случаях, казалось, он весь как на ладони, и лекарь лишь отдавала дань справедливости, подкрепляя уже вынесенный вывод практическими доказательствами. Бруниссенда пристально осмотрела его лицо, коснулась припухшей запекшейся раны у виска. Несмотря на всю ее осторожность, Наль вздрогнул и дернулся.

— Как получили вы это повреждение?

Юноша растерянно нахмурился.

— Я… кажется, я упал с лошади.

Лекарь заглядывала ему в глаза, удерживая и поворачивая его лицо в ладонях, велела следить за рукой, считать пальцы. Она даже заставила его выбраться из постели и пройтись от окна до двери и назад, совершить ряд простых движений. Тревога юноши нарастала. Он никогда еще не чувствовал себя таким неловким и медлительным, и понимал, что это означает.

Наконец Бруниссенда кивнула, осмотрев затягивающиеся раны и зеленеющие кровоподтеки на теле больного и уложила его в кровать.

— Я снабжу кухню рекомендациями о вашем питании и уходе. Вам же необходим отдых, покой и постельный режим не менее полутора следующих седмиц.

— Полторы седмицы! — ужаснулся Наль. Он попытался снова сесть, но Бруниссенда сильной рукой удержала его. — Я уже потерял на пути в Гавань-пристанище двое суток! Нет, трое… или больше? — нервические нотки зазвенели в голосе. Он никак не мог сосчитать. — «Изумрудная заря» отплывает девятнадцатого дня месяца цветения! Майстрет, у меня совсем мало времени…

— У вас совсем нет времени на это, — тихо возразила Бруниссенда. — Волнения, любые нагрузки, поездки верхом и даже ходьба вам теперь противопоказаны. Дайте вашему телу отдых, чтобы оно имело надежду восстановиться в дальнейшем.

— Но я должен служить моему королю!.. Военный поход…

— Вы останетесь здесь. Если надеетесь еще быть вашему монарху полезным. Войско ваше, несомненно, сможет обойтись в этот раз без вас.

— Я лучший… — он внезапно запнулся и отвел взгляд.

— Во всяком случае, науку о травмах вы освоили из рук вон плохо. — Голос лекаря смягчился.

— Мне превосходно известна наука о травмах, майстрет, — с тоской прошептал Наль. — Я воин, и обязан ставить свои обязанности превыше личных обстоятельств.

— Если король ваш хотя бы немного вас ценит, то отдал бы приказ следовать предписаниям лекаря неукоснительно. Вы сознаете, что можете никогда более не стать в строй?

Наль закусил губу и закрыл лицо руками.

* * *

Постоялый двор «Лесной Страж» стоял на отшибе у края леса. Трехэтажное каркасное здание включало уютный обеденный зал, купальню и два ряда комнат над ними. Позади был разбит небольшой сад и грядки с овощами. Хватало места для амбаров и конюшни, но все это было скрыто от посторонних глаз высокой каменной оградой. Собаки то и дело лаяли во дворе, доставляя Налю не меньше мучений, чем громкие разговоры орков до того. Юноша оставался в отведенной ему комнате с задернутыми шторами и сжимал кулаки, чтобы не расплакаться. Приходил Дерьен.

— Я в долгу у тебя. Ты спас меня от плена и помог вернуть реликвию. Да будет осиян твой путь. — Наль старался вложить в голос всю свою бесконечную благодарность, но был слишком подавлен обрушением планов. Бледная надежда мелькала в его измученном мозгу. Он молодой, сильный. Быть может, удастся прийти в себя за несколько дней и уехать? Если мчаться с предельной скоростью и менять лошадей, а погода будет благоприятной, оставался еще призрачный шанс вовремя успеть к северо-западному побережью. Но другая мысль мучила едва ли не сильней.

— Тот эльнор. Он заговорил со мной перед тем, как я… попал сюда. Ты видел его? Как его найти?

Дерьен успокаивающе пожал руку Наля.

— Он здесь.

Бруниссенда не дала бы состояться разговору, если знала бы, что за тему больной намеревался продолжить.

— В конце концов, вы ни о чем его не просили, — холодно признал Наль. — Он сам сделал выбор.

Талеврин прижал к сердцу ладонь:

— Выбор этот до сих пор не дает мне покоя.

— Так просите за него. Просите покоя ему, пока в ответ не обретете его сами!..

Вестери склонил голову. Переплетенные кожаным шнурком каштановые косы скользнули с плеч на грудь.

— Не думаете же вы, лорд, что я неблагодарно…

— Не думаю! — раздраженно перебил Наль. — Я вообще не думал о вас, пока вы не объявились столько зим спустя, как раз когда голова моя отказывается действовать как должно.

Собеседник замолк. В зеленых глазах боролись какие-то чувства, но сильнее всего проступала усталая, глухая печаль. Наконец он опустился перед кроватью на колено.

— Встаньте! —