– По личному? – женщина удивилась. – Мы с вами знакомы?

– Нет. Я приехала издалека. Мы могли бы поговорить в другом месте. Речь пойдет о вашей дочери.

Женщина побелела, потом покраснела, встала с кресла и, не будучи в силах что-то сказать, вновь опустилась в него. Понимая ее состояние, как и то обстоятельство, что новости, которые я собираюсь ей сообщить, мягко говоря, нерадостные, я терпеливо ждала. Оправившись от неожиданности, Анастасия Павловна нервно спросила:

– Алисочка нашлась?!

– Анастасия Павловна, давайте отложим все вопросы и поговорим в более подходящем месте. Вы можете сейчас уйти с работы?

– Мне нужно отпроситься у директора, но, думаю, он не будет против. Срочных дел на сегодня нет, так что… – Анастасия Павловна вышла в коридор.

Через пару минут она вернулась.

– Пойдемте, Сергей Витальевич отпустил меня на час.

Взяв сумочку, Анастасия Павловна выключила компьютер, заперла дверь, и мы вышли на улицу.

– Неподалеку отсюда есть вполне приличная «Блинная». В это время дня посетителей там немного. Можем пойти туда. Нам никто не помешает, – предложила Анастасия Павловна.

– Анастасия Павловна, вы же живете в двух шагах отсюда. Думаю, будет лучше поговорить у вас дома.

Меня отнюдь не вдохновляла идея сообщать бедной женщине о гибели дочери в какой-то забегаловке. Если Анастасия Павловна и удивилась моей осведомленности, то виду не подала, а просто направилась сторону своего дома.

Поднявшись на третий этаж, женщина достала ключи, открыла дверь и пропустила меня вперед. Оставив верхнюю одежду в прихожей, мы прошли в гостиную. Мебель в комнате была скромная, но новая и подобрана со вкусом. Ничто не напоминало о прежних пристрастиях женщины. Хозяйка предложила мне чай, я не стала отказываться. Пока Анастасия Павловна колдовала в кухне, я осматривалась. Никаких безделушек на полочках, никаких салфеточек, фотографий тоже нигде не было видно. У меня создалось впечатление, что хозяйка намеренно обезличила комнату, чтобы ничто не напоминало ей о прошлом.

– Пусто у меня, правда? – Анастасия Павловна стояла в дверях с подносом в руках и изучающе смотрела на меня. – Вас это удивляет?

– Немного, – ответила я.

– Нет ничего удивительного в том, что я пытаюсь избавиться от воспоминаний о своем прошлом. Если бы у вас были такие же раны на душе, думаю, вы поступили бы так же.

Я промолчала. Хозяйка придвинула журнальный столик к дивану, расставила чашки, налила чай. Решив начать разговор с нейтральной темы, я сообщила:

– Ваша соседка напротив не пожелала сообщить мне, что вы живете в этой квартире.

– Это лучше, чем если бы она стала поливать меня грязью, – улыбнулась Анастасия Павловна.

– А могло быть и такое? Чем же вы ей не угодили? Плохо моете лестничный пролет или оставляете мусор на площадке?

– Гораздо хуже, – картинно растягивая слова, сообщила женщина. – Я, коварная женщина, соблазнила невинного мальчика, ее сына! Задурила ему голову, и теперь он перестал слушать добрые советы матери. А еще он вздумал жениться на женщине с дурным прошлым, да к тому же намного старше его по возрасту.

Говоря все это, Анастасия Павловна улыбалась.

– Расскажете мне об этом более подробно? – спросила я.

– Рассказывать особо нечего. Сергей Витальевич, мой нынешний начальник, несколько лет тому назад проявил к моей судьбе особое участие. Помог справиться с тяжелым недугом, дал работу в своей фирме. Мы с ним – хорошие друзья. А мамаша его вбила себе в голову, что ее Сереженька, которому, кстати, уже тридцать два года, не хочет жениться на какой-нибудь молодой порядочной женщине, потому что влюбился в меня! И возненавидела меня – за мое «вероломство».

– Сергей Витальевич и правда хочет на вас жениться?

– Да нет! Он вообще пока не хочет жениться. Ни на ком.

– Почему же тогда он не успокоит свою мать?

– Бесполезно. Она ничего не желает слышать. Думаю, ей просто нравится роль оскорбленной матери. Да и со мной поддерживать накаленные отношения это же развлечение! Чтобы жизнь разнообразнее была.

– А ваша жизнь в разнообразии не нуждается? – перешла я к главному.

Анастасия Павловна отпила глоток чая, поставила чашку на стол и спросила:

– Как вы меня нашли? Вам Костик мой адрес дал?

– Надежда Егорова подсказала, где вас искать.

На этот раз Оськина не скрыла удивления.

– Вы встречались с Надькой? Все никак не угомонится, холера! Могу себе представить, что она вам наговорила. Небось всех собак на меня спустила.

Я улыбнулась, отметив точность выражения, подобранного Оськиной.

– Готова выслушать вашу версию, – сказала я, – и можете не стесняться в выражениях. Егорова уж точно не стеснялась, – добавила я, чтобы подтолкнуть женщину к откровенности.

– А потом… вы расскажете мне про Алису? – Анастасии Павловне хотелось зарыть топор войны, а не смаковать подробности давней вражды.

Я кивнула. Наполнив чашки по второму кругу, Анастасия Павловна начала рассказ. В целом он совпадал с тем, что я уже слышала от Егоровой, но звучал несколько иначе. По версии Оськиной выходило, что злополучный аппарат раздобыл Андрей. Петр же только забрал его у хозяина. В тот день он тоже забежал домой поужинать, тогда и сообщил жене про аппарат. Велел не ждать, ложиться спать без него. Сказал, что если работа затянется, заночует в мастерской и прямо оттуда на службу пойдет. Даже офицерский мундир с собой прихватил… О несчастье Анастасия Павловна узнала только ближе к обеду. Из части позвонили, сообщили. В морг Оськина не ездила, отправилась в школу, забрать Алису. Костя в то время в городе уже учился, профессию получал. Во время телефонного разговора командир гарнизона пообещал машину за Костей выслать. Пока Анастасия до школы добралась, пока с директором переговорила, пока Алисочке про беду сообщила, пока успокоила ее… Домой вернулась, Костя уже был на месте. Поплакали они, все втроем, и принялись к похоронам готовиться.

Узнав, что могилы друзей решено рядышком устроить, Анастасия противиться не стала. Подумала: столько лет служили они плечом к плечу, дружили, смерть в один день приняли, как же их еще хоронить, если не вместе. О том, что Надежда с дочкой винят в случившейся трагедии Петра, узнала только на кладбище. Сначала оба семейства своим горем заняты были, а как гроб с телом Андрея в землю начали опускать, Надежда и заголосила, мол, сгубил ирод окаянный ее ненаглядного Андрюшеньку. А дочка Лизочка и того хлеще! Кинулась на Алису, за волосы к могиле потянула. Кричит: «Это ты моего папку убила. Тебе все самое лучшее подавай. Из-за твоего подарка мой папка теперь в могиле! Вот и ты туда полезай! Только там тебе и место!..» Сослуживцы Петра и Андрея еле вырвали перепуганную Алису из рук разъяренной Лизаветы. Быстренько прощание свернули, родственников по разным машинам распихали и увезли по домам.