Он улыбался так задорно, что мысль напомнить парню о проблеме с долгами и картами, пропала сама собой. Пусть сегодня смеется, а завтра — раз уж я вспомнила о его слабости — нужно будет все-таки обсудить, узнать, какой выход он нашёл.

— Не потеряйся, — ответила в итоге. — Назад ведь с нами поедешь?

— Кто знает, — Лёва поиграл бровями. — Может и зарулю куда-то, в более жаркую компанию.

Миша тем временем припарковался и даже вышел из машины, чтобы предупредительно открыть дверь для меня.

— Ты только не переживай, — сказал он тихо, чуть хмуря рыжие брови, — Галя может быть той ещё язвой. Меня зацепить ей тяжело, потому она может попытаться оторваться на тебе. Надеюсь, я думаю о ней хуже, чем она есть, но если…

— Миша, — прервала его я, приложив указательный палец к приоткрытым губам и не позволяя договорить, — не нужно. Мне не пятнадцать. Я — большая девочка, хоть и отвыкла от столь пристального внимания за последние годы. Но… Знаешь, мне кажется, ты обо мне думаешь лучше, чем я есть. Язвительность в крови у всех женщин, мы её впитываем с молоком матери. Не думаю, что так страшна Галя, как ты её малюешь.

— Хорошо, — он не двигался, и я запоздало вспомнила, что так и держу палец у его губ.

— Славно, — улыбнулась, опуская руку. — Тогда бери букет и пойдём поздравлять молодоженов.

— Ура! — язвительно заявил Лев, о котором мы успели забыть. — Мы всё-таки пойдём на свадьбу.

— Ми-и-иша! — завопил некий сильно подвыпивший тип, стоило нам ступить на террасу здания. — Дорогой мой человек!

Пахнуло перегаром и одеколоном, как от моего отчима в дни зарплаты.

— Здравствуй, Стёпа.

Золотков вынужденно отпустил мою руку, похлопал по плечу подошедшего и, отстранившись, представил нас друг другу:

— Марго, это Степан…

— Брат жены, — перебил его мужик, после чего громко заржал. — Так сказать, не посторонний!

Миша поморщился. Я сделала лицо непроницаемым, хотя очень хотелось попросить проветрить вокруг.

Проходящий мимо Лев подмигнул мне и громко сообщил:

— А не пора ли нам поздравить новоиспеченную Горбову с изменением фамилии? Или с такими переменами не поздравляют?

— Горбову? — я округлила глаза, впервые услышав новую фамилию бывшей жены Золоткова.

— Да, Маргоша, принц оказался с подвохом.

Степан резко обернулся, качнувшись при этом, и ткнул в Льва пальцем, сообщил:

— А ты опоздал, Лопухин! Галя переживала.

— Мы все опоздали.

— Да, но Мишу она особо и не ждала: он обижен, ведь его бросили. А вот ты — её друг — и мог приехать на регистрацию!

— Я приехал, когда смог, — Лев чуть надул губы, придвинулся к Стёпе и доверительно шепнул, да так, что слышно было и тем, кто курил неподалёку: — Эти двое уговорили меня ехать с ними на пляж, потому что Марго захотелось к морю. Миша потакает всем её капризам, хорошо, что ей интересно увидеть его бывшую, а то и вовсе, чувствую, не довезли бы меня.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​***

Стёпа снова посмотрел на нас. На меня. Прищурившись. Сосредоточенно.

— Добрый вечер, — я растянула губы в улыбке. — Прекрасная погода, не правда ли?

— Нормальная, — проговорил Стёпа сквозь зубы.

Дорогу он нам не уступал, так что я решила продолжить светскую беседу, краем глаза наблюдая, как Лев вошел в ресторан.

— А вы старший брат Галины?

— Младший.

— О, — я удивленно посмотрела на Мишу. — Так сколько же твоей бывшей лет?!

Золотков пару раз моргнул, потом пожал плечами:

— Честно говоря, не помню. Я всегда ужасно запоминал цифры и даты.

— Чем она и воспользовалась, видимо, — кивнула я, задумчиво-презрительно рассматривая офигевшего от такого поворота Стёпу. — Ей явно за сорок.

— Мне двадцать девять лет, — мужик выпрямился, выкатил вперёд грудь, икнул. — Не надо хамить.

— Степан, — Золотков снова взял меня за руку, второй отодвинул нашего оппонента в сторону, — не придирайся к мелочам. И дай нам уже поздравить Галю. Лёва утащил наш букет, нужно его догонять.

— Ещё увидимся, — кинул вслед брат невесты. — Обсудим… всё это.

Миша хмыкнул и пропустил меня вперёд, успев шепнуть на ухо:

— Сколько яда, а я было записал тебя в нежные фиалки.

— Вычёркивай, — посоветовала я, с хищным оскалом обводя взглядом потрясающе украшенный зал с множеством гостей.

Они, в свою очередь, тоже радовались нам, как родным. Особенно мне. И моему белому платью. Мне сделали три комплимента, шепотки вокруг становились всё громче. Еще через минуту я поняла, что попала намного более феерично, чем думала. Ко мне подошёл мужчина с зеркальным фотоаппаратом на шее и радостно сообщил:

— Добрый вечер, Галина, вы выглядите чудесно. Позвольте начать съёмку в ресторане?

Я покачала головой, старательно проглатывая набранное в рот шампанское. Но фотограф не обратил на робкие отнекивания внимания.

Дальше последовала незамедлительная вспышка, заставившая меня слепо щуриться. Совет встать полубоком. Улыбка в сторону совсем растерявшегося Золоткова и просьба:

— Не теряйтесь, обнимите жену.

Я глубоко вздохнула и… почувствовала руки Миши на своей талии. Он встал сзади, уперся подбородком мне в правое плечо и громко сказал «Чи-из».

На нас стали поворачивать головы даже те, кто раньше старался не пялиться откровенно. Фотограф одобрительно закивал, присел на корточки. Вспышки повторились.

— Давно не видел более гармоничной пары! — сказал он, поднимаясь.

— Так присмотритесь! — рявкнула красивая брюнетка, вышедшая откуда-то слева, из-за колонны.

Она была высокой стройной и очень ухоженной. Чуть подкаченные губы, идеально-гладкая кожа, огромные карие глаза, сверкающие от гнева…

— Галя, — Миша чуть отстранился, чтоб встать рядом со мной. — Ты… необычная сегодня.

— В каком смысле? — одна её бровь уехала вверх.

Я, в свою очередь, опустила взгляд ниже, удивлённо уставившись на перламутровое короткое платье, с кучей кружев. Будто пошитое из тюля. И туфли на огромной шпильке. На голове невесты была ажурная повязка, плотно прижимающая тёмное каре. И перо. Длинное белое перо.