Она вся сжалась, точно испуганная птичка, а Филипп, стоящий совсем рядом, но за магической защитой, расплылся в довольной улыбке.

Геррах еще никогда не испытывал такой жажды убийства. Вколотить бы этот костлявый нос прямо в бледную рожу, разорвать гада вместе с белым костюмом на части. По коже пробежала рябь чешуи, но исчезла. Увы, дракон восстанавливался куда медленнее, чем хотелось бы.

Толпа скандировала непристойности, Филипп ждал. Пара в центральной ложе придвинулась ближе друг к другу, и Геррах заметил, что рука мужчины скользнула между бедер женщины, спрятавшись в складках платья.

Амедея запрокинула голову, решительно обвила его шею руками, и Геррах с готовностью ответил на поцелуй.

Арена довольно взревела.

Геррах целовал ее сладкие губы, а потом веки, соленые от слез. Гладил шелковистые волосы и хрупкое тело. Она здесь, с ним, в его руках. Теперь все было правильно. Амедея положила руки ему на грудь, провела по животу вниз, и все в нем откликнулось на эту несмелую ласку. Но Геррах, отстранившись, взял ее узкие ладони в свои и поцеловал тонкие пальцы.

Он не поверил Филиппу ни на секунду. Коварный змей решил поглумиться напоследок и опорочить его любимую.

– Я обязательно это сделаю, – пообещал он ей, улыбнувшись. – Но не так. Не здесь. Не сейчас.

Амедея вопросительно заглянула ему в глаза.

– Давай же, дракон! – подбодрила рыжая. – Не стесняйся!

Красный платок висел на стене третьего сектора, а рядом Геррах заметил светлые кудри Соловья. Ему он тоже не верил, но они оба хотят спасти Амедею. А значит, пришло время действовать по плану.

– Ты мне веришь? – тихо спросил он.

– Всем сердцем, – ответила Амедея, не раздумывая.

Глава 16. Побег

Обхватив меня за талию, Геррах спрыгнул с помоста, успев уцепиться за его край другой рукой. Качнувшись, перебросил тело к перекладинам, потом стремительное скольжение вниз, и не успела я и глазом моргнуть, как под моими ногами оказался песок арены.

Бордовый ящер повернул морду, уже освободившуюся от ремней, в мою сторону, и Геррах, сведя брови, шикнул что-то суровое. Уродливая башка тут же виновато опустилась, но оранжевый глаз продолжал на меня коситься. Вблизи ящер казался еще больше и страшнее: кривоватые зубы не помещались в пасти, матовые чешуйки лежала плотно, одна к одной, как черепица на крыше, а острые шипы вдоль позвоночника казались горным хребтом.

– Действуем быстро, – приказал Геррах подбежавшим к нам Кошке и Быку. – Третий сектор, красный платок.

Люди на рядах арены начали волноваться. В седьмом секторе что-то бахнуло, разлетевшись щепками, а под центральной ложей вспыхнула заварушка, и охрана устремилась туда. Вскинув голову, я увидела искаженное гневом лицо Филиппа, который отдавал распоряжения и указывал на меня. Представила на миг, что было бы со мной, если бы Геррах и в самом деле выполнил его последний приказ. Наверное, я слишком долго была рядом с Филиппом, он отравил меня своим ядом и почти лишил воли.

– Проход откроется… – напряженно пробормотал Геррах, вглядываясь в стену арены, едва различимо мерцающую магической защитой. – Сейчас!

Схватив меня за руку, потянул за собой, но я уперлась ногами в песок и выдернула ладонь.

– Подожди, – попросила я, пытаясь вытащить из декольте артефакт.

– Амедея, надо спешить! – воскликнул Геррах.

Я выхватила ключ – полоску из драконьей чешуи, скрепленной железом и моей магией, и руны в дрожащих от волнения пальцах запели так громко, что на миг перекрыли все остальные звуки арены: слова Герраха, который приблизил ко мне лицо и взволнованно что-то объяснял, указывая в сторону третьего сектора, крики испуганных зрителей, пожар на рядах – черный столб дыма поднялся в дальней части арены, и народ хлынул прочь, пихаясь и отталкивая друг друга.

Я воткнула ключ прямо в песок, и магия ринулась вниз мощным потоком, открывая все замки и запоры, ломая клетки и кандалы. Арена горячих игр содрогнулась, и песок взвился, как от резкого удара. А я спрятала ключ назад в декольте и схватила Герраха за руку.

– Теперь бежим!

Все мелькало перед глазами: широкая спина Герраха и его спутанные темные волосы, высокая стена, на которую он забрался первым, а меня подхватил Бык и забросил наверх прямо в руки дракона. Зрители кричали и разбегались и, глянув в сторону, я обнаружила, что ящеры очень шустро лазают по стенам, если те больше не закрыты защитным полем.

Решетки внизу арены вылетели, и на песок вырвались рабы, которые бросились врассыпную, как муравьи.

– Ты убрала защиту? – понял Геррах. – Всю?

– На арене не осталось закрытых дверей, – подтвердила я.

Мой ключ сработал отлично. Я бы даже гордилась собой, но по большей части это была заслуга материала. Я лишь раскрыла суть свободы, что хранила в себе драконья чешуя.

Геррах вдруг выхватил лук у женщины-кошки, вложил стрелу, и та, резко свистнув, полетела в центральную ложу. Через мгновение я вновь бежала вперед, крепко держась за руку Герраха, который тащил меня сквозь толпу. Стражник бросился нам наперерез, но, покачнувшись, осел, а перед нами вырос невзрачный человек, которого я уже где-то видела.

– Экипаж без гербов, – бросил он Герраху. – Туда.

Лестница вниз, снова люди, истошный крик позади и рев ящера. Сейчас я не испытывала жалости к зрителям арены, которые с радостью наблюдали за чужими смертями. Может быть, позже…

Мы выбежали на улицу, замешкались на мгновенье. Тот неприметный мужчина вдруг оказался совсем близко, и от него дохнуло ароматом зеленого чая с жасмином. Тревога сжала сердце, стало трудно дышать. Гневный окрик, мелькнул белый хвост со сверкнувшим стальным наконечником, спрятанным в кисточке. Нож вылетел из окровавленной руки мужчины, а Бык сгреб его в охапку и перебросил через забор. Взяв у Кошки нож, Геррах указал на экипаж, на ручке которого был повязан красный платок.

И через мгновение я оказалась внутри, на мягком сиденье напротив Ленни.

Следом втиснулась Кошка, за ней – Геррах. Бык взгромоздился к кучеру, и экипаж рванул с места.

– Рад тебя видеть, птичка, – сказал Соловей.

Экипаж подбросило на повороте, и Геррах бережно обнял меня, прижимая к себе. Ленни