Орлов потянул на себя за блестящую металлическую ручку тяжелую стеклянную дверь. Вошел внутрь. Чисто. Красиво. Но по-другому. При нем было не так. Девочки одеты иначе. Да и девочки другие.

– Добрый день, – лучезарно улыбнулась одна из них Дмитрию. – Чем я могу вам помочь?

– Добрый, – кивнул он и пошел вдоль прилавков с представленной к продаже парфюмерией.

– Желаете что-то особенное?

Девушка шла за ним следом. Буквально дышала в затылок. Обдавала ароматом, кажущимся ему знакомым. Что-то из старой коллекции, вспомнил он. Еще не растерял хватки. Еще слышал ароматы, распознавал оттенки.

– Да, желаю.

Он резко встал, обернулся, девушка едва не наступила ему на ногу. Перепугалась. Побледнела. Видимо, их штрафовали за каждую провинность. А могли и уволить за то, что оттоптала ноги клиенту.

– Простите, – прошептала она.

– Ничего страшного. Я сам виноват.

– Желаете что-то особенное? – еле выдавила она заученный текст, глаза ее наполнились слезами.

– Желаю. Вот это.

Орлов ткнул пальцем в первый попавшийся ему на глаза флакон с мужским ароматом. Очень дорогой. Пусть девочка получит процент с продаж.

– И еще желаю видеть Вику Гвоздеву. Я слышал, она все еще работает здесь.

– Викторию Александровну? – Длинные ресницы часто захлопали вверх-вниз, вверх-вниз.

Если честно, он не помнил ее отчества. Она для него была всегда просто Викой. Иногда Викулей. Когда дела в этом филиале шли особенно хорошо, он ее премировал и называл именно так. Отчества не помнил.

– Да, ее, – все же сказал он.

Вряд ли в этом магазине работает полная тезка его бывшей сотрудницы.

– А по какому вопросу? – улыбалась девушка.

– По личному.

– Понимаете, Виктория Александровна очень занятой человек, и она не любит, когда ее отвлекают. Поэтому…

Девушка пробила ему чек, отсчитала сдачу, протянула красивый бумажный пакетик с флаконом мужского аромата.

– Я не советую вам так со мной поступать, милая, – холодно улыбнулся ей Орлов. – Мне ведь ничто не помешает на вас нажаловаться.

– За что? – Ее щечки побледнели.

– За то, что вы оттоптали мне ноги. – Орлов потряс в воздухе пакетом с покупкой. – А я у вас сделал покупку на двадцать тысяч. Ступайте за Викой, милая. Или я принимаюсь скандалить.

Девушку как ветром сдуло. Ее каблучки зацокали в направлении узкой двери с восточной стороны зала. Там располагались административные кабинеты. Ему ли не знать!

Ее долго не было. Видимо, Вика высоко взлетела по карьерной лестнице и сейчас капризничала и отчитывала подчиненную. И наверняка прилипла взглядом к монитору, на который транслировались записи с камер видеонаблюдения. И Орлов вдруг, сам не ожидая от себя подобного поступка, подошел к одной из них, задрал голову, улыбнулся и помахал рукой.

Он не ошибся, Вика за ним наблюдала. Она выскочила из-за узкой двери с восточной стороны зала ровно через десять секунд после его приветственного жеста.

Она медленно шла ему навстречу, неузнаваемо рассматривала его с напряженной улыбкой. Он за ней наблюдал и точно так же ей улыбался в ответ.

Она повзрослела, сделал он вывод. Из милой длинноногой девушки, передвигающейся постоянно бегом, превратилась в холеную даму с высокомерным взглядом, красивой осанкой и шикарной походкой от бедра.

Наверняка брала уроки у имиджмейкера, решил Орлов. Сейчас это норма. Сейчас этого нередко требуют работодатели. Он пошел ей навстречу.

– Здравствуй, дорогая, – поприветствовал он, остановившись в метре от Вики, и протянул руку. – Давно не виделись.

– Дмитрий Сергеевич… – как будто ахнула она и неожиданно потянулась к нему обниматься. Упала ему на грудь со всхлипом. – Вы! Господи! А я думала, шутник какой-то развлекается.

Отстранилась, глянула на него полными слез глазами. Искренне совершенно улыбнулась.

– Господи, Дмитрий Сергеевич, так рада вас видеть!

– Честно?

У него и самого в глазах вдруг защипало. Даже не ожидал такой реакции.

– Конечно!

– А то мне теперь редко кто рад. Ты да еще пара человечков.

О ком он? Кого имел в виду? Первый – это совершенно точно Сергей Иванович – друг покойной матушки. Он присматривал все эти годы за его домом. Содержал участок в порядке. Стриг газоны, сметал листву, чистил дорожки от снега. Все в зависимости от времени года. Так вот, он так ему обрадовался, когда увидел, что даже расплакался. И долго смущался потом своих слез. Называл их стариковскими соплями и все такое.

Но Орлову было приятно.

А кто был вторым? Он неожиданно подумал о соседке из квартиры, которую они делили с Иркой несколько лет назад.

Валерия… Лера…

Она казалась искренней. Смеялась его шуткам. Не выдала полиции, когда они требовали с него алиби на ночь убийства участкового Себрова. Он был ей признателен. И даже пригласил на лыжную прогулку. А потом…

А потом оказалось, что она жена его врага. Да, да, бывшая, но жена. И это все меняло. Все!

– Надо поговорить, Вика, – произнес Орлов, когда Вика вдоволь нагляделась на него, находя, что он великолепно выглядит. Даже лучше, чем прежде.

– Да, да. Обязательно. – Она рассеянно провела кончиком пальца по его левому виску. – Шрам. Откуда?

– Оттуда, – кивнул себе за спину Орлов.

И тут же подумал про себя: это меньшее, что она могла увидеть. Знала бы, какими шрамами исполосована его душа!

– Вам так идет. Вы… Вы такой стали.

– Не говори, что няшный! – Он испуганно округлил глаза, рассмеялся. – Вы раньше меня так частенько называли. Я слышал.

– Ой! – Она покраснела и тоже рассмеялась. – Молоденькие были, глупенькие. Не скажу, конечно. Но вы такой… Просто супер! Ничто вас не ломает, ничто не портит. Ни одна грязь не липнет.

– Спасибо.

Его глаза снова защипало. Ну, Вика! Ну, растрогала!

– Викуля, надо поговорить, – напомнил Орлов. – Когда и где тебе удобно?

– Да прямо сейчас! Хотите, в кабинете. Хотите, в кофейню пойдем через дорогу.

– Там по-прежнему варят хороший кофе?

Недоверчиво он покосился на стеклянную витрину, сквозь которую великолепно просматривалось здание кофейни. Раньше его девочки оттуда не выходили в обеденный перерыв. Там и кофе был отменным, и супчики разные легкие, и салатики свежие. Он к ним нередко присоединялся.

– Там по-прежнему варят замечательный кофе! – обрадовала Вика. – Так что? Туда?

– Хорошо. Одевайся. Я там тебя жду.