– Даже если расплатишься по кредиту? Я правильно поняла? – продолжила допрос Сашка.

– Да.

– Что да?

– Тоже нет. Не собираюсь.

– Понятно. – Сашка тяжело вздохнула. – Ладно, топай наверх, к себе. И жди, дурочка моя, своего счастья. Может, оно уже тебя там ждет.

– Не ждет. – Лера неожиданно всхлипнула, вышло так жалко, так по-детски. – Света ни в одном окне нет.

– Может, он без света тебя там ждет, – начала уже раздражаться Сашка. – Сюрприз хочет сделать. Заходишь в дом, а там – ба-ба-ба-ба – сюрприз! Все, некогда, пошла купать младшего. Ты топай, Лерка, топай домой, пока не простудилась.

Она вошла в квартиру и, еще не включив света, почувствовала, что что-то не то. Какой-то странный запах ей почудился. То ли краски, то ли клея. Она совершенно точно ничего не красила перед уходом. И не клеила тоже.

Орлов! Он вернулся и что-то сделал в комнате, и, возможно, Сашка права насчет сюрприза.

Все это пронеслось в голове за микросекунду до того, как она щелкнула выключателем. Вспыхнувший под потолком свет развеял все надежды. Орлова дома не было. Его тапки сиротливо жались к стене под вешалкой. Там, где он их оставил, там они и стояли.

– И ладно, – кисло улыбнулась себе Лера, поймав отражение в большом зеркале – своем недавнем приобретении. – И обойдемся без вас, господин Орлов.

Обходиться было сложно. Ей понадобилось двадцать минут, чтобы рассовать покупки по полкам холодильника и шкафов. Возьмет упаковку в руку и замрет, и стоит, с несчастным видом рассматривая темноту за окном. В темноте той не было ничего необычного. Просто черный прямоугольник, расчерченный фрамугой окна на ровные квадраты. А она пялилась и пялилась. Двадцать минут минусом из жизни. Когда-то она не позволяла себе вольности расходовать так бездумно время. А сейчас к двадцати потерянным минутам добавила час на то, чтобы сварить спагетти. Те самые спагетти, на варку которых прежде у нее уходило лишь десять минут.

– Ты в ванной, дорогая? – позвонила Сашка, выкупав младшего.

– Еще нет. Еще в кухне, – призналась Лера и осмотрела себя. – Даже еще не переодевалась.

– Ну, ты ващеее, – протянула Сашка. – Иди уже, горе мое, скинь с себя офисные одежды.

Лера послушалась. Вошла в свою комнату, которую с приездом Орлова не запирала ни разу. Включила свет и…

И заорала в полный голос.

– Что?! – тут же среагировала подруга.

– Там… Подоконник… Господи!

– Что там?! Труп? Труп на подоконнике? – задыхалась Сашка, видимо, побежала одеваться, чтобы выехать к ней. – Не подходи! Ничего не трогай! Я сейчас…

– Да нет тут никакого трупа, уймись. – Лера понемногу приходила в себя.

– А что тогда? – дала подруга по тормозам в прихожей, уже стоя в одном сапоге.

– Подоконник вывернут. И под ним огромная дыра.

– Где? – не поняла Сашка.

– В кирпичной кладке яма. Подоконник валяется на полу. И воняет так. Клеем каким-то.

– Все. Ясно. Я сейчас буду. Ничего не трогай! – орала подруга, одеваясь. – Ступай в кухню и жди меня.

Лера послушно вернулась в кухню. Наложила себе спагетти, полила растопленным маслом. Уселась к столу и не заметила, как съела все с тарелки. Саша примчалась в рекордно короткое время.

– В камеру трижды попала. Теперь штрафы придут, Алекс станет ворчать, – тараторила она, сбрасывая с себя обувь и тяжелую меховую куртку. – Бр-рр, холод такой на улице, как ты торчала во дворе почти час? Не пойму! Веди, показывай!

Они вошли в комнату. Лера застыла у входа. Сашка пошла на цыпочках вдоль стены к окну. Постояла с умным видом над вывернутым подоконником, который валялся на полу.

– Такую работу испоганили. Такой подоконник. Я на нем так любила сидеть, – погоревала она.

Двинулась дальше. Наклонилась над зияющей дырой в кирпичной кладке, на которой лежал подоконник. Понюхала зачем-то, сунув в дыру голову. Потрогала пальцем. Палец понюхала.

– Ясно, – с кивком изрекла она, пятясь тем же путем.

– Что ясно?

– Там был клад.

– Клад?! Какой клад? Чей клад? Орлова?

– Может, и Орлова. Кто знает! Сейчас мы вызовем полицию, пусть они разбираются.

– Не хочу полицию! Саша! – Лера умоляюще глянула на подругу. – Не хочу!

– Ага. Понимаю. Боишься, что Орлов все это сделал. Не хочешь его подставлять?

Лера промолчала. Она, если честно, еще ничего подумать не успела. Саша ее опередила. И, как всегда, оказалась права. Она не хотела подставлять Орлова, если это он залез в свой тайник, в котором что-то спрятал перед тем, как сесть в тюрьму.

– Ну, так позвони ему! – возмутилась Сашка.

– А что я ему скажу?

– Позвони и спроси.

– А не вы ли, Дмитрий, пробрались в мою комнату и взломали подоконник? Что вы там прятали? Золото, бриллианты? Так?

Лера сердито сверкнула глазами в сторону Сашки, курившей уже вторую сигарету перед распахнутой форточкой кухни.

– Примерно, – неожиданно одобрила она. – Про золото и бриллианты можешь не говорить. Вместо этого поставь в известность, что сейчас вызовешь полицию.

– Глупость какая, – тряхнула Лера волосами.

– Звони! – приказала Сашка. И ткнула себя в грудь пальцем. – Или я сама позвоню!

Лера снова подчинилась. Когда у Сашки так вот бешено сверкали глазищи, спорить с ней она не решалась. Она набрала номер Орлова, совершенно не будучи уверенной, что он ей ответит.

– Да, Валерия, слушаю вас, – ответил он ей почти сразу.

И совсем не догадывался, как замолотило ее сердце при звуках его голоса. Как перехватило дыхание и заслезились глаза. Она тут же расстроилась, что он снова говорит ей «вы».

– Тут у меня небольшая неприятность, Дмитрий, – заговорила она противным писклявым голосом.

– Что за неприятность?

Вопрос прозвучал вежливо, не более того. А ей бы хотелось, чтобы он переполошился? Смешная, конечно. Лера прокашлялась и заговорила тверже:

– Я вернулась домой с работы, а у меня в комнате кто-то побывал.

– Та-ак… И? – чуть-чуть пробился интерес.

– Выломали подоконник, а под ним обнаружилась огромная дыра. В кирпичной кладке. Сашка говорит, что там был клад.

– Что за бред! – Орлов точно развеселился. – Кто такой Сашка? Искатель приключений и сокровищ? Его фамилия не Сильвер?

– Сашка – моя подруга, – обиделась Лера. – Она сейчас здесь, со мной. И уговаривает меня вызвать полицию.

– Так вызывайте! – фыркнул Орлов. – Вы мне-то зачем звоните, Лера?