делишках. Да чего уж там скрывать, он был уверен, что тот якшается с бандитами. Вот только никогда прежде ему не удавалось поймать продажного полицмейстера за руку. Ему всегда удавалось ускользать из цепких лап фискалов. И сегодня Грише подвернулся просто замечательный шанс исправить это недоразумение.

Как бывший фискал Империи, в узких кругах прославившийся за свою жесткость, но справедливость, Григорий Покровский не мог оставить Потёмкина в покое. Гриша был очень сообразительным малым ещё в юном возрасте. Он достиг всего сам и очень этим гордился. И сейчас же нутром чуял, что дело нечистое, а юный аристократ, вышедший из разлома, как-то был во всём этом замешан.

Даже встав во главе шестого отряда Искоренителей, базирующегося в Москве и Московской области, он не мог избавиться от желания прижучить юркого полицмейстера. Долг перед родиной был у него в крови, а у Императора он был на хорошем счету. Ведь никогда не обвинял невиновных. Хоть и мог получить с этого хороший процент, а именно половину со всего арестованного имущества.

Ходили слухи, что он даже метил на место обер-фискала, но его планы нарушили рифты. Как один из лучших бойцов Империи, Магистр и человек с отменными лидерскими качествами, он был поставлен на роль Капитана шестого отряда Искоренителей. Место он своё принял без возражений, но условия выставил свои. Отряд он набирал только из тех людей, которых сам посчитал нужными и кому мог доверить свою жизнь. Когда он впервые столкнулся с монстрами из рифта, то понял, что здесь не место тюфякам и трусам. Здесь выживают сильнейшие, и любая ошибка может стоить жизни всему отряду.

Сидя напротив совсем юного аристократа, он никак не мог понять, что этот совсем зелёный парнишка забыл в том месте. Никак его образ не вязался с горой трупов, да и из рифта он вышел без единой царапины. Из одежды только потрёпанный спортивный костюм и родовое кольцо на пальце. Кольцо Рода Багратионов.

Надменный взгляд, лукавая ухмылка и аура… Аура человека, повидавшего многое. Гриша прекрасно был с ней знаком. Только самые опытные военные, прошедшие через ад, могли похвастаться подобным.

— Кхм… — взяв в руки на скорую руку написанный доклад, он открыл тонкую папку и нахмурился. — Говоришь, не знаешь ничего о том, что произошло на складе?

— Я же говорю! Шёл, поскользнулся, упал. Проснулся хрен знает где! Смотрю, сзади штуковина в воздухе висит и сверкает. Дотронулся и в ангаре оказался, а там меня Ваши бойцы и скрутили.

Гриша искоса посмотрел на пацана. Странный он какой-то. Уже полчаса тут сидит, не нервничает, спокоен. Вроде не врёт… Но чуйка никогда не подводила капитана. Закрыв и отбросив папку в сторону, он вздохнул и спокойно посмотрел на пацана.

— Слушай, держать тебя тут долго мы не можем. Но ты должен нас понять. Ситуация в стране сейчас шаткая. Вот эта штуковина, которую ты увидел, называется — «Рифт». Это аномалия, искривляющая пространство. Внутри находится карманное пространство, в которое можно переместиться. И назад, само собой. Нередко они бывают нестабильны и выплёвывают наружу чудовищ, которые их населяют. Тебе чудом повезло выжить. Встреть ты там серьёзных противников, один бы не отбился, будь ты хоть Мастером.

— К счастью, я никого не встретил, — парень по-доброму улыбнулся и вдруг начал вставать со стула. — Так я могу идти?

— Куда? — глаза Гриши расширились от удивления.

— Вы же сами сказали, что держать меня тут долго не можете. Я, знаете ли, по делам шёл. Спешу очень, меня девушка ждёт, да и проголодался я.

Капитан охренел от самоуверенности парня, но быстро собрался и в приказном тоне приказал сесть обратно. Парень и глазом не повёл, пожал плечами и уселся на металлический стул.

— Как я уже сказал, ситуация в стране шаткая. Мы не можем допустить утечки информации. То, что я тебе рассказал, уже выходит за рамки дозволенного. И ты должен понимать, что распространение этой информации приравнивается к измене.

— Да, я это понимаю, — спокойно ответил парень.

— Я рад, что ты не глуп, — Гриша кивнул и тяжко вздохнул, когда юноша снова начал подниматься со стула. — Присядь, это ещё не всё.

Смерив парнишку взглядом, Гриша неодобряюще покрутил головой.

— Вот куда вы, молодёжь, вечно спешите? У вас вся жизнь впереди, а вам лишь бы к бабам и пожрать от пуза.

— Знаете, если мне придётся выбирать между ночью в этой конуре и приятной компании красавицы, выбор мой будет очевиден.

Гриша рассмеялся и сделал это искренне, хоть и создавалось впечатление, будто он пытается наладить контакт с юнцом.

— Можешь не переживать, мы тебя отпустим. Вот только… перед этим тебе придётся подписать необходимые документы.

— Это обязательно? — юноша впервые за весь разговор напрягся.

— Да это обязательно. Кстати, ты не назвался, — Гриша понял, что нащупал его слабое место. — Как там тебя?.. Напомни, для протокола нужно.

Он уже имел дело с аристократами, которые по тем или иным причинам хотят скрыть свою личность. И вроде как этот даже Родовой перстень не снял, но всё равно складывалось ощущение, что он отчего-то бежит. Парень напрягся, как перетянутая гитарная струна.

— По законам Империи я имею права давать показания анонимно как аристократ.

Гриша снова вздохнул. Как же тяжело общаться с молодёжью. У них всегда свой взгляд на вещи.

— Формально, да, но без занесения твоего имени в протокол мы можем делать с тобой всё, что захотим. Можешь не сомневаться, никто тебя здесь не услышит. Упечём за решётку, подержим немного, а потом отпустим, — капитан язвительно вздёрнул уголками губ. — Так что, как тебя зовут?

Гриша думал, что дожал юношу, но не тут-то было! Он ожидал, что собьёт с парня его спесь, но тот вдруг в миг стал серьёзным. Перед ним словно показался совершенно другой человек. И аура его изменилась, исказившись и приняв иной облик. Гриша этого не показал, но он испугался! Натурально испугался какого-то мальца. Он разглядел в нём что-то невероятное, ужасное и пугающее до чёртиков даже такого матёрого вояку, как он. А ведь он прошёл через войны, видел столько, сколько и не снилось гражданским. Вот только от парня веяло ещё большим опытом. Но как⁈ Ему ведь на вид всего лет двадцать, не больше.

— Капитан, в Ваших же интересах меня отсюда отпустить. Я понимаю, чего Вы добиваетесь, играя со мной в эту игру. Хотите получить информацию насчёт тех наёмников в ангаре? — парень оскалился. — О да! Именно этого Вы и желаете. И, похоже, хотите прижучить того, кто в этом замешан. Я разделяю Ваши интересы, но стукачом быть не привык. По крайней мере, не за пустое слово. Предлагаю Вам сделку.

— Сделку? — глаза Григория загорелись интересом. — Какую?

— Я прекрасно понимаю, что Вы не глупы. Вы видели перстень на моей руке и уже должны были пробить всю информацию обо мне. Да и сам бы я с удовольствием назвал вам своё имя, просто не люблю, когда мне угрожают. Я привык играть по своим правилам, — глаза парнишки прищурились. Он оценивал капитана, прикидывая, что может произойти вслед за его словами. — Моё предложение простое, но я озвучу его только после того, как вы согласитесь меня отпустить.

— Так поступить я не могу, — Гриша отрицательно качнул головой и уже сам встал из-за стола, собираясь уйти. — Если выбираешь молчать, будем разговаривать по-другому. Ты прав, мы уже тебя пробили, Княжич Давид Анзорович Багратион. Вот только дела твоего мы не завели и заводить не будем. Мы — неофициальная организация и не числимся в реестрах. Если я захочу, тебя уже никогда не найдут.

— Так на мне ведь браслет! — Давид дёрнулся, заволновавшись. — Меня найдут!

Капитан широко оскалился и подошёл к двери. Стукнув по ней три раза с определённым ритмом, он дождался, когда ему откроют и, уже выходя, победоносно произнёс:

— Я даю тебе ровно два часа на размышления. Когда я вернусь, ты должен дать мне свой ответ. Если откажешься от сотрудничества, тебя уже никто не сможет найти.

Дверь захлопнулась, и Гриша с гордо поднятой головой пошёл в кабинет к Потёмкину. Он был уверен, что по прошествии двух часов юнец расколется. Аристократы держатся за своё положение как ребёнок за сиську и ни за что не отпустят. И этот малец не станет исключением. Гриша прекрасно видел, как он испугался, когда услышал про то, что его браслет снимут, а сам он станет никем.

— Эх, как бы занять эти два часа? — проходя мимо кабинета Потёмкина, он позволил лукавой