этой перспективы, э-э, реперные точки? — уточнила Тинатин.

— Рэперные! — вставил Марк, но заткнулся мгновенно и добровольно.

Карим вздохнул, отложил бастурму и перечислил по пальцам, как примитивную задачку настырному первоклашке:

— Мы выходим из этого апсайд-дауна сразу в руки квалифицированным медикам и уже решив вопрос с генделями.

— Всего-то, — отметила Тинатин. — И как же ты его решишь?

— Вот это мы и должны придумать. И не только это.

— Ой, слава богу, а то я уж испугалась, что от безделья выморозимся. А что-что-что еще уж?

Карим невозмутимо продолжил:

— Еще надо придумать, как побыстрее попасть в руки врачам и как выскочить из апсайд-дауна, собственно. Ну и нейтрализацию генделей тоже придумать надо, как минимум чтобы они мирняк не мочканули и нам не угрожали. Никогда. Как минимум этих троих, а в идеале еще и их подельников, в существовании которых мы не уверены.

Марк одобрительно взвыл и принялся показывать варианты нейтрализации. Аля вздохнула, и Алиса обняла ее, заглядывая в лицо с испугом и надеждой.

— Кари-им, — протянула Тинатин. — Ты вот сейчас что — издеваешься, гонишь или всерьез? Мы, мелочь необученная, должны не просто победить тактиков и убийц, профи в том и другом, а вот так, по щелчку, придумать план, который одолеет их операцию? Которую они не один месяц разрабатывали, я напомню на всякий случай.

— А что нам мешает? — спросила вдруг Алина.

— Э-э. Отсутствие времени, возможно?

— Ну, времени у нас как раз вагон. У нее, по крайней мере. — Алина кивнула на Алю.

Аля опять поморщилась от этого «у нее», ну что за хамство, в самом деле. Но просто сказала:

— Часики-то тикают.

— Ну и нефиг время терять, — отрезала Алина. — Раз они тикают в нашу пользу.

— С фига ли это? — удивился Марк.

— Если бы не эта петля, мы бы сдохли давно.

— А мы что сделали?

— В том-то и дело, что ничего пока. А маленькие часики смеются тик-так.

— Но ведь ничего страшного пока не произошло? — умоляюще спросила Алиса.

Аля нехотя напомнила, потому что остальные явно не собирались:

— Если не считать, что мы мертвы.

— А зачем так считать? — вдруг спросила Алина. — У каждого из нас, между прочим, абсолютная несовместимость со смертью.

— В смысле? — заинтересовался Марк.

— В прямом. Пока я есть, смерти нет. Как только смерть пришла, меня нет. Так что, если я живая и разговариваю, значит, смерть идет лесом.

— Молодец. Прислушивайся только.

— К чему?

— Ну она идет-идет лесом, а потом — а! Придет.

— Марк!

— Дурак, блин! Нельзя ж так пугать.

— Бессмертные не боятся, бессмертные наслаждаются, — заявил Марк.

Сам он явно наслаждался. Школоло безмозглое.

— Давайте к делу, а, — воззвала Тинатин. — Простой вопрос: зачем нас сюда сунули?

Карим удивился:

— На базу? В смысле «зачем»? Удобно же: всех сразу можно прибить, и столько вариантов: шашлыком отравились, водкой, угарным газом…

— Во дворе по пьяни замерзли, передрались между собой или с соседями. Это как раз понятно. Я про другое. Зачем гендели сунули нас в безвылазную игру, а Але еще и время закольцевали?

— Не понял. Ты думаешь, нас гендели сунули?

— А кто еще?

Карим, щелкнув пальцами, засмеялся и пояснил в ответ на общее недоумение:

— Дошло наконец. Всё вспомнить не мог, чем срастается Гендель и петля времени. Она же, блин, «петля Геделя» и называется, в честь немецкого физика. Он такую возможность придумал.

— И как выйти тоже? — спросила Алиса.

— Нё-ёуп. Даже как войти не придумал.

— «Н» упало, все пропало, — отметила Алина. — И при чем тут тогда Гедель. Я уж молчу, что он через «ё», скорее всего — Гёдель.

— Ни при чем, и «Гендель» точно ни при чем, — уверенно сказала Аля. — На фиг им это? Петля им как раз мешает, а нам типа шанс дает. Я уж молчу о том, какое это колдунство. Кабы гендели такое умели, стали бы они грабить, воевать и так далее? На играх миллиарды гребли бы.

— Вот и гребли бы куда подальше, гендели и гретели, — пропыхтела Алиса, страдальчески запивая чаем кусок хлеба, потому что сразу сожрала и свою, и Алину колбасу, опять со скандалом нарезанную против правил Марка. — Ребят, а там можно как-то обогрев убавить? Сварюсь сейчас.

— Мертвые не потеют, — пробормотала Тинатин и принялась рывками стягивать куртку. — Потом осторожно глянем, вдруг все-таки в котле ловушка или что-то такое. И к плите пока не подходите, кстати. Марк, ты в играх получше шаришь — в играх-то потеют?

— Если надо.

— Кому надо?

— Ну, создателям,

— Что за комиссия, создатель, — медленно сказала Тинатин. — Вот и объяснение вам.

— В смысле? — спросила Алина, выпрямляясь.

— В прямом. Нас не убили, все повторяется снова и снова, Але показывают разные варианты и наталкивают на варианты спасения — значит, кому-то это надо. Рулят здесь создатели. Не мира, так игры.

Карим неторопливо вопросил:

— Ты хочешь сказать, что Кодзима-гений, конкретный какой-то его вариант, который придумал эту игру, заодно придумал, как нас сюда всосать и дать нам время и возможности, чтобы спастись?

— Или сама игра это придумала, — сказала Алина.

— Ой ли, — протянул Карим.

— Ой, — протянула Аля.

3. Похоже на план

Алина еще раз обновила страницу игры, убедилась, что ничего там нет, кроме черной заставки с обратным отсчетом еще на четыре часа, захлопнула ноутбук, покачала ногой, закинутой на ногу, и спросила:

— А кто из нас умирает первым?

— По-разному, — сухо ответила Аля, стараясь не смотреть на замшевый сапожок — чистый, целый, не в крови и не обгоревший, как в последний раз, но все равно напоминающий о слишком многом.

Сухость Алину, естественно, не напугала.

— Но в итоге гибнут все?

— Кроме Володи. Его в игре вообще нет.

— Нет или ты не видишь? — уточнил Марк.

— Нет.

Марк явно хотел погрузиться в объяснения, но Алина перебила:

— А ты не пыталась менять порядок?

— В смысле?

— Ну, чтобы вместо кого-то умер другой или все сразу?

Аля смотрела на нее. Алина перестала качать сапожком, но взгляд не отвела.

Карим размеренно уточнил:

— Ты имеешь в виду, убивала ли Аля кого-нибудь из нас?

Алиса издала возглас возмущенный, но членораздельным стать не успевший. Алина спокойно сказала:

— Ну а чего? Это просто игра. Бей, жги, люби гусей — игры для того и нужны, чтобы на них безболезненно тренироваться или пар выпускать, а в жизни оставаться нормальным. Во, кстати: или трахнуться с кем-нибудь.

— Че-во? — спросила Алиса.

— Ни-че-во. «День сурка» не смотрела, что ли? В таких фильмах всегда важно сломать правила. Убить, убиться, покарнавалить. Сработает — ура, не сработает — ничего не потеряла. Неужто даже не попробовала?

Аля представила себе, как