— Черт бы побрал этого Дрейка, это ущелье, этот Ханбак и всех «духов» скопом! Чуть ногу не сломал. Вот стало бы тебе, Дрозд, весело?

— С чего мне веселиться?

— Весело в том смысле, что пришлось бы тебе меня на себе тащить. Все время, до самой посадки на борт…

— По очереди несли бы.

— Нет, Дрозд, Тимохин тебя на это дело подрядил бы.

— Почему?

— А кто еще? Ким проверяет ущелье, Макаров поверху идет, Гарин с Черновым в тыловом охранении. Ни Тимохин, ни Соловьев меня не потащили бы — не положено по должности; Крофт — тем более. Санеев долго не выдержал бы. Так что пришлось бы тащить меня тебе, Андрюша, по-любому.

— Ты лучше под ноги смотри.

— Не учи отца детей строгать.

— Так это не я, а ты чуть было дно ущелья носом не пропахал.

— Его, пожалуй, пропашешь… Ладно, что у нас по склонам?

— У меня все чисто. Макаров идет спокойно. Ким свою аппаратуру чуть ли не под сто восемьдесят градусов вращает. Короче, все в норме.

— Ну и хорошо. До первого изгиба влево нам идти метров семьсот. Вот там надо работать аккуратнее.

— Какие проблемы? Надо — отработаем… Ты вот что мне, Миша, скажи: почему к нам в «Орион» Крофт определили?

— А ты что-то имеешь против нее? — усмехнулся Шепель.

— Против Луизы я ничего не имею. Я не могу понять, для чего Дрейк отправил ее к нам, а не оставил в «Ирбисе»?

— Я думаю, Дрейк не только мстителен — а ему есть за что мстить Луизе, она же отвергла его ухаживания, — но и суеверен.

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, говорят же моряки, что женщина на корабле к несчастью; вот и Дрейк, возможно, придерживается того же мнения…

— Тогда он вообще не взял бы Крофт в отряд, а оставил на базе, как это делалось раньше.

— А ты помнишь, что именно так генерал и хотел поступить? Это Крофт настояла на том, чтобы ее определили на войну.

— Точно, так оно и было…

— Еще вопросы есть?.. Тогда отслеживай обстановку.

Неожиданно Ким остановился и поднял руку. Шепель подал сигнал Тимохину. Вся группа встала, заняв позиции обороны.

— Мина, Леня? — подошел к саперу Шепель.

— Хуже…

— Что хуже?

— Свежий след.

— Где?

— Вот смотри, здесь грунт, а здесь полоса земли: на этой полосе четкий след от натовского ботинка сорок третьего размера. И, судя по направлению, владелец следа шел с северного склона на южный.

— Погоди… — Шепель вызвал командира группы: — Вызываю Первого!

— Что у вас, Четвертый?

— Свежий след человека. Оставлен не позже чем сутки назад.

— Иду к вам.

Тимохин подошел к передовому дозору, осмотрел след:

— Да… Кто-то переходил ущелье, направляясь на юг.

— Или на вершину, — проговорил Шепель.

Александр вызвал Макарова:

— Пятый! Что наблюдаешь с вершины?

— Ничего подозрительного. А почему группа остановилась? Минное поле?

— Нет, свежий след человека. Ты внимательно отслеживаешь обстановку?

— Насколько позволяет местность.

— Подробнее.

— По южной вершине тянется полоса кустарника. Что в нем, мне не видно, но птицы ведут себя спокойно.

— Осмотри еще раз внимательно эту полосу через оптику! — Тимохин переключил станцию на Гарина: — Третий, это Первый. Что у нас в тылу?

— Ущелье…

— Юмор оценил. Что-либо подозрительное замечаешь?

— Если заметил, то сразу сообщил бы вам. Ничего подозрительного с тыла не замечаем. А что произошло?

— Ты вот что, подними на южную вершину Десятого. Пусть пройдет по полосе кустарника, но аккуратно. Как понял?

— Понял. Как далеко Десятому идти по вершине?

— До изгиба ущелья.

— Принял. Выполняю!

Не успел Тимохин выключить станцию, как его вызвал майор Макаров:

— Первый, это Пятый! Где-то в сорока метрах на запад от начала полосы кустарников валун, рядом замечено какое-то движение.

— «Духи»?

— Не знаю, не успел заметить. Возможно, зверек.

— Следи за этим валуном, к нему подойдет Десятый. При необходимости прикрыть его!.. — Тимохин вновь вызвал на связь майора Гарина: — Ты отправил Десятого?

— Отправляю.

— Предупреди его, что в сорока метрах от начала кустарника Пятый заметил какое-то движение у валуна. Тот участок осмотреть особенно тщательно, подходя к нему с применением мер безопасности. В случае обнаружения противника обстрелять его и спуститься в ущелье. Пятый будет прикрывать Десятого.

— Принял!

Александр повернулся к Шепелю:

— Передовой дозор — к подножию северного склона, быть в готовности к отражению нападения противника. Огонь открывать по моей команде.

— Есть, командир, — ответил Михаил и тут же отдал команду подчиненным: — Всем за валуны подножия северного склона!

Бойцы не заставили себя долго ждать. Ким и Дрозденко залегли за естественными укрытиями.

Тимохин подал сигнал рукой Соловьеву, означавший укрытие основной группы за близлежащими валунами, что тут же и было сделано. Сам командир «Ориона» отошел к позиции Шепеля, приказав майору:

— Сейчас на южную вершину выйдет Чернов. Будешь видеть его — сопровождай!

— Отсюда я кустов не вижу, а Юра не дилетант, чтобы идти в открытую. Он прошмыгнет так, чтобы его никто не видел — ни свои, ни чужие.

— Ты смотри на вершину, Миша, и меньше разговаривай!

— Да я-то смотрю… Но вряд ли мы найдем тут «духов».

— А след откуда?

— Да мало ли курьер какой шел от одного кишлака к другому — скажем, из того же Багдеза до Гердеза. Если смотреть по карте, то как раз где-то тут он и должен был пройти ущелье.

— Возможно. Но приказ выполнять!

Медленно текло время. Наконец станция Тимохина сработала сигналом вызова:

— Первый, это Десятый. Я у валуна. За ним, западнее, — песчаная площадка. Следов нет, но я обнаружил немного просыпанного насвая. У самого валуна. Кроме этого, на одном из близлежащих кустов сломана ветвь. Кто-то был здесь и смотрел за ущельем, вынужденный спешно отойти.

— Значит, это не курьер? Это пост «духов»?

— Скорее всего. Мне идти дальше?

— Вместе с группой, имея в поле зрения Пятого!

— Есть!