Поднявшись к себе, она заварила чай и в своей комнате взяла в руки телефон.

– Тим? Не спишь?

– Я, сплю до полуночи? Обижаешь!

– Ты прав. И Таня права. Мне не стоит встречаться с Яном. Это пройденный этап в моей жизни.

– Я не буду говорить, что «я говорил».

– Нет, ты прав, можешь говорить. Во мне играет какое-то подростковое чувство, мне все хочется делать наперекор.

– Это называется кризис среднего возраста, – засмеялся в трубку Тимур, и Зоряна рассмеялась в ответ.

За окном текли ручьи, город просыпался от зимней спячки. Может, в ней говорила весна. Ей не хотелось быть одной. И от сердца снова потянулась ниточка в далекую Швецию. А может, ей и не надо тянуться за тысячи километров, может, ее счастье ждет ее на другом конце Москвы.

– Спасибо, Тим. Ты хороший друг.

– А я знаю. Я же младший бро! Мы такие.

– Спокойной ночи.

– Сладких снов, сестренка.

Зоряна отключилась.

Глава 11. Май

Никлас

Стоя у зеркала, он потуже затянул галстук, поправил рукава рубашки, надел часы и внимательно посмотрел на собственное отражение.

– Этот день настал, – сказал Никлас сам себе. – Сегодня все решится.

Где-то в глубине серых глаз проскользнуло сомнение, что все решится положительно, поэтому он решительно сжал зубы и нахмурился. «Что бы ни было, это будет моя победа».

Никлас вышел из квартиры, сел в машину и тронулся с места. Город медленно просыпался. Родной город, любимый. Как и Москва. Никлас так привык жить на два дома, что никогда не задумывался, где бы он остался, будь у него выбор. Возможно, он никогда этого не сможет решить, и возможно, ему это никогда и не будет нужно.

Офис встретил тишиной – он приехал на час раньше начала рабочего дня – и сразу оправился к себе в кабинет. Никлас сел в кресло, открыл ноутбук и погрузился в презентацию.

– Никлас? – вместе со стуком в дверь в кабинет просунулась Альма. – Кофе?

– Да, пожалуйста. А что ты так рано здесь делаешь?

– Уже восемь.

– Уже? – Никлас с удивлением перевел взгляд на часы. Видимо, он слишком увлекся. – Отец еще не приехал?

– Нет. Сейчас сделаю кофе.

Альма исчезла, а Никлас откинулся в кресле. Сердце забило неровный ритм. Пожалуй, он даже на собственной свадьбе не будет так волноваться, как сейчас. «Если я вообще когда-нибудь женюсь».

– Твой кофе, – Альма поставила перед Никласом большую кружку. Она помедлила. – Можно, я скажу кое-что?

– Конечно.

– Несколько дней назад сюда заезжала фрау Марина. И я слышала, как гер Берг говорил, что будто бы ты уходишь из компании.

– Что? Нет, это… он так и сказал?

– Да. Это правда?

– Я не уверен. Последние месяцы мы обсуждали возможность передачи права собственности на филиал в России в мое владение. Но отец не дал конкретного ответа, так что…

– Нет, я точно слышала, как гер Берг сказал: «Когда Никлас уйдет, здесь надо будет кое-что поменять».

– А мама?

– Я не знаю, я вышла, тем более, что как раз пришла почта… Прости.

Никлас не понял, за что она извиняется.

– Ты это хотела спросить?

– Нет, я хотела сказать, что без тебя здесь и правда все изменится.

Кажется, Альма говорила от всего сердца. Никлас улыбнулся.

– Но если ты считаешь, что в другом месте тебе будет лучше – то иди и не оглядывайся, – закончила Альма свою мысль.

– Спасибо. Если все сложится, как я надеюсь, мне будет не хватать тебя в Москве.

– Я уверена, ты позабудешь обо мне в окружении хорошеньких русских девушек, – засмеялась Альма и вышла.

Никлас с улыбкой поднес чашку к губам. Ему нравилась эта женщина. Она была доброй. Ни разу не нарушила этику делового общения, она никогда не лезла ни к кому из них с личным. Да, ему будет не хватать ее спокойствия. Но с другой стороны, если он будет директором свой собственной фирмы, в Москве… Сердце радостно встрепенулось, и ему пришлось усилием воли заставить его замолчать.

Зоряна

Наступил цветущий май, а Зоряна все никак не могла решиться порвать недодружбу с Яном. Она не знала, как это сделать. Боялась, что обидит его, сделает еще больнее.

– Я думал, ты давно уже поняла, что это плохая идея, – недоумевал Тимур.

Они сидели на веранде кафе, греясь на солнце.

– Да, ужасная идея, – согласилась Зоряна, потянув через соломинку смузи.

– Ну так позвони ему и скажи, что в кино с ним не пойдешь! К тому же ты ненавидишь артхаус!

– Терпеть не могу. Это его, не мое.

– Ну! – Тимур чуть ли под нос подсовывал ей телефон.

– Я… я не могу.

– А когда сможешь? Когда улетишь на Кипр? Чтобы узнать, будет ли тебя там ждать этот твой Николя?

– Никлас, – поправила Зоряна. – Красивое имя.

– Как скажешь. Позвони Яну!

– Ты зануда.

– Я твой друг. А тебе еще учиться и учиться понимать, что тебе нужно в этой жизни.

– Ауч! А это было больно! – Зоряна недовольно прищурилась.

– Прости. Но ты по-другому не понимаешь.

Зоряна отвернулась. Тимур был прав. Тысячу, миллион раз прав. Тем более что скрывать свои «дружеские» отношения от семьи становилось все труднее. Она постоянно держала дистанцию с Яном, хотя видела или думала, что видит, что он хочет вернуть все как было. Он и правда стал как будто другим. Но это ничего не меняло для Зоряны.

– Знаешь, да, я поговорю с Яном. А по поводу Кипра… Ты опять прав, я так и не научилась разбираться, чего хочу. Я, наверно, не поеду.

– Что?

– Не ты ли говорил, что это самая бредовая история из всех, что ты слышал.

– Да, но… Прости, очевидно, что тебя тянет туда. Ты хочешь узнать, что могло бы быть. Да ты все локти себе искусала!

– Нет, целые, кажется, – Зоряна сделала вид, что осматривает руки, пытаясь отшутиться. Как так вышло, что этот парень знает ее как облупленную?

Они замолчали. Зоряна потягивала смузи из высокого стакана, подставив лицо солнцу и закрыв глаза. Тимур был тысячу раз прав. Конечно, она думала о Кипре, она хотела встретиться с Никласом. Но кто была та женщина? Кто она? Вопрос, который до сих пор не давал Зоряне покоя.

– Я ненавижу, когда ты прав.

– Я знаю, сестренка. Но есть вещи, которые правильно делать и неправильно. Заставлять себя общаться с бывшим женихом из жалости – неправильно. Упустить возможность отдохнуть на Кипре – тоже.

– Ладно, – Зоряна взяла в руки телефон. – Я отойду на пару минут?

– Конечно.

Она отошла подальше от Тимура – не хотела, чтобы он слышал ее слабые попытки оправдаться, – и позвонила Яну. Она, как могла, объяснила, что нельзя войти в одну и ту же реку дважды. Как бы ей ни было приятно проводить с ним время, это совсем не то, что ей нужно. Зоряна отказывалась быть дважды ответственной за его разбитое сердце.

Никлас

Никлас несколько растерянно пожимал руку собственному отцу в присутствии бухгалтера и юриста, которые должны были официально перевести филиал во владение Никласу в счет трастового фонда. Он не мог поверить в происходящее.

– Почему ты