одну неделю. Но чего не сделаешь на пути к мечте.

Худшие подозрения оправдались. Никлас, натянутый как струна, вошел в кабинет отца.

– Никлас? Что ты тут делаешь? У меня назначена встреча…

– Я знаю, она со мной.

– Но Альма сказала, что это по поводу выкупа доли… – Петтер нахмурился, запутавшись. Он не любил чувствовать себя глупым.

– Да, именно так, – твердо произнес Никлас и сел в кресло напротив отца.

– А-а-а, – протянул старший Берг. – Мне стоило догадаться, что тут что-то нечисто. Потому что мало кто знает, что я хочу продать бизнес в России.

– Я решил, что так у меня больше шансов, что ты выслушаешь меня от и до, – Никлас протянул папку с презентацией и финансовым отчетом за последние пять лет, что он безраздельно руководил филиалом.

Отец нахмурился еще больше, складка между густых поседевших бровей стала похожа на целый каньон – плохой признак. Он сложил руки у себя на животе, откидываясь в кресле и внимательно глядя на сына. Никлас почти физически ощутил стену, которая сейчас между ними возводилась с неимоверной скоростью.

– Здесь я собрал все данные по прибыли за прошедшие пять лет, с тех пор как я руковожу филиалом. Ты можешь увидеть, что наши обороты выросли вдвое. Прибыль возросла на 15%. Wood Art на данный момент прочно стоит на ногах, ежегодно принимает участие в нескольких крупных выставках в России, и я планирую в этом году представить его на международном рынке.

Никлас показывал цифры, говорил как можно уверенней, но внутренне предчувствовал беду. Старший Берг почти не смотрел на данные, а лишь сверлил сына взглядом, как будто собирался оставить в нем две огромных дыры. «Ничего, это только первое сражение. Война только начинается», – мысленно подбадривал себя Никлас.

Когда он закончил, в кабинете повисла плотная тишина, густая, состоявшая из рушащихся надежд.

– И что ты хочешь? Я не услышал итога, – произнес Берг-старший. – Все эти цифры я и так видел, в курсе.

Никлас откашлялся и открыл последнюю страницу.

– Я хочу выкупить у тебя этот филиал. Здесь коммерческое предложение. Та сумма, в которую я оцениваю фирму. У меня нет ее в полном объеме. Но, я думаю, мы могли бы договориться о рассрочке. Как родственники, так сказать, – Никлас предпринял неловкую попытку пошутить.

– Это бизнес. Какие родственники?

– Но, пап…

– Никаких «пап»! – рявкнул в ответ старший Берг. – Ты пришел ко мне с деловым предложением, так и озвучивай его соответствующе. Пока я вижу, что ты хочешь опять все моими руками провернуть.

– Ты несправедлив! Филиал – мой проект, мое детище. Это даже не официальное представительство нашей фирмы в Москве!

– Твое? С каких это пор? Тебе просто повезло, что я по глупости, из-за дурацкой ностальгии, оставил его. Хотел же продать к чертовой бабушке. Но нет ведь, решил, что тебе потом будет с чем поиграться. Доигрался.

Дальше последовал диалог на повышенных тонах, старший Берг ходил по кабинету, каждое свое гневное слово впечатывая в мягкий ковролин каблуком дорогих итальянских туфель. Никлас все больше чувствовал себя провинившимся маленьким мальчиком. Как он вообще посмел в свои тридцать три пожелать отпочковаться от родительского крыла?

Уходил Никлас, полный решимости переубедить, найти денег, а если совсем припрет, сократить штат.

Зоряна

– Ян, привет. Тебя Мария вызывает, – сразу с порога объявила секретарша, стоило только Зоряне переступить порог офиса.

– Что-то случилось? – с тревогой спросила она.

– Понятия не имею, – равнодушно отозвалась секретарь и тут же ответила на новый звонок выверенным до последней интонации голосом.

– Мне сразу зайти? – шепотом, наклонившись к стойке ресепшена, задала еще один вопрос Зоряна.

Секретарь кивнула, и Зоряна, сняв верхнюю одежду и оставив сумку на стуле в своей «кабинке», отправилась к директрисе.

Она коротко стукнула в дверь и, не дожидаясь ответа, вошла в кабинет.

– Здравствуйте! Вызывали, Мария Никифоровна? – преувеличенно бодро поприветствовала начальницу Зоряна.

– Да, присаживайся.

Зоряне не понравился чересчур серьезный тон руководительницы.

– Что-то случилось?

– У нас все время что-нибудь да случается, – заметила Мария Никифоровна, просматривая какие-то записи.

Зоряна еле удержалась, чтобы не заерзать на стуле. Она сложила руки в замок, усилием воли подавляя желание нервно постучать пяткой по полу.

– Сколько ты уже у нас?

– Хм, с октября, кажется. Да, с октября.

– И как тебе у нас?

– Нравится, – живо отозвалась Зоряна. – Бывает сложно, но мне и правда нравится.

– Готова перейти из статуса стажера на постоянное место?

– Правда? Я буду в штате? – Зоряна не сдержала своего восторга.

– Да, – улыбнулась Мария Никифоровна. – Я готова принять тебя в штат еще до получения твоего диплома. Потому что я тобой довольна. А если я кем-то довольна…

– Если это Тимур вас подговорил, – вдруг нахмурилась Зоряна, запоздало подумав о том, кому могла быть обязана внезапным повышением, – то…

– Расслабься, Тимур здесь ни при чем. Уж поверь, я не буду опираться на его мнение, когда дело касается моей работы. Он еще может попытаться что-то сделать с моей личной жизнью, – задумчиво произнесла Мария Никифоровна. – Но это другая история.

– Ясно, тогда, я согласна.

– Вот и отлично. Часов работы у тебя прибавится немного, поскольку ты все еще учишься. Но я не хотела бы тебя потерять и после твоего диплома.

– Не потеряете.

– Не зарекайся. У меня тут текучка жуткая, я привыкла. Но есть люди, с которыми я не готова прощаться. Ясно?

– Д-да, спасибо.

– И не за что совсем. Заслужила. А теперь – иди. Тебе еще работать надо. Договор и прочее подпишем в конце смены, девочки все подготовят.

– Хорошо. Спасибо!

Директриса нетерпеливо махнула рукой, утыкаясь в компьютер, и Зоряна поспешила выйти из кабинета, не скрывая, впрочем счастливой улыбки на губах.

Глава 8. Февраль

Никлас

Заводить отношения сейчас, когда он был весь полон решимости выкупить филиал, что могло повлечь холодность между ним и родителями, точнее отцом, было неразумно. Никлас это понимал. Но он устал эмоционально и физически. И однажды в «Неоне» он снова столкнулся с Отилией. Они разговорились, выпили. Он проводил ее домой. А на следующий день пригласил поужинать. Никлас честно сказал, что сейчас у него тяжелый период и, возможно, он не самый лучший вариант для красивой и образованной женщины, но если Отилию устраивают отношения без конкретного будущего, то они могут видеться. Отилия легко согласилась, заявив, что вообще-то, и не стремится ни замуж, ни детей, ни дом делить с кем-то. Это ее мама настояла на той встрече. А ей и не нужен никто. Ей нравится и так. Но она не прочь проводить время с симпатичным мужчиной и спать с ним время от времени. Так они и оказались в одной постели спустя еще пару свиданий.

– Значит, вы теперь с ней вместе? – спросил Элоф, забежав к  другу на чашку кофе.

– И да, и нет. У нас свободные отношения.

– Очень удобно, – хмыкнул Элоф. – То есть кроме тебя у нее может быть еще кто-то?

– Типа того.

– И ты не против? Ты всегда был ревнивым. Насколько я помню.

– Может, я был таким. Если честно, сейчас так много всего происходит, – ответил Никлас, садясь за столик и намазывая маслом круассан, – что мне не до отношений вовсе. Но все же,