чтобы вновь отыскать дорогу к своим близким людям. А также различного рода угощения. Каждый год в эту ночь дома ломятся от яств, которыми украшают столы. Это своего рода своеобразное подношение для умерших. Некая дань традициям — почитание тех, кого с нами уже больше нет.

Когда мы оказываемся внутри, то я даже останавливаюсь. Все вокруг преображается — атмосфера незримо меняется.

Лестница увита яркой, оранжевой гирляндой, выполненной в форме кленовых листьев, которые длинной лозой уходят ввысь, ловко следуя за изгибами поручная. Плитка под ногами каким-то неведомым образом превратилась в подобие воды, на которой скользят опавшие, разноцветные листья. Похоже ко всему прочему — мистер Дегран пригласил иллюзиониста. Ведь только он способен сотворить подобные чудеса преображения.

Если поднять голову вверх, то можно увидеть, как с потолка свисают летучие мыши — своеобразный символ мертвых-нежити, как и маленькие, ярко-золистые листья оникса. А, вот если снова опустить взгляд, то можно наткнуться на выстроенный вдоль коридоров ряд тыкв, из которых вырезали различные выражения лиц. Через несколько часов в них поместят стойкие свечи, которые будут гореть всю ночь напролёт, как фонарь, рассеивающий мрачные тени повсюду и избавляющий души от притаившихся в них врагов.

Это просто немыслимо! Ещё никогда я не видела ничего подобного. Разве, что городские улочки могут посоперничать с академией по силе свечения.

— Красиво, правда…

Мы с Лин оказываемся рядом. Парни идут впереди и хотя пытаются этого не показывать, но я вижу, как они изредка мотают головой, пытаясь украдкой разглядеть появившийся уют.

— Просто нет слов, — взглянув на девушку и улыбнувшись в ответ, говорю я.

Не теряя больше времени, мы движемся вперёд. Когда же пересекаем столовую, чтобы выйти и попасть в другое крыло, то я замечаю столы, накрытые праздничной скатертью насыщенного золотого и красного оттенка. Разнообразные блюда в белоснежной посуде особенно выделяются на их фоне.

Кажется, угощения готовятся полным ходом. А какие ароматы здесь витают!

Боги, это не передать словами!

Травы — острые и пряные. Жареный картофель, идеально приправленный зеленью. Спагетти под соусом. Лимонные пирожные. Утка с яблоками и овощами. Карамельные шарики с шоколадом. Морские водоросли и крабы.

— Эй, Роуз…

— А?.. — Я оборачиваюсь, почувствовав как заурчало у меня в желудке.

— Подбери слюни. А то я, кажется, уже вижу лужицу на полу, — усмехается Вэйсс и, схватив первый попавшийся предмет, которым оказывается вилка, я кидаю им в этого шутника.

— Какого дьявола?! — Вопит он, когда она, пролетев в паре сантиметров от его лица, четко вонзается в стык проема.

Кидман даже останавливается, глазея на предмет моего метания. Но с этим у меня никогда не было проблем. При желании — я довольно метко стреляю в цель.

— Осторожно. А то я, кажется, уже вижу лужицу, которую ты наделал от страха.

Он скалится в раздражительной улыбке, а затем произносит:

— Очень смешно. Шутки на уровне малышни.

— Ну так — каков мой друг — такие и шутки, — весело говорю я и, похлопав его по плечу, выхожу из столовой.

Позади слышится сдавленный смешок Оена и гневное: «Заткнись!» от униженного упыря.

И снова очко в мою пользу!

Так держать, Кассандра!

Через несколько минут мы приходим в ту часть замка, которая находится где-то между лабораториями и спуском в библиотеку.

— Вот — место нашей на работы, — тоном командующего рабочими, произносит моя подруга. Иногда в ней что-то щёлкает и из тихой, милой девушки она превращается в настоящую бестию. Временами даже я побаиваюсь её. Ну, в хорошем смысле.

— Эту зону мы с вами должны украсить. И на все про все у нас осталось не больше двух часов.

— Кстати, а, что вы сказали профессору Симанс?

Если я правильно помню, то сегодня мы с упырем бессовестным образом прогуляли пару по ритуалогии. Что кстати — прискорбно. Если учесть, как тогда я облажалсь на кладбище, не сумев упокоить мертвецов.

Да-да. Я и моя уязвлённая гордость по-прежнему это помним, оплакивая некогда хорошую репутацию.

Хотя погодите-ка…

А она вообще была у меня? По-моему, я с самого начала здесь превратилась в отпетую демонессу!

Хм. Да эта академия мне прямо-таки идеально подходит!

На мой вопрос эта странная парочка переглядывается. После чего выражение лица Кидмана меняется, не предвещая ничего хорошего. Из-за чего мне иногда кажется, что он воплощение самой тьмы — пугающей и в то же время опасно манящей.

— Мы сказали, что у вас несварение.

— У нас — что?! — в унисон.

— Отравились, — спешно добавляет Лин, а затем посмотрев на парня строгим, весьма укоризненным взглядом, повторяет: — Мы сказали, что вы отравились. Но как только снадобье подействует — появитесь.

Отлично!

— И вам поверили? — недоумевающи спрашивает упырь.

— А кто будет вдаваться в подробности? Да ещё в такие?

— Да я тебя сейчас!..

Резко перехватываю парня за руку, останавливая его от убийства лучшего друга. После чего тяну на себя, чтобы он перестал угрожающи нависать над ним.

— Очень остроумно, Оен, — сгримасничав, отвечаю я, глядя на парня.

Мельком усмехнувшись, его взгляд скользит ниже. Непонимающе слежу за ним и тут же понимаю, что по-прежнему удерживаю Вэйсса за руку.

Секунда — и я резко отпускаю её, спешно отступая в сторону, и, сказав:

— Думаю, нам пора начинать!

После этого мы все принимаемся за распаковку пыльных коробок с различными украшениями, фигурками и прочими аксессуарами по совершенствованию этого угрюмого замка в нечто тёплое и безумно яркое.

Оформление данного крыла занимает у нас почти все время. Бóльшую часть мы работаем: каждый занимается своим делом — Сайви ловко распределила их, дав каждому персональное задание. В роли активистки и руководителя — она смотрится очень гармонично, словно изначально была рождена для того, чтобы командовать остальными и брать на себя значительную часть отвественности.

Пару раз я даже замечала на ней взгляд Кидмана, который тут же потряхивал головой, словно пытался изгнать из неё настырного дьявола, а затем снова сосредотачивался на порученной ему работенке.

— Для полноты картины не хватает лишь небольшой гирлянды поверху, — задумчиво произносит Вэйсс, делая глоток из бутылки с водой.

Я уверенно киваю, оглядываясь по сторонам. И пока этот умник занят помощью Кидману, ставящему лестницу, быстренько беру бутылку и жадно делаю парочку глотков.

В конце то концов — не обеднеет!

Когда лестница прочно стоит на полу, то я тут же скрещиваю руки на груди и под всеобщими взглядами произношу:

— Нет! Отныне у меня дурные ассоциации с лестницами.

Упырь усмехается, хмыкнув себе под нос.

Конечно! Это же не он свалился с немыслимой высоты, едва не превратившись в лепешку местного приготовления!