тьмы проснулся в тебе совсем недавно. Он тяготит тебя. Тебе страшно, но ты стараешься не показывать вида, — неожиданно произносит она, и я теряюсь под направленными на меня взглядами друзей.

Зачем говорить подобное вслух?!

Кассандра Роуз ничего не боится! Ну…почти.

— Вижу, что ты непоседливый ребёнок. — Она насмешливо фыркает. — Всегда лезешь в самое пекло, даже, если тебе страшно. Но любовь к неизведанному и твой дар тянут тебя за собой вперёд.

Хм. Ну теперь по крайне мере понятно — почему я вечно влипаю в неприятности. Гены некроманта слишком подпортили мою карму! Видимо мне свезло не так хорошо, как остальным.

— О-о-о, ещё я вижу юношу, что не даёт тебе покоя… А все потому, что…

— Хватит! — Под задумчивым, пристальным взглядом упыря, резко останавливаю я эту дамочку.

Уж чего-чего, а говорить об этом упыре я точно не хочу! Как и ничего не желаю знать!

— Вы вроде бы хотели заглянуть в будущее, а не пересказывать историю моей жизни, которую я и без вас знаю! — На выдохе сердито произношу я и тут же теряюсь, подумав о том, что переборщила. Но шаманка лишь загадочно улыбается, сказав:

— Остра на язык. Что ж… Как скажешь.

То-то же!

Она снова проводит кончиками пальцев по воде, закрыв глаза. Выражение её лица становится сосредоточенным. Местами даже хмурым. По воде снова проходит рябь, которая на этот раз кажется сильнее. А затем… Вода неожиданно становится мутной, после чего чернеет.

Что за фокусы?..

Женщина неожиданно открывает глаза. Однако всю радужку поглощает чёрный, расширившийся зрачок.

Выглядит весьма пугающе. Да так, что Вэйсс невольно оказывается рядом со мной. Шаманка же произносит едва хриплым, натужным голосом, словно кто-то вытянул из неё остатки жизненных сил, оставив лишь дряхлую оболочку.

— И близится рок,

Что беду всем несёт.

Из тени восстанет –

Тот, кто хаос несёт.

Наполнятся воды –

Багряным дождем.

Угроза нависнет,

Как смерть с палачом…

Она глубоко вздыхает, словно задыхается. А затем резко выдыхает. Её глаза закрываются. Но, когда снова открываются, то становятся обычными. Какими были до того, как вода окрасилась в чёрный.

Невольно сглатываю, охваченная дрожью, которая не унимается, и тут же произношу:

— Что…Что это было?..

Она растеряно моргает. Выражение её лица больше не выражает лёгкости. Даже насмешка и некая снисходительность опали, словно последние листья покинули дерево, прежде чем придут суровые холода.

Женщина оборачивается и смотрит в упор на меня.

На мгновение наши взгляды пересекаются. И я пытаюсь понять, что она увидела во мне и, что могут значит все эти пугающие слова. Но она тут же отводит взгляд и, выливая почерневшую воду обратно в кувшин, как ни в чем не бывало произносит:

— Кто следующий?

— Что? Погодите! Вы даже толком не объяснили мне, что значило ваше предсказание! Как я связана со…всем этим?..

Нехорошее предчувствие прочно оседает на сердце. В какой-то момент мне кажется, что кровь леденеет в жилах.

— Я предсказываю будущее, милочка, а не разгадываю его подобно ребусам. С остальными вопросами не ко мне, — без шанса на продолжение, раздражённым голосом выдаёт она.

Но я же вижу, как она отводит взгляд и, как суетливо бегают её пальцы!

— Н-но…

— Следующий. Или я попрошу вас уйти.

Перевожу вопросительный взгляд на Сайви, которая стоит рядом с Кидманом. Но она мотает головой, четко выражая свою позицию — пожалуй, обойдёмся без гадалок.

Где ж ты раньше была?!

Тяжело вздохнув, я спешно поднимаюсь. Мы с Вэйссом встречаемся взглядами, но я тут же теряюсь и переключаюсь на свои ботинки.

Мы все четверо направляемся на выход. Настроение полностью ушло за отметку «скованные льдом». Однако прежде чем мы успеваем покинуть шатёр, неожиданно слышим:

— Ты…

Мы все синхронно оборачиваемся. Однако на этот раз её палец зависает на фигуре упыря.

Он недоумевающи вздёргивает бровью, мол: «Дамочка, вы часом не ошиблись?» Но женщина остаётся по-прежнему серьезной и произносит лишь:

— Останься.

Перевожу растерянный взгляд на парня, который мысленно просит его не соглашаться. Но он задумчиво хмурит брови, а затем произносит:

— Идите. Я догоню вас.

— Ты уверен? — Похоже Кидману тоже не нравится эта идея. Но упырь не был бы собой, если бы так просто кого-либо послушался.

— Уверен.

В последний раз взглянув на шаманку, которая теперь совершенно игнорирует меня, я фыркаю и выхожу на улицу.

Тоже мне — шаманка!

Да она чистой воды — шаралатанка! И плевать, что даже не взяла с нас денег! Я все равно не верю во все эти видения и пророчества.

Чушь и только!

Однако, когда нас нагоняет Вэйсс, спустя долгих десять минут, я спешно оказываюсь возле него и тут же произношу:

— Ну! Что она сказала?

— Может прогуляемся до набережной, а затем поедим?.. — самым бессовестным образом игнорируя меня, произносит он, глядя на ребят.

Следует неловкое молчание, которое в конце-концов решается нарушить Кидман, стоит им лишь переглянуться.

— По-моему, неплохая идея.

Это что ещё за спасительные сигналы?!

— Да. Свежий воздух после лабораторных нам действительно не помешает, — неожиданно соглашается Сайви, и я перевожу непонимающий взгляд на подругу. Но она ловко уводит глаза в сторону. И Кидман — чтоб его! — неожиданно спасает её от моего негодования, когда берет под руку и тянет за собой вперёд.

— Вот и решили, — как ни в чем не бывало, произносит упырь, делая шаг вперёд. Но я тут же хватаю его за руку, резко останавливая.

Я же вижу, что то, что она сказала — его беспокоит! Уж мне ли не знать этого парня (даже, если мы и не виделись три года)!

— Эй, что все это значит?..

— Роуз, не надо… — Он ловко выворачивается из моей хватки, освободившись.

— Что она тебе сказала? — Делаю шаг вперёд, уверенно настаивая на своём.

Он наконец поднимает на меня взгляд, который прямо-таки полыхает от злости (очевидно мое упрямство снова его завело) и в тоже время безысходности.

— Ты же не веришь в подобные вещи. Или за это время что-то изменилось?

— Только то, что ты стал невероятным идиотом! — рассержено произношу я, сложив руки на груди.

Неужели он не видит — это предсказание задело меня куда больше, чем я пытаюсь думать или же показывать.

Он весело хмыкает.

— Нет. Ничего не изменилось.

Мотнув головой, уголок его рта едва приподнимается, дёрнувшись в улыбке, а затем он снова переходит на шаг.

— Айен…

Он оборачивается.

— Ничего важного. Правда. Просто мелочи по учебе.

— Правда? И ты не врешь мне? — Я пытаюсь вглядеться в его лицо, чтобы распознать эту самую ложь. Но, как назло, он ловко прячет свои эмоции