– Я, по-видимому, так и не смог смириться с этим. Не хотел верить. Но, Крисси, если он не принудил тебя, значит, ты с самого начала не противилась?

– Ошибаешься! - негодующе вскричала Кристина, пытаясь оправдаться. - Противилась изо всех сил!

– Так, значит, он тебя все же изнасиловал? Кристина пристыженно опустила голову:

– Нет, Джон, ни разу. Просто у него хватило терпения не спешить и медленно пробудить мое тело к жизни. Пожалуйста, пойми, Джон, я ненавидела его и в то же время желала. Он зажег во мне пламя, о существовании которого я и не подозревала. Он сделал меня женщиной.

Она снова начала плакать. Джон почувствовал себя последним негодяем - как он мог винить сестру в том, над чем она не властна? Но почему Крисси защищает этого ублюдка?

Перегнувшись через стол, он приподнял ее лицо и заглянул в мокрые голубые глаза.

– Успокойся. Все в порядке. Здесь нет твоей вины. Это все равно, как если бы он взял тебя силой.

– Я отбивалась, но каждый раз повторялось одно и то же. Я даже пыталась сбежать, но он пригрозил найти меня и избить, если это повторится. Поначалу я смертельно боялась его, но потом, со временем, страха почти не осталось. Однажды я случайно ранила его, но он не отомстил. А потом меня выкрало другое племя, и он едва не погиб, спасая меня. И тогда я поняла, что люблю его, и больше не сопротивлялась, не могла бороться с тем, кого люблю, Джон. Если ты не сможешь простить меня за это…, очень жаль.

– Я прощаю тебя, Крисси. В любви нет правил. Но ты утверждаешь, что ненавидишь его сейчас. Почему же тогда ты продолжаешь его защищать?

– Я не защищаю его!

– Тогда назови его имя, чтобы я смог отыскать его! Он заслуживает наказания за то, что сделал с тобой.

– Его люди называли его Абу.

– А как его фамилия?

– О, Джон, это не важно. Я не хочу мстить ему.

– Черт возьми, Крисси! - завопил Джон, стукнув кулаком по столу. - Он использовал тебя, а потом отослал обратно ко мне, чтобы получить награду!

– Награду?

– Да. Араб, который привез тебя, попросил денег, и я отдал ему все, что обещал за твое возвращение.

Кристина обмякла в кресле и слегка улыбнулась.

– Мне следовало догадаться, что Рашид сделает это. Он очень жаден и за деньги готов на что угодно. Абу, вероятно, так и не узнает, что Рашид взял деньги. И Фи… Абу вовсе не поэтому отослал меня. Он - шейх племени и не нуждается в деньгах. Однажды он даже отказался от мешка с драгоценностями.

– Ты, кажется, хотела назвать его как-то иначе, - заметил Джон, подняв брови.

– Д-да, у него есть и другое имя, но это не важно. - Кристина встала и допила херес. - Не можем ли мы наконец забыть об этом, Джон? Я хочу навсегда выбросить это из головы.

– Но сможешь ли, Крисси? - спросил ее брат, скептически глядя на нее. - Ты по-прежнему любишь его, не так ли?

– Нет! - заплакала она, но туг же закусила губу и, забыв о слезах, катившихся по щекам, прошептала:

– О Боже, да! Я ничего не могу поделать с собой. Почему он так безжалостно… Я так его люблю! Лучше бы мне умереть!

Джон прижал сестру к себе, ощущая ее боль как свою. Как невыносимо видеть ее такой - сломленной, страдающей, измученной, отдавшей сердце и душу человеку, не заслужившему ее любви.

– Время все лечит, Крисси. Ты забудешь его. Встретишь новую любовь, того, кто поймет, какое сокровище ему досталось.

Прошло два месяца с тех пор, как Филип прогнал ее. Кристина отчаянно пыталась выбросить его из головы, навсегда оставить позади прошлое, но день и ночь думала о Филипе, молилась, чтобы он понял, как она нужна ему, и приехал за ней.

Но он не приехал. Кристина не могла спать. Каждую ночь она лежала без сна, сгорая от желания, умирая от тоски по его рукам, губам, сильному телу.

После возвращения она еще не виделась ни с кем, кроме Карин. Карин понравилась Кристине сразу, с той самой минуты, как Джон привел ее в их маленькую квартирку. Карин не задавала никаких вопросов, не изводила Кристину назойливым любопытством, и вскоре они стали подругами. Кристина знала, что Карин влюблена в Джона, и радовалась, что тот отвечает ей взаимностью. Девушки много времени проводили вместе, и вскоре Кристина рассказала подруге обо всем…, кроме настоящего имени Филипа.

Она скрывала от Джона, как несчастна, но, оставшись одна, уходила в свою комнату и плакала, вспоминая о былом. Кристина не выходила из дома и никого не принимала, ссылаясь на плохое самочувствие, что, по правде говоря, было недалеко о истины. В городе оказалось гораздо жарче, чем в горах. Кристина страдала от влажной духоты, вечно царившей в их крошечной квартирке, и часто мучилась от головокружения и тошноты.

Но она понимала, что необходимо начать новую жизнь. И поэтому согласилась наконец пригласить на чай нескольких жен офицеров. Сначала разговор шел о погоде, опере, нерадивых слугах, и Кристина с облегчением вздохнула. Но вскоре пять преждевременно располневших матрон начали сплетничать о людях, которых девушка не знала и не стремилась узнать. Она машинально кивала, думая при этом о Филипе, но, услышав свое имя, мгновенно вернулась к реальности.

– Как я уже сказала, мисс Уэйкфилд, мой муж был одним из тех, кто помогал искать вас, - объявила тяжеловесная особа.

– И мой Джеймс тоже, - вмешалась другая.

– Мы все так тревожились, когда вас так и не смогли найти. Мы были уверены, что вас уже нет в живых, ведь прошло столько времени! - добавила третья, надкусывая пирожное.

– И тут вы появляетесь, целая и невредимая. Просто чудо!

– Скажите, мисс Уэйкфилд, как вам удалось убежать? - ехидно спросила тяжеловесная матрона.

Кристина встала и отошла к окну. Все эти женщины стремились лишь к одному - вытянуть из нее правду, чтобы пересказать всему городу и осудить ее.

– Если не возражаете, я не хотела бы говорить на эту тему, - спокойно ответила девушка, вновь повернувшись к дамам.

– Но, дорогая, здесь ваши друзья. С кем же и поделиться, как не с нами?

– На вашем месте я просто покончила бы с собой, - высокомерно заметила одна из дам.

– Я тоже, - согласилась другая.

– По-моему, вы обе слишком дешево цените свои жизни. Что до меня, то я предпочитаю жить, - холодно бросила Кристина. - Вы называете себя моими друзьями, а на самом деле вы просто кучка сплетниц, и я не собираюсь вам ничего рассказывать. Прошу вас всех покинуть мой дом, и немедленно.

– Ну и ну? Поглядите только на мисс Задавалу! Мы пришли, чтобы утешить вас в беде, а вы ведете себя так, словно гордитесь тем, что случилось! Пленница грязного араба! Да ведь вы ничем не лучше…

– Вон! Вон отсюда! - крикнула Кристина.