Мой подарочек вот-вот окажется на пороге Дэльера.

Предвкушая его реакцию, я беру ножницы и аккуратно завиваю кончики ленты, чтобы они вдобавок к синим сердечкам, изображённым на картоне, ещё и завивались, на подобие кудряшек.

– Вы будите в восторге, мистер Дэльер, – с лукавым блеском в глазах, произношу я вслух, придирчиво оглядывая свой подарок.

Как говорится: вот вам моя огромная благодарность! Распишитесь и радуйтесь! Ну-у-у… или ужасайтесь!

Крокс меня раздери, чувствую себя пятнадцатилетним подростком! Хотя даже тогда, я не занималась подобными вещами. Говорят, что наше окружение – наше отражение. Так может быть поэтому мы не ладим? Хотя, как бы там ни было, общение с Дэльером приносит мне лишь раздражение, злость и деградацию, если учесть какой-ерундой я занимаюсь в данный момент!

«А может кто-то просто открывает новые или давно забытые грани своего сердца?» – усмехается внутренний голос, и я замираю, глупо устаивавшись в одну точку.

Дьявол…

Да нет.

Определенно, точно – нет.

Мотаю головой, отгоняя глупые мысли, и поднимаюсь с места, аккуратно подхватывая коробку.

Коридор –холл – лестница. Коридор– снова холл – снова лестница – и вот я стою напротив тёмно-бордовой двери, на который значится золотистая табличка с цифрами: «6.6.6»

Усмехаюсь в голос, думая о том, что число дьявола точно соответствует парню, проживающему в этой комнате, но резко смолкаю. Оглядываюсь по сторонам. Коридоры пусты, как хонкорские острова, на которых помимо земли и сухой растительности, совершенно непригодной для пропитания, ничего больше нет. Поэтому выдыхаю и, с бьющимся в груди сердцем, быстро стучу в дверь, поставив при этом коробку на порог. Собираюсь убежать, чтобы изначально не выдавать свою личность, ведь тогда этот паршивец может и не открыть уготовленный ему подарочек. Хотя почему – может? Он определённо выбросит его – лишь поймёт от кого он. Однако долгожданных шагов или же каких-либо звуков движения я не слышу.

Абсолютная тишина.

Именно поэтому, снова набрав побольше в лёгкие воздуха и отбросив сомнения, я стучу снова.

Внутренне напрягаюсь, прислушиваясь. Однако меня снова настигает неудача, в виде мертвой тишины. А потому я в третий раз упрямо заношу руку над поверхностью, чтобы на этот раз, как следует ударить в дверь, при этом мысленно задаюсь вопросом: «Может они там вымерли?». Да так и не успеваю толком выполнить задуманного, поскольку позади меня раздаётся знакомый, раздражающий до зубного скрежета, голос:

– И, что ты здесь забыла?

Резко оборачиваюсь назад и перевожу растерянный взгляд на Дэльера, на котором спортивные штаны и чёрная майка, открывающая вид на крепкие мускулистые руки.

Хм. Его императорское высочество и не при параде! Да ещё и в спортивках! А я-то всегда думала, что они даже спят в своеобразных фраках!

«Какого, демон тебя раздери, ты здесь, а не там?!» – проносится гневный вопрос в моих мыслях, однако вместо этого я говорю:

– Как это, что? Пришла отблагодарить… Ведь, как вы выразились: «…я прикрыл твою задницу».

– И вы, как я погляжу, мисс Мейлоу, решили особо не заморачиваться и отдать должок мне в семь утра, прямо в моей спальне? – Он насмешливо вздёргивает бровь, глядя на меня, а затем складывает руки на груди.

Я усмехаюсь.

– Умерьте свои аппетиты, мистер Дэльер. Иначе итог будет неутешительным.

Он усмехается мне в ответ. Однако затем – хмурится, не желая оставлять свои попытки просверлить во мне дыру ледяным, казалось бы, смертоносным взглядом.

В какой-то момент зрительной баталии я теряюсь в синеве его глаз, однако тут же вспоминаю зачем пришла. А потому спешно произношу:

– Как бы там ни было. Я ничего не должна, поскольку не просила меня спасать.

Он насмешливо хмыкает, словно всё совсем иначе, а затем делает шаг вперёд, напирая на меня. И я отступаю назад, не желая поддаваться его доминирующим наклонностям, в виде подобного напора. Хотя, наверное, подобные маневры всё же толкуют моё поражение, нежели победу. Ведь в конце концов я упираюсь затылком в стену и недовольно поджимаю губы, осознав, что он таки сумел загнать меня в своеобразный тупик.

Лукас довольно усмехается, осознав тот же факт, а затем едва склоняется, так, чтобы я услышала его низковатый, но будоражащий сознание голос.

– Кто ты такая, чтобы я спасал тебя?..

Губы непроизвольно раскрываются. Однако вместо того, чтобы сказать хоть слово, я, словно рыба, выброшенная на берег, глупо пытаюсь урвать частички воздуха, чтобы насытить лёгкие кислородом и наконец сделать рваный вдох.

Подобная интонация, в которой сквозит отчётливая усмешка и угроза, просто выбивает меня из привычной колеи.

– Я уже говорил тебе, – тем временем продолжает морально уничтожать меня. – Ты – никто. Так, знай своё место, Мейлоу! – со стальными, замораживающими нотками в голосе произносит он, и я с силой сжимаю челюсть, чувствуя пламя, распаляющее каждую мою клеточку. Ко мне снова возвращается уверенность и самообладание.

– И где же, по-твоему, моё место? – приподняв голову, так, что наши взгляды наконец встречаются, интересуюсь я.

Его взгляд плавно скользит вниз и останавливается на ногах, ненавязчиво указывая ответ на заданный мной вопрос.

«Твоё место под ногами» – мысленно трактует мне его взгляд, и в следующее мгновение я действую совершенно рефлекторно, не желая позволять кому бы то ни было втаптывать меня в грязь.

Заношу руку и с размаху залепляю ему пощечину, чувствуя, как с каждой секундой кожа начинает гореть адским пламенем, а кончики пальцев едва покалывать.

Вторая пощечина в моём исполнении, строго отведённая для этого мерзавца!..

Он с силой сжимает челюсть. В эту секунду черты его лица смахивают на опасного хищника. На щеке с каждой секундой всё больше проступает след от моей руки, что доказывает – случившееся не сон. А в глазах его разрастается настоящий смерч, который, кажется, вот-вот утащит меня в самый эпицентр.

Сердце в моей груди резко подпрыгивает, от осознания случившегося, а затем ускоряется, набирая обороты, и заходится в бешеном ритме. Лишь чувство злости, переполняющей меня изнутри и ненависть – не дают почувствовать вину за подобный поступок. Однако не успеваю я что-либо произнести и наконец разрезать устоявшуюся атмосферу, накалившуюся до предела, заставляя меня прерывисто дышать. Одной рукой он неожиданно притягивает меня к себе за шею, а затем резко впивается в мои губы в совершенно грубом, жёстком поцелуе.

Я даже ничего не успеваю толком сообразить, когда мои губы невольно раскрываются, от подобного изумления, и этот паршивец нагло пользуется моментом! Его язык ловко проникает внутрь, задевая кончик моего языка, и тогда я наконец прихожу в себя. Быстро упираюсь руками ему в грудь и со всей силы отталкиваю назад.