– Ты хотел утопить… – еле слышно вякнул перепуганный Пистолетец.

– Как скажешь, – устало выдохнул Глеб. – Выбор всегда за тобой.

– Тогда я останусь.

Мутант ничего не ответил. Лузянин поплелся назад, к камышам. Перед тем как улечься, он осторожно потрогал нос и буркнул:

– И ничего он не облезлый.

Наутро все вели себя так, будто ничего не случилось. Снова втроем наловили рыбы, использовав для этого рубашку храмовника – свои мочить ранним утром не хотелось, слишком долго бы они сохли, а ходить в сыром прохладным утром было бы не очень приятно. Пока Сашок запекал рыбу, Пистолетец сходил и нарвал пýчек, так что позавтракали даже с «гарниром». К тому времени начало пригревать солнышко, настроение у всех было бодрым, и они чувствовали себя готовыми к новому походу после долгой вынужденной остановки.

И вот тут-то возник вопрос, каким именно маршрутом идти дальше. Глеб достал и разложил карту, подозвал друзей.

– Мы с вами уже обсуждали, но так толком ни к чему и не пришли. Сейчас самое время решить, как мы поступим. Ну, сейчас-то мы, понятно, пойдем возле реки… – мутант поводил по карте пальцами, что-то прикинул в уме и продолжил: – Километров восемь-десять мы, думаю, пройдем спокойно…

– Тьфу-тьфу-тьфу! – вклинился Пистолетец.

– Да, – кивнул мутант, – именно «тьфу-тьфу-тьфу». А вот дальше…

– Или через деревни, или срезать по лесу, – вспомнил прошлую дискуссию Сашок.

– Я бы срезал, – сказал старший лузянин.

– Быстро ты забыл про волков! – нахмурился младший. – Думаешь, если Глеб рядом, то никакие звери не страшны? Глеб тоже не железный.

– Зато атвомат железный! – взмахнул руками Пистолетец. – Забыл, что у нас теперь ожурие есть?

– В автомате всего три патрона, – напомнил мутант.

– Стрельнем разок, это отпугнет зверей и они угебут, – не сдавался лузянин.

– Сильно сомневаюсь, – помотал головой Глеб. – А если убегут одни, то прибегут другие. Но есть и еще одно «но».

– Какое? – синхронно спросили оба лузянина.

– Видите, на карте частые синие черточки? Именно там, где нам нужно идти. Знаете, что они обозначают?

– Если синие, то, наверное, воду, – предположил Сашок. – А раз они коротенькие, то, наверное, ее там мало…

– А раз они частые, – захихикал Пистолетец, – то ее там часто мало.

– Если знаешь, сам скажи, – обиженно буркнул паренек.

– Там лобота.

– Что?… Какая лопата?

– Болота там, – «перевел» Глеб. – А это, скажу я вам, и без дополнительных опасностей не очень хорошо. А уж если кто нападет, по болоту нам не убежать.

– Чего тогда и думать? – сказал Сашок. – Тогда по берегу.

– Да-да! – вскинулся Пистолетец. – «Дикие» атмовата точно исгупаются! У них-то лишь торопы да вилы.

– Во-первых, воевать мы с «дикими» не собираемся, – отрезал мутант. – Во-вторых, совсем не обязательно, что они вообще к нам прицепятся…

– Ну-ну, – прищурившись, глянул на него старший лузянин, – договаривай.

– Зато если прицепятся, – немного помедлив, продолжил Глеб, – так просто нам от них не отделаться. Стрелять по ним я все равно не стану. А очередь в воздух – одна, больше не получится – если и отпугнет их поначалу, то вскоре они все равно поймут, что патронов у нас больше нет.

– Зато у них можно попросить лодку, – подал идею Сашок.

– Отобрать! – развил ее Пистолетец. – Пригрозить атвоматом.

– Ты чего вдруг таким воинственным стал? – свирепо зыркнул на него мутант. – А давай мы ее лучше у них выменяем!

– На что? – неуверенно хмыкнул лузянин. – На атмоват? А они из него – по нам…

– На тебя, – ответил Глеб. – Лишние руки никогда лишними не бывают. Пусть даже одна. Автомат им все равно давать нельзя. Стрелять по нам они, думаю, вряд ли станут, а вот если его найдут у них потом каратели – всю деревню положить могут, в назидание.

– Насчет меня ты потушил? – хмуро буркнул Пистолетец.

– Будешь глупости с гадостями болтать – точно обменяю. Только, боюсь, за однорукого да косноязыкого самую дрянную лодку предложат, потонем до Устюга.

Старший лузянин обиженно засопел. А младший предложил неожиданную мысль.

– А что, если мы подстрахуемся? Ну, чтобы они нападать на нас точно не стали.

– Поясни, – посмотрел на парня Глеб с любопытством.

– Пусть Пистолетец наденет плащ храмовника… И противогаз.

Старший лузянин вскочил, собираясь протестовать, но мутант резким жестом осадил его и кивнул пареньку:

– Продолжай.

– Пусть и автомат тоже он возьмет. А нам свяжем руки. И он потребует у «диких» лодку, чтобы доставить в Устюг тех, кто напал на «галеру». Будто бы. А даже если лодки не будет, то все равно храмовника с оружием пропустят.

– А мои руки?! – завертел «нестандартными» ладонями Пистолетец. – Перчаток-то нет! «Дикие», что, рудаки? Или слепые?

– Руки можно обвязать тряпками, оставить один палец, чтобы стрелять мог. Ну, ранили, или при пожаре обжег, а перчатки в драке потерял…

– Идея весьма интересная, но не годится, – поразмыслив с минуту, сказал Глеб.

– Почему? – вновь одновременно спросили оба лузянина, только старший с облегчением, а младший с сожалением.

– Во-первых, – опять стал перечислять мутант, – если среди «диких» окажутся те, кто участвовал в нападении, эта уловка сразу раскроется. Если они и не запомнили каждого храмовника в лицо, то уж меня-то не запомнить не могли. А я – определенно не нападал на «галеру».

– Ты ее поджег! – воскликнул Сашок.

– Это мы знаем. Но никак не они. И это только во-первых. Во-вторых же, даже если участников нападения не окажется, и нас никто не узнает, нет никакой гарантии, что нас, героев по местным понятиям, не захотят отбить, а «храмовника», соответственно, уничтожить. Причем так, чтобы без всяких следов, во избежание дальнейших неприятностей.

– Не продолжай! – завопил Пистолетец. – Мне твоего «во-творых» уже хватит!

– Эх… – пригорюнился юноша.

– Однако если твой план слегка видоизменить, – ободряюще подмигнул Глеб, – перевернуть с ног на голову…

– Я – храмовник?… – обалдело заморгал Сашок. – Или… ты?… Ой, извини, ты же не любишь…

– Дело не в этом, – отмахнулся мутант. – Люблю, не люблю… Не на ромашке гадаем. И я не то предлагаю перевернуть. Не роли, а ситуацию. «Храмовником», разумеется, оставить Пистолетца – тут у него конкурентов нет.

– Спасибо! – дурашливо поклонившись, буркнул старший лузянин.