* * *

Некто склонился над свитком пергамента, вначале слегка дрогнувшей рукой, но потом твёрдо начертал заголовок: «Старые Шрамы».

«С тяжёлым сердцем пишу эти строки на холст, ибо память, которой я когда-то владел, была отнята у меня. Не знаю, почему, но я начал вспоминать своё очень далёкое прошлое, моим воспоминаниям многие сотни и даже тысячи лет. Моя собственная тень следит за мной».

Несмотря на то, что визардец сидел и писал, не отрываясь, его тень просто сидела без движения и смотрела чётко на него.

«Я не умираю от старости, я не знаю, сколько мне лет. Я краду визардцев, их память, их жизни, я ненасытен, как воплощения жаждут материи, так я жажду знаний, правды. От нас многое утаили», — он зачеркнул эту строчку, — у нас многое украли. Но я соберу подлинную историю Визардуса, чего бы это ни стоило. Потому что глупец, дерзнувший забыть свою историю, неизбежно обречён пережить её вновь.

Я обнаружил эти воспоминания о скорбном дне народа Визардуса, дне, когда целой страны не стало. Невежественный торговец продавал его по стоимости веса, глупец просто не знал, как извлечь столь глубокую память из крупицы утраченного талисмана. Если бы только строки могли передать боль от увиденного. Итак, первый день Второй Войны в самом передовом к Тлетворным Далям оплоте Визардуса, Западном Крае.

День был самым обычным, как и всегда. Мрак, сжигающий небо, сегодня утром отступил, и Свет пришёл, как и годы до этого. Разведчик стоял в дозоре на очень высокой башне Одинокий Глаз, приютившейся на краю Долины Пяти Ядов вблизи Плотоядных Пещер. С запада подул очень тревожный ветер, принёсший затхлый воздух. Разведчик прокричал:

— Мор тронулся! Он движется на нас, трубите тревогу! — Едва он закричал, как сильный толчок взбудоражил всё вокруг, горы затрещали, обломки скальной породы лавинами сорвались вниз, по башне поползли трещины, но она устояла.

Взревели горны, незамедлительно была объявлена тревога и на Моровом Кулаке. Комендант — опытный стратег, кроме того, они также видели вздымающееся над горизонтом Великое Воплощение Намита Мор. Незамедлительно посыпались команды.

— Поставить в известность Мудрецов из Трёхста! Зачарователи, усилить щиты! Все резервы на позиции! Новобранцев в тыл, объявить масштабную эвакуацию, пусть помогают там. Скрепить сердца! Держаться! Держаться!

Цепочка взрывов далёким гулким эхом прокатилась по горизонту. Вспышки, сперва редкие, после частые и в конце нескончаемые, через какое-то время прикатились к ним несмолкающей канонадой взрывов, треска и грохота. Комендант понимал, что помощь долго не придёт.

— Держаться! — крикнул он ещё раз. — Офицеров ко мне.

На самом верху центрального узла обороны Морового Вала, крепости Кулак Мора, располагался его штаб. Приказы ещё разносились по позициям, весь Моровый Вал оживал и ощетинивался в ожидании удара.

Не успело эхо от взрывов успокоиться, как Мор пришёл в движение. Через считанные минуты он достиг Гнилого Хребта, цепи гор, являющейся естественной границей влияния Мора. Истлевшая ядовитая масса навалилась на горы и с громким треском, проламывая себе дорогу и просачиваясь через трещины, Великое Воплощение, начал преодолевать этот барьер. Неизбежное близилось, Мор надвигался, вот уже вершины гор скрылись в его массе.

— Мы должны держаться! Скрепите свою волю! Мы должны дать жителям время. — Но волны тлена вперемешку со скальными обломками и каменными валунами, скатываясь с гор, наваливались друг на друга и приближались. Вонь поднималась невыносимая. Когда до укреплений оставалось метров двести, каменная лавина ускорилась и со всего маха влетела в стены укреплений. Всё содрогнулось. Солдаты и зачарователи держали оборону, изумрудные вспышки возникали там и тут, выжигая мор и отбрасывая глыбы, перехватывая контроль над материей и видоизменяя ее во что-то безвредное. Незамедлительно шли всё новые волны атак, и на некоторых участках валуны смогли пробить и обрушить стену, но тлен не мог проникнуть через щиты и оставался снаружи, словно упираясь в невидимую стену. Мерзкая, тошнотворная, гниющая и испускающая потоки ядовитых газов масса высилась и без остановки поднималась над Моровым Валом. Атака продолжалась, коменданту доложили — на трех участках прорывы, на пятом обрушилась стена и образовалась брешь.

— Кто сейчас на пятом старший инженер?

— Гу́нзог.

— Отлично! Выдели его бригаде семь пехотинцев в охранение, пусть выдвигаются к месту обрушения, закрыть брешь!

Гу́нзог — искусный инженер-фортификатор (специалист по защитным сооружениям) — благодарил судьбу, что он нсегодня а посту, а не где-то в тылу.

Он со своей группой выдвигался к пролому в стене. В его участок входили три поста — четвёртый, пятый и шестой. И несмотря на то, что двигались они по своей территории, с восточной стороны стены было прекрасно видно высившуюся над Валом Волну тлена, парящую ядами и наползающую на защищающую людей сферу. Множество вспышек пламени, молнии и ураганные вихри с силой Зелёного Ветра ударяли в Великое Воплощение Мора, испепеляя его материю. Но это не останавливало его натиска. Гу́нзог спешил как мог, со стен звучал только один приказ:

— Держаться! За вашими спинами семьи, близкие, дети! Так вы даёте им время? Скрепите волю! Держаться!

Но это совсем нелегко; с одной стороны Мор возвышался на пару десятков метров, а с другой стену постоянно бомбардировали скалистые глыбы, которые оставляли в укреплениях глубокие рытвины, и тот факт, что их отшвыривали, слабо помогал. Инженеры спешили и гнали своих парящих спрутов на предельной скорости, последний изгиб стены, и вот момент истины, настанет пора им поработать… Ход мыслей гунзога прервал голос сержанта. Они впитали талисманом ездовых животных и остановились рядом с солдатами.

— Мы здесь, чтобы поддержать вас. — С ним пришли семеро, трое с палочками, у двоих были хлысты, остальные со сферами, маячащими над их ладонями, и все с крупицами близ Ока Воплощения, как и у всех визардцев гарнизона, сияющими изумрудным, это один из эффектов щита, который защищал Моровый Вал Западного Края.

— Отлично! Действуем по схеме каре, — скомандовал Гу́нзог. — Вы перехватываете глыбы и перекидываете их во внутренний сектор, и мы их уже прирастим к стене, если можно предпринять что-то лучше, дам зна…

Он не успел договорить, вынужденный пригнуться. Гарнизон на стене пропустил удар скальной глыбы, и та, разрушив верхнюю кромку, сгребла всех и всё, что находилось на стене на этом участке. Крики и шум разрушающейся породы смешались, и это всё посыпалось на визардцев, стоящих под стеной. Пехотинцы с палочками сработали молниеносно и мощным ветреным потоком отбросили обломки в стороны.

— Готовы? — подытожил Гу́нзог. — Вперёд!

И они ринулись к пролому. Земля под ногами здесь ходила ходуном, сотрясения не прекращались. И в этот момент новый лавинный удар! Весь просвет бреши заполнился волной каменного с испариной лома, щит по-прежнему выжигал всю моровую материю, со стен посыпались пехотинцы, те, что не успели среагировать. Гунзог был абсолютно шокирован этой стеной двигающейся скальной породы, и её ему предстояло усмирить, но вида он не подал и только лишь крикнул, когда понял, что они остановились: