– Ладно, не выиграю, хоть потрахаюсь, – заранее согласился я на поражение.

Играть против напарницы в интеллектуальные игры было бесполезно в любом состоянии. Даже если она будет возбуждена, как колхозный бык после инъекции элеутерококка, а я буду находиться в медитативном единении с вселенной, у меня не будет никаких шансов. Я мог рассчитывать только на работу интуиции, а она и на интуицию, и на сопроцессоры. В этом плане мы отличались друг от друга так же, как питекантроп от студента с ноутбуком под мышкой. Нет, пожалуй, разница была ещё больше. Питекантроп был хотя бы физически сильнее.

Старушки у подъезда поздоровались и проводили нас взглядом. Как только закрылась дверь, тут же началось обсуждение.

– И что она в нём нашла? Такая красавица. А он весь в тётку, только тощий.

– А может, он человек хороший?

– В кого ему хорошим быть? Забыла, как Алла на нас помои из окна вылила?

– То Алла, он ей даже не сын.

– Яблоко от яблони.

Мы с Айрис посмеялись над их разговорами. Когда сели в лифт, я спросил у неё:

– Я и вправду на женский взгляд такой некрасивый?

Она осмотрела меня с головы до ног и скривила губы.

– Обычно мы оцениваем то, что нам не предназначено. С хрена ли эти бабки решают, кто кому подходит?

– И всё же?

– Если мне удастся найти способ попасть с тобой на станцию, мы сделаем из тебя мужчину невероятной красоты.

– Понятно, страшненький.

– Не парься над своей физической оболочкой. Для меня она не имеет значения. Я смотрю на тебя, но не вижу тела. Ты красив внутренне, и для меня это важнее.

– Я и не парюсь, привык к этому. Просто когда мы с тобой встретились, я вдруг начал думать, что это не так. Рядом с тобой я чувствую себя по-другому. Как это правильно сказать… ты как будто отбрасываешь на меня часть своей красоты, делая чуточку красивее.

– Гордей, хватит стенать по поводу своей внешности. Это настолько незначительная вещь, что не стоит упоминания. Зависимость от чужого мнения – плохая идея. Единственный, кто может влиять на тебя – это твоя тень.

– Тень?

– Твоё второе я, в котором собраны все комплексы, страхи и слабости. Ты смотришь на себя, а видишь только её, свою тень, и думаешь, что это ты. Заканчивай истязать себя самобичеванием. Стирай её к чёртовой бабушке.

– Я попытаюсь. – Меня немного покоробила идея с тенью.

– Тень всегда так говорит. Ей свойственна неуверенность. Пошли её на хрен уверенным голосом раз и навсегда.

– Тень, иди на хрен.

Последнюю часть фразы я проговорил громким голосом в открывающиеся двери лифта. На лестничной площадке стояла наша соседка, ошалевшая от неожиданности.

– Извините, я не вам, – виновато произнёс я и юркнул к дверям своей квартиры.

– Ещё бы ты мне такое сказал, – грубым тоном бросила она мне в спину. Цыкнула вслед и полезла в лифт, который прихватил её дверями на полпути. Против воли я испытал лёгкую мстительную радость, увидев её беспомощную борьбу. Айрис же помогла бедной женщине, раздвинув двери.

– Спасибо, – сухо поблагодарила она и скрылась за схлопнувшимися дверьми лифта.

– Мрачная женщина, – прокомментировала характер соседки Айрис.

– С возрастом как будто все такими становятся. Редкий человек, доживший до пенсии, улыбается искренне.

– Да и чёрт с ней. Сама виновата. – Айрис скинула с ног обувь как попало.

Я закатил глаза под лоб и сдвинул её кроссовки на положенное место.

– Зануда, – хлопнула меня под зад Айрис.

Через час я уехал на работу, а она осталась дома. Когда я вернулся, у Айрис был готов листок с наводящими вопросами, которые крёстный отец должен был задать своим подельникам, чтобы она смогла узнать, кто из них врёт, а кто нет. Время было за полночь, я устал, в голове шумело, и потому не смог оценить всю красоту её замысла. Айрис не обиделась, но спать мы легли раздельно, чему я даже был немного рад.

Утро началось с декламации. Айрис, вооружившись листком, зачитала мне сценарий, похожий на пьесу в лицах. Она сделала его в виде дерева с разветвлениями в зависимости от ответов коллег авторитета.

– По сути, это схема допроса, только очень мягкого. Подельники нашего клиента не должны понять этого точно, но почувствовать, что о пропаже известно.

– Они тёртые калачи, их так просто не возьмёшь, – предположил я. – Что-то может пойти не по схеме, – кивнул на листок.

– Возможно. Тогда будем действовать экспромтом. Я вообще уверена, что всё пойдёт не так, как я себе представляю, но тем интереснее помериться силами.

Я плохо разбирался в человеческой психике на таком уровне. Понимал только явные сигналы и потому восторга Айрис, связанного с вычислением вора, не разделял. Просто верил, что у неё всё получится как надо. Больше всего мне хотелось, чтобы этот день как можно скорее остался в прошлом.

Наступила пятница. С утра мы с Айрис были немного взволнованы, до тех пор, пока на мой телефон не пришло сообщение о месте встречи, с которого нас заберут. С этого момента волнение закончилось. Мы быстро собрались и отправились на машине по указанному адресу. Нас там уже ждал зелёный микроавтобус. Мы сели в него и поехали за город. Свернули с дороги и поскакали по неровному грейдеру через лес. Я немного напрягся. Сюжет выглядел слишком классическим для бандитских фильмов, за исключением того, что мы были не в багажнике.

Просёлок упёрся в шлагбаум. Нас проверили дистанционно. Шлагбаум открылся, и вскоре мы очутились у высокого каменного забора, прикрытого голубыми елями. За забором виднелась не менее монументальная постройка с элементами готического зодчества. Из одной трубы поднимался дым, распространяя по округе приятный запах костра.

Нас встретил какой-то мужичок в очках, похожий на гоголевского чёрта.

– Проходите. Меня зовут Самуил, я работаю здесь банщиком. Я покажу вам, что вы должны делать.

Мы пошли за ним. Судя по тому, как банщик раздавал распоряжения всем, кто встречался ему на пути, в этом заведении должность его была не последней. Охрана слушалась его беспрекословно. Нас привели в сауну, отделанную, как и положено, деревом. Здесь был бассейн, рядом застеклённая каменная терраса с печкой и мангалом ажурной ковки.

– Ты, – Самуил указал на меня кривым пальцем, – печник. Подкладываешь дрова в печку, следишь за углями в мангале, пока не прогорят до кондиции, регулируешь по желанию клиента температуру в сауне. Ты, – указал он на Айрис, – официантка. Стоишь рядом с клиентами, смотришь, что и как у них на столе, не пора ли поменять что