– Я – пустышка. Без прошлого. И с весьма устрашающим будущим. Ни ты, ни я не знаем, во что ты впутаешься, если проникнешься какой-то привязанностью ко мне. Во что я впутался. Дьявол, насколько я знаю, я даже могу быть женат. То, что у меня нет кольца, еще ничего не значит. Когда я очнулся в той помойке, у меня не было ни бумажника, ни воспоминаний.

– Я все это знаю, – ответила Меган.

– Знаю, что знаешь. Просто не хочу, чтобы тебе было больно. Или мне. Ты невероятная женщина, и я вправду думаю, что мои чувства к тебе… ну… настоящие. Но я не могу питать уверенности, что мои эмоции не водят меня за нос. Потому что ты – самый важный человек в моей жизни. Единственный человек в моей жизни. Так что, может быть, подсознательно я пытаюсь соединиться с тобой более глубокими узами, просто чтобы эмоционально покрепче привязать тебя к себе. Не думаю, что это так, но не знаю наверняка… – Он с досадой нахмурился. – Я достаточно вразумителен?

Меган расплылась в улыбке. По сути, он в точности воспроизвел ее же рассуждения. Если и это не знак свыше, пиши пропало.

– Абсолютно вразумителен, – сказал она, подаваясь к нему и снова целуя. – И я хочу попытать судьбу. Ты не можешь отрицать, что вместе мы очень хороши. Я убеждена, что это было бы так даже без всех привходящих обстоятельств.

Холл кивнул, ощутив явственное облегчение.

– Более чем согласен.

– Секс прямо сейчас, в моем текущем состоянии, – идея крайне скверная, – Меган указала в сторону лестницы, ведущей в хозяйскую спальню Глендонов. – Но если мы будем очень-очень осторожны, я готова спорить, что мы найдем способ сблизиться. Сбросить малость стресса, которому подвергаемся. Тебе еще не приходилось вступать в интим с неандерталками? – Она подняла брови домиком.

Холл рассмеялся.

– Может, память мне и отказывает, – проговорил он с видом безумной влюбленности, – но, по-моему, могу весьма уверенно заявить, что ты будешь первой.

26

Холл счастливо глазел на Меган, лежавшую обнаженной навзничь рядом с ним, накрывшись атласными простынями Глендонов и опустив веки. Она не спала, но по лицу у нее разлилось расслабленное выражение безмятежности или довольства.

Вот как раз удовольствие в этом уравнении было для обоих нелегкой задачкой, учитывая ее состояние, но в конце концов они ухитрились дать выход напряжению на диво нежным и романтичным образом, не усугубляя состояние ее раны.

Ник бросил взгляд на часы на тумбочке. Уже за полдень. Просто не верится. Он понимал, что они потратили несколько часов, планируя свой следующий шаг, но порой тело и сердце живут по своим законам.

Холл изучал абрис ее лица. Она довольно мила, но вдруг стала непреодолимо притягательной для него вне всякого сопоставления с ее физической привлекательностью. Он был убежден, что его вызревающее чувство к ней обусловлено ее энергией и личностью, а не просто внешностью. У него возникло странное ощущение, что такое для него в диковинку. И там же и тогда Ник Холл заключил, что Вселенная умеет восстанавливать равновесие. Он, наверное, самый несчастный – и самый счастливый – человек на свете в одно и то же время.

Глаза Меган трепетно распахнулись, и она улыбнулась, заметив его изучающий взгляд. Ее лицо хранило безоблачное выражение, и Холл ласково поцеловал ее в щеку. Меган чуть ли не мурлыкала от удовольствия.

– Я почему-то чуток проголодалась, – негромко проронила она.

– В смысле еды? – уточнил Ник с похотливой ухмылкой.

– В том числе, – ответила она ему такой же улыбкой. – Может, я сделаю для нас бутербродов?

– Не шевелись, – тряхнул головой Холл. – Это на мне. – И выбрался из постели, прежде чем она успела запротестовать.

Войдя в гардеробную комнату Глендонов, он накинул голубой халат Карла.

– Какой тебе бутерброд?

– Пусть это будет сюрпризом.

– Договорились.

Прошествовав в кухню, Ник подумал, что на самом деле хотел бы прикончить Глендонов, чтобы они с Меган могли жить тут вечно, хотя это и вряд ли справедливо по отношению к несчастной чете, поневоле оказавшей им столь радушный прием.

Открыв холодильник, он взглядом оценил, с чем предстоит иметь дело, когда вдруг в уголке его внутреннего поля зрения выскочило светящееся окошко, заполненное словами – стандартное текстовое окно службы моментальных сообщений с окошком для ответа под ним и маленькой пиктограммой «Отправить» снизу.

И появилось оно само по себе.

Закрыв холодильник, Холл рассеянно опустился на кухонный стул и сосредоточил все внимание на словах в окошке.

Человеку, способному заниматься интернет-серфингом с помощью сознания. Привет. Шлю вам моментальное сообщение через программную закладку в вашей системе. Пожалуйста, подтвердите, что живы и здоровы, подумав короткое сообщение в окне ответа и нажав «Отправить».

Сердце Ника подпрыгнуло под самое горло. Сокрушительный оборот событий, который может быть и очень-очень хорошим, и очень-очень плохим. Он поразмыслил, не отправить ли ответ, но решил, что не стоит.

Ему ничего не известно об отправителях, но зато известно другое: они не сдадутся только потому, что он не потрудился ответить на первый залп. Холл лишь уповал, что они не смогут воспользоваться этой программной закладкой в его персональном Интернете, чтобы засечь его местонахождение. Но едва подумав об этом, Ник осознал, что будь такое возможно, он давно был бы покойником.

Минуту спустя поступило новое сообщение.

Я понимаю, почему вам не хочется отвечать. Но поверьте, я никоим образом не могу отследить вас по ответу.

Очевидно, его реакция была вполне предсказуемой. Задумавшись лишь на миг, Холл решил продолжить прикидываться трупом и поглядеть, что будет дальше. Он попытался провести дополнительные изыскания в Сети, но никак не мог сосредоточиться. Наконец, почти пять минут спустя, пришло новое моментальное сообщение. Более пространное. Он буквально разрывался между желанием прочитать его и страхом.

Сделав мысленный вдох, Холл отцентрировал текстовое окно перед мысленным взором и приступил к чтению.

Ладно. Я вас не виню. Как я понимаю, вы лишились памяти, и уйма людей пыталась вас убить. Но я хочу помочь. Я знаю, что мы должны наладить сколько-нибудь доверительные отношения, так что начну с себя. Буду краток, но если разговор наладится, могу изложить куда подробнее.

Вас зовут Ник Холл. Вы – морской биолог из Вудс-Холовского института океанографии в Массачусетсе…

Прервав чтение, Холл пошарил у себя в памяти. И действительно, он знает Вудс-Холовский институт, как свои пять пальцев. Прошлого Ник по-прежнему не помнил, но почти не сомневался, что субъект, стоящий за этим сообщением, говорит правду. Не только о Вудс-Холе, но и о его имени, хоть отправитель сообщения и не догадывается, что ему оно уже известно.