Девушка уселась на место. На Вильяма смотреть она стеснялась,поэтому, уткнув взгляд в землю, пробормотала:

— Прости.

Молодой человек похлопал ее по плечу.

— Это ты прости, если бы я знал, что ты там уединилась смоим братом...

Они засмеялись, а когда наступила тишина, Катя спокойнопоинтересовалась:

— Я должна сказать вам, что сделаю, если Лайонела убили?

За большими окнами до пола, закрытыми портьерами, стучалдождь.

Анжелика лежала на животе на кушетке и смотрела на молодуюкрасивую женщину, сидящую перед ней в кресле. На той было изящное бордовоеплатье с лифом, расшитым рубинами, с длинным подолом, украшенным шелковымичерными рюшами. Белоснежную шею обвивала нитка черного жемчуга. В каре-зеленыхглазах, иной раз, казалось, таких серьезных, сегодня притаились хитринки. Блестящиелоконы цвета воронова крыла игриво завивались вокруг ушей с вдетыми жемчужнымисерьгами.

Первая дама Парижа — воплощение грации, элегантности иженственности.

— Новый любовник, — безошибочно разгадала Анжелика взглядподруги. — Кто он?

Та загадочно улыбнулась.

— Слышала что-нибудь о Кровавых играх?

— Кажется...

Ей нравилось звучание собственного голоса на французском.Этот язык был ей куда привычнее, чем родной испанский и английский.

— Вы не знакомы, — не без удовольствия заключила подруга.

Дверь в комнату открылась, на пороге возникла одетая вбежевое платье прислуга.

— Мадам Талилу, прибыла мадмуазель Элена, что передать?

Хозяйка улыбнулась девушке.

— Передай Элен, я приму ее завтра в это же время. Извинисьза меня.

Когда служанка удалилась, Талилу негромко пояснила:

— Новая любовница нашего дорогого Феррана — важная птица.

Анжелика покосилась на юношу, массирующего ей плечи, втираяв кожу ароматное масло, и потребовала:

— Ниже и интенсивнее.

«Придуши ее», — донеслось из угла комнаты, где под столикомвиднелась морда волка.

«Смотри, как бы я сама тебя не придушила, щенок», — мысленноответила ему Анжелика.

— Не переживай, дорогая, — обратилась к ней Талилу. —Красота требует, требует и требует — поистине бездонная глотка. Но твою красотуничто не способно уничтожить, даже огонь.

Девушка провела ладонью по черно-золотистым волосам, которыееще так и не вернулись к естественному цвету.

Глаза Анжелики зажглись яростью при воспоминании о чудомспасшейся рыжей дряни.

— А ты еще шила для нее платья, — сердито напомнила девушка.

Талилу повела плечиком.

— Красавица моя, Лайонел сделал заказ.

— Ты вольна сама выбирать, кого обслуживать, а кого нет! Нато ты и звезда мировой величины, чтобы отказывать всяким... рыжим девкам спомойки.

Хозяйка дома вздохнула и сложила бледные руки на коленях.

— Тебе ли не знать, как трудно отказать Лайонелу. — Онапомолчала. — Впрочем, я попыталась, даже объяснила, что не работаю с теми, когоне знаю лично.

— А он что?

— Сказал, если откажу, то пожалею об этом.

— Он тебе угрожал! — возмутилась Анжелика, чутьприподнимаясь на кушетке.

Талилу вскинула черную бровь.

— Полагаю, именно так. Обычно Лайонел управляет женщинамикуда мягче, но в тот раз он был ужасно груб и зол.

— О-о-о, ты себе не представляешь, как эта девица егоиспортила! — выдохнула Анжелика, сжимая край розовой простыни. — Она исчадиеада! А на первый взгляд, простушка простушкой! Может, она ведьма и приворожилаЛайонела? Другого объяснения у меня нет!

«Конечно-конечно, — послышалось глумливо из-под стола. — Тыготова поверить во что угодно, лишь бы не принимать факта — Катя лучше тебя!»

— Заткнись! — крикнула Анжелика, метнув взгляд под столик.

Оборотень высунул голову и нагло уставился на нее, а Талилуиспуганно спросила:

— В чем дело, дорогая?

— Этот пес позволяет себе неподобающие мыслишки!

Хозяйка дома наклонилась, чтобы как следует рассмотретьволка.

— Позволь хотя бы накормить его?

— Обойдется, — фыркнула девушка, — пусть сожрет собственнуюлапу.

Талилу поджала губы.

— Дорогая, скажу честно, мне не по себе, когда в моем домесилой удерживают оборотня. Ты, конечно, вольна делать как считаешь нужным, но янастаиваю позволить мне быть гостеприимной. Оборотни нам не враги, хочу, чтобытак оставалось и впредь.

— Ты не понимаешь! Йоро — комнатная собачка этой рыжейдевки! — Анжелика засмеялась. — Я внушаю ему отвращение к его подружке!

«Но пока отвращение ты внушила только к самой себе. Большеусердия, драная кошка», — посоветовал оборотень.

Девушка стиснула зубы.

«Скоро ты вновь окажешься в клетке, там и научишься вежливоразговаривать со своей хозяйкой», и резко прибавила, уже глядя на своюсобеседницу:

— Он не заслуживает еды! — Анжелика села на кушетку, нетрудясь прикрыть грудь и насмешливо сказала: — Прячь, прячь глаза, глупыймальчишка, а то потом ненароком будешь сравнивать всех женщин с идеалом истрадать!

«Что-то Лайонел не очень-то страдает без твоего идеальноготела», — поддел в ответ Йоро.

Анжелика накинула халатик.

«Лайонел еще не осознал в полной мере, что из жалкой куклыему никогда не создать меня. Он поймет!»

Массажист попросил разрешения уйти, Талилу ему позволила.После чего бросила взгляд на часы.

— Ферран обещал сегодня зайти. Хочет повидать тебя. —Хозяйка дома со значением приподняла брови. — Он еще не оставил надежду,дорогая, вернуть тебя в Париж.

— Неужто?

Талилу взяла с маленького столика газету и протянуладевушке.

— «Петербург вернул главную драгоценность Парижа внепотребном виде» — прочитала Анжелика заголовок над своим портретом.

— Это про меня? — задохнулась та от возмущения. — Внепотребном?

Явилась служанка, но не успела она произнести: «Мадам Талилу,к вам...», как в комнату ворвался Ферран — в черных брюках, белой рубашке. Онпересек комнату и заключил Анжелику в объятия.

Хозяйка тактично покашляв, пробормотала: «Пойду, распоряжусьо напитках» и вышла из комнаты.