– Абсолютно все, что захочу? – Горе тому мужчине, что недооценил женское коварство.

– Да, – процедил Рэммиран, начиная раздражаться.

– Славно, – улыбнулась я удовлетворенно. – Значит, я остаюсь здесь.

Честное слово, стоило сказать это хотя бы для того, чтобы посмотреть, как с лица мужчины слетает маска вежливого безразличия.

– Что? – воскликнул он, глядя на меня как на сумасшедшую.

– Ну ты же сказал, что я могу делать то, что захочу, – объяснила я невозмутимо. – Так вот, я хочу остаться в этом замке.

– Ты в своем уме?

Я поднялась и подошла к ошарашенному магу.

– Вполне.

– Элира… – угрожающе начал мужчина, но я перебила его.

– А что, тихо, спокойно, библиотека интересная. И вообще, мне когда-то обещали показать небесное сияние. Говорят, очень красивое зрелище.

Рэммиран резко поднялся и схватил меня за плечи.

– Глупая девчонка, – прорычал он с каким-то бессильным отчаянием, – уходи, пока я еще могу тебя отпустить.

– Так не отпускай, – просто ответила я и, подняв руку, бережно коснулась его лица. Отодвинула прядь волос со щеки, погладила пальцами границу чешуи и нормальной кожи. Мужчина закрыл глаза и тяжело задышал, словно мои прикосновения причиняли ему невыносимую боль или же невыносимое наслаждение.

– Скажи, что я не нужна тебе. Скажи… – по моим губам скользнула улыбка, – и я все равно тебе не поверю. Не поверю в эту холодность, в твое равнодушие. Даже если сам отправишь меня домой, вернусь сюда и буду сидеть под дверями твоего замка, пока не впустишь.

– Элира… – прошептал он, – Что же ты творишь…

Рэммиран открыл глаза, и я увидела в них такую смесь тоски и страха, нежности и безумной надежды, что сердце забилось как ненормальное.

– Неужели ты откажешься от своего будущего, от мечты, оставшись здесь со мной? Навсегда?

– Пусть так. Ты нужен мне, – сказала я, обнимая его за шею.

– Почему? – хрипло спросил маг.

– Потому что я люблю тебя, – уверенно сказала я, глядя прямо в нечеловеческие глаза.

Вместо ответа мои губы смяли сумасшедшим поцелуем. Глубоким, жадным, жарким. Мужчина целовал так, как если бы хотел выпить мою душу без остатка, заклеймить горячими губами.

Он подхватил меня под бедра и прижал спиной к стене. Обхватив его ногами, я запустила пальцы в шелковистые черные пряди, отвечая на поцелуй, безмолвно обещая, что никогда не предам и не покину. А Рэммиран пил мое дыхание, будто живительный эликсир. Обнимал так крепко, словно боялся, что я исчезну, растворюсь, как морок, если отпустит хоть на секунду.

– Ран… – простонала я, когда мужчина легонько прикусил чувствительную кожу на шее. Горячая ладонь легла на мое бедро и скользнула вверх, сминая подол платья.

– Скажи еще раз, – хрипло потребовал он.

– Мой Ран, любимый… – выдохнула я в его губы.

Он тихо рыкнул и снова припал ко мне в неистовом поцелуе. От прикосновений Рана во всем теле все жарче и жарче разгорался пожар. Кровь в венах уподобилась живому огню, и я тихо всхлипнула, не в силах больше терпеть. Хотелось стать еще ближе, хотелось ощутить его каждой клеточкой, стать единым целым с любимым. И он исполнил мое желание.

Платье с негромким треском распалось на лоскуты, соскользнувшие на пол. Оторвав меня от стены, мужчина раскрыл портал и перенес нас в свою спальню. Я только успела почувствовать, как спины коснулся прохладный шелк простыней, а потом накрыл настоящий ураган.

Рэммиран был таким сильным и властным, но при этом удивительно чутким и бережным. Он так осторожно касался меня, стараясь не поранить жесткими чешуйками, не задеть острыми как кинжалы когтями. И это сочетание обжигающей страсти и пронзительной нежности сводило с ума. Я отдавала мужчине всю себя, без страхов и сомнений. Его пальцы и губы словно плавили кожу, заставляя почувствовать себя самой желанной, самой красивой, самой нужной.

Первая мимолетная боль быстро растворилась на волнах ослепительно яркого наслаждения, что дарил Рэммиран. Упоительное чувство абсолютного единения затопило меня с головой. Где-то там далеко рассыпался мой привычный мир, чтобы потом заново собраться вокруг мужчины, которому я теперь принадлежала. И теперь я точно знала, у нас на двоих одно сердце, одна душа, одна жизнь…

Проснувшись на следующее утро, я чувствовала себя совершенно счастливой. Жизнь казалась прекрасной и удивительной, а будущее – безоблачным. Как же здорово наслаждаться утром нового дня в объятиях самого дорогого на свете мужчины. И при этом осознавать, что таких дней будет еще очень и очень много. Мы никому не позволим разрушить наше счастье. Пусть даже вопреки чужим предрассудкам, интригам и неверию.

Не открывая глаз, я упивалась ощущением сильной руки, что обнимала меня за плечи, тепла тела, к которому прижималась. Уткнувшись в шею Рэммирана, я провела кончиком языка по тонкой жилке, с тихим восторгом вдохнула аромат любимого мужчины, теперь накрепко впитавшийся и в мое тело, скользнула пальцами по твердой груди, погладила ладонью, почувствовала, как бьется сердце под гладкой кожей.

Но сквозь сонную негу до меня стало доходить ощущение какой-то неправильности происходящего. Странный диссонанс царапал изнутри и не давал полностью расслабиться. И прогнать его никак не получалось. Недоуменно поморщившись, я подняла веки, приподнялась и осмотрелась, соображая, что же не так. И когда поняла, что вижу, совершенно неприлично разинула рот.

Лежащий на темных простынях мужчина был невозможно, нечеловечески красив. Под светлой бархатистой кожей без единой чешуйки проступали четко очерченные мышцы плеч и груди. Строгие черты точеного лица неумолимо притягивали взгляд. Длинные ресницы, при виде которых удавилась бы от зависти любая модница, разметавшиеся по подушке смоляные пряди волос, – все это создавало картину совершенства. Я судорожно выдохнула. Неужели его проклятия больше нет? Но как такое вообще возможно?

В этот момент Ран открыл глаза, и я утонула в их чистейшей небесной синеве.

– Элира? – посмотрел он на меня и мгновенно напрягся, увидев ошарашенное лицо. – Что такое? Я тебя чем-то обидел? Сделал больно?

Голос куда-то пропал, и вместо ответа я просто схватила его за левое запястье и поднесла руку к лицу. С минуту мужчина ошеломленно смотрел на нее, потом сжал и разжал кулак, оглядев руку со всех сторон, недоверчиво коснулся кожи на щеке.

Наконец, сбросив оцепенение, он резко поднялся с кровати, отшвырнул одеяло и сотворил прямо в воздухе огромное зеркало. Мое смущение побороло любопытство и, украдкой осмотрев его высокую фигуру, на которой тоже не осталось ни одного лишнего следа, я отвела взгляд.

Когда звенящая тишина стала совсем невыносимой, Рэммиран подошел ко мне и приподнял лицо за подбородок. И в его глазах была целая гамма эмоций – восхищение, торжество, благодарность. Он смотрел на меня так, будто я была его солнцем.